Анна Баринова - Приключения профессионального кладоискателя

Я его слушал и скучал. Бизнес, конечно, – дело увлекательное. Но только для тех, кто им занимается. Для меня же что содержание гостиницы, что разведение цыплят, что торговля на бирже – скукота.

Наконец Дима смекнул, что я вот-вот засну, и перешел к делу. В свое время усадьба Варшкен являлась административным комплексом бывших немецких янтарных приисков. И построена по типичному восточно-прусскому проекту. Рядом есть еще несколько похожих усадеб. Вся эта Восточная Пруссия разбита на усадьбы. У каждой из них обязательно должен быть подвал, где когда-то хранились продукты, вино и т. д. А в Варшкене подвала нет.

Тут я встрепенулся. Это еще не было какой-то осознанной мыслью. Скорее предчувствие. Когда что-то не так, это всегда примета для нас. Это как обследуешь старый дом, во всех квартирах есть окошко вентиляции, а в одной нет.

Находишь это замурованное окошко, и почти наверняка там какая-то заначка. Короче, мне стало интересно. А после следующих слов Димы интерес только возрос.

В соседней усадьбе, говорит, тоже подвала не было. Никто об этом не задумывался. Но, когда начали во дворе проводить земельные работы, трактор возьми и провались. Раскопали провал и нашли тот самый отсутствующий подвал, длинный, похожий на отрезок туннеля метро. А в нем «роллс-ройс» 1938 года выпуска. Законсервированный, в масле, под брезентом. Залили какие нужно жидкости, поменяли рассохшиеся от времени резинки, завели и поехали. Хотели себе оставить, но, когда на них вышли коллекционеры и предложили цену, охренели и тут же продали. У Путина «майбах» значительно дешевле.

– И вы хотите… – начал я.

– Я тоже такой хочу! – воскликнул Дима. Но, увидев мою ухмылку, поправился: – Ясное дело, не машину такую же хочу. Хочу отыскать свой «погреб». Не может быть, чтобы его у нас не было. Во всех усадьбах есть, а у нас нет? Так не бывает! А раз он спрятан, значит, что-то в нем есть. Пусть не «роллс-ройс», но наверняка что-то ценное. Не ценное не стали бы прятать. А перепахивать усадьбу целиком мы не можем. Там уже вовсю строительство пансионата идет.

Я решил, что дело может быть стоящим. Это же администрация янтарных приисков, народ в ней жил состоятельный.

А Дима продолжал рассказывать, все больше разжигая мой интерес.

Оказывается, в подвале усадьбы есть большой колодец, и бывший управляющий до реставрационных работ решил там пошариться без всякого опыта и техники. Сразу нашел ржавый «шмайсер». Но на нормальные работы у него опыта не хватило. А потом он как-то неожиданно помер.

А еще недавно к ним приезжали три немца. Старик лет 85 лет и два его сына, тоже уже пенсионного возраста. Оказалось, что это сын последнего владельца усадьбы со своими детьми. Вроде как еще во время войны он тут жил совсем ребенком. И решил на склоне лет посетить родные места, предаться ностальгии. Немцы в этих краях вообще частые гости. Их же тогда выселили отсюда. 24 часа и пуд вещей на руки – и бегом в Германию. Они особо и не упирались, боялись мести русских за зверства во время войны.

Дед со своими сыновьями много гулял по окрестностям, они надолго пропадали. Дед все просился переночевать в подвале, говорил, что в детстве там спал, волю тренировал. Но там уже шли работы, и его туда не пустили. Дима был уверен, что старикан не просто так приезжал, а явно что-то искал. Через годик старик собирается еще наведаться. И Дима хочет его опередить.

На словах любители найти клад всегда очень убедительны. Но я давно научился отличать фанатичную болтовню от реальных шансов. В Димином рассказе все сходилось. Перешли к торговле, чтобы составить окончательный договор. В нашем деле это серьезный момент. Не умеешь торговаться – останешься с одними медяками. Наши юристы долго утрясали все моменты: за чей счет перелет, проживание, кормежка, какой процент и все такое. Договорились в итоге.

И вскоре мы с моим ведущим специалистом Олегом уже сидели в самолете. Набрали оборудования на все случаи жизни – и глубинные металлоискатели, и досмотровые – чтобы искать по чердакам и небольшим замкнутым помещениям. И еще много чего.

Прилетели в Калининград. Из Варшкена за нами прислали машину – ждали уже. Пока ехали – глаза отдыхали. Все же это совсем другая страна, хоть и российская территория. Такое ощущение, что с середины 30-х годов прошлого века ничего не изменилось. Будто по довоенной Германии едешь. Фольварки, домики с красной черепицей, на дорогах брусчатка, которая еще века пролежит, хоть на танках по ней раскатывай. И ведь ездили когда-то и на танках деды наши.

Правда, есть в ней и минус. Колеса на ней плохо сцепляются, а после дождя и вовсе, как каток. В те годы да при тех скоростях это было не критично. А сейчас народ бьется постоянно. Да еще дороги обсажены толстенными дубами и тисами, которые подступают прямо к обочинам. Ехать между ними красиво, но если слетаешь с дороги, то прямиком в дуб толщиной в два-три обхвата. Их здесь называют последними солдатами рейха. Много народу они забрали. Все в венках стоят.

В усадьбе нас встретили, накормили, поселили. Дима должен был приехать на следующий день. Мы решили без него не начинать. Не то чтобы опасались недоверия, но такие вещи лучше делать в присутствии заказчика. А пока попросили показать нам территорию, чтобы понять объем работ, «пристреляться» к местности и все такое.

Управляющий отнесся к делу с энтузиазмом. Водил нас повсюду, рассказывал, что да как. Показал место, где раньше были колодцы. Рассказал, что янтаря в старые годы добывали тоннами. После войны, когда были проблемы с дровами, местные печки янтарем топили. Находили в окрестностях зарытые убегающими немцами дорогую посуду и кухонную утварь. Притащил местного дедка, который в усадьбе после войны жил – ее использовали как своеобразную коммунальную квартиру. Многие дома были войной разрушены, жить было негде. Дедок нам тоже много рассказал, как здесь все выглядело в его время, где какие строения стояли, что перестроили, что снесли. Мы слушали, записывали и зарисовывали. Бесполезной информации в нашем деле не бывает.

Когда облазили всю территорию, решили погулять вокруг усадьбы. По договору, кстати, мы обязывались поделить с заказчиком все найденное на территории, а все, что за забором, договора не касалось. Я, когда осмотрелся, порадовался за этот пункт. Старая усадьба явно была больше, чем ныне очерченные ее границы.

Дедок опять пошел с нами. Прямо за забором усадьбы был старый пруд. Ну то есть то, что раньше было прудом, а сейчас представляло собой заиленную яму, в которой кое-где еще можно было разглядеть немножко воды. Поскольку пруд находился не на территории усадьбы, то и Диме он не принадлежал, и облагородить его не представлялось возможным.