Анна Баринова - Приключения профессионального кладоискателя

– Отбросим расхожие представления: дремучий лес, раскопанная яма, сундуки с золотом… Все проще.

В России первые банки появились где-то при Елизавете.Развивались неторопливо, пользовались ими немногие: богатые купцы, аристократы, крупные помещики… Основная масса населения верила в другие банки – «земельные». В смысле – в банку, закопанную в землю. Бумажных денег на Руси много веков вообще не было, а когда появились – ценность их была меньше, чем «звонкой монеты».

Кубышка закапывалась в укромном месте. Отныне это – ваш персональный банковский счет и персональная сейфовая ячейка. Подкопил монеток – достал, подсыпал, спрятал. Понадобились деньги – достал, взял, снова спрятал. Но имелись два условия. С одной стороны, кубышка должна быть под рукой. С другой – никто не должен знать, где она хранится, – даже родственники. Потому прятал ее хозяин, как правило, не где-то в лесу (долго ходить), даже не в огороде (соседи увидят), а у себя в доме. В подполе, в фундаменте, на чердаке. Как вариант – в какой-нибудь надворной хозпостройке.

И делали так люди на протяжении всей нашей истории, с самых незапамятных времен. Теперь прикиньте, сколько за столетия нашей истории было катаклизмов. Княжеские междоусобицы, татарское нашествие, крымские набеги, Смутное время, Болотников, Разин, Пугачев,1812 год – и так далее, вплоть до Первой мировой, Гражданской, Великой Отечественной. Что каждый раз происходило? Очередное появление врага – народ бежит. Успел человек кубышку выкопать – значит, успел. Нет – осталась. Сумел вернуться – детям передаст. Нет – никто не узнает, что она и была у него.

В дотатарские времена кроме больших городов существовали городища с примитивными укреплениями и мелкие селища вокруг них. При княжеских междоусобицах народ чуть что из селищ бежал в городища. Селища гибли или пустели. Татары – это вообще шквал, все сметающий. Кто уцелел, кого в полон не угнали – разбредался, прятался по лесам, образовывал новые поселения. Шло время, худо-бедно поселения развивались – до очередной напасти. В России до Смутного времени, например, было две тысячи населенных пунктов. После него осталось двести. Погибли, как правило, мелкие деревеньки на несколько дворов. В каждом таком селище, деревеньке, в любом спаленном или разрушенном поселении был кувшинчик или горшочек с монетками. Пусть не в каждом доме, но хотя бы в одном. Да чего в глубь веков заглядывать, возьмем недавние времена! 1941 год, немцы рвутся к Москве, а у бабушки в деревне богатство – пара серебряных ложек. Что она – в банк побежит сдавать? Нет, просто завернет в тряпицу и схоронит в подполе. Но вот немцев отбили, бабка за это время умерла или погибла, дом сгорел – кто будет копаться, смотреть, что под ним в земле?

Русский клад в массе своей – не бочонки с золотом. Это такие вот горшочки-кувшинчики с медно-серебряной монетой да всякие безделушки-ложечки. Но вы даже не представляете, сколько этого добра в нашей земле!

– А как же знаменитые клады? Библиотека Ивана Грозного? Золото Наполеона?

– Что сказать… Их искали серьезные люди. Кладом Наполеонана уровне администрации Смоленской области занимались. Герман Стерлиговза библиотекой целую экспедицию снаряжал. Все впустую. Не хочу сказать, что ничего нет. Но раз люди с гораздо большими ресурсами успеха не добились, я для себя решил, что тратить на это время не буду. И так есть чем заняться.

– И что-то более серьезное искать бессмысленно?

– Почему? Мне, например, очень хочется проверить одно место. Где именно, естественно, не скажу, а история такая. В одной из сибирских золотодобывающих губерний жил в начале XX века крупный чиновник. Губернатор, условно говоря. Перед революцией оставил службу, купил в Подмосковье именьице, тихо зажил. Тут 1917 год. Губернатор – в эмиграцию. Но, уезжая, что-то в саду закопал. А в 1920-е каким-то образом вернулся – и видит: дом сожжен, сад выкорчеван и распахан. Тут он умом и тронулся. Много лет ходил, что-то искал. Его все местные знали, никто не трогал, даже советская власть махнула рукой – что возьмешь, деревенский сумасшедший! И вот я думаю: что же там такое было, если человек, рискуя жизнью, решил вернуться. Это первое. А второе – он, возможно, потому ничего не нашел, что внешние ориентиры были уничтожены. Но сейчас другие технологии. Зная примерно место – почему бы не походить там с металлоискателем?

– С одной стороны – звучит как сюжет авантюрного романа, с другой… Нашли же в наши дни в Питере знаменитый «нарышкинский клад»! Старый дом, за фальшстенкой – потайная комната, а в ней – сорок мешков столового серебра.

– Потайная комната в старом здании, в которой что-то спрятано, – их и в советские годы сколько раз находили! После войны 1812 года заново отстраивалась сожженная Москва. Москвичи помнили, как недавно они бежали из города, грузя на телеги узлы с добром, а многое и бросая. Потому, ставя после возвращения новый дом, еще на уровне архитектурного проекта прикидывали, где можно будет сделать комнату-тайник. Просто на всякий случай. И практиковалось это не только в Москве. А в старых усадьбах? Если помещик пережил то же наполеоновское нашествие, бежал, вернулся и сейчас восстанавливает дом, он что, не озаботится местом для укрытия ценностей? Другое дело, что обнаружить такую комнату можно только при капитальной перестройке. Но сегодня со старыми зданиями именно это и происходит.

– Часто находите клады? Какие объемы?

– В среднем – примерно три клада в год. Много ли это? Я, например, знаю человека, который в прошлом году пять нашел. Мои клады в основном Смутного времени, монетные (с медно-серебряной монетой), реже – монетно-вещевые. Объемы? По-разному. Очень удачный был предпоследний клад, где-то на полторы тысячи монет – хорезмских, они мелкие, тонкие, как фольга, «чешуйчатые» называются. Но такие среди коллекционеров не очень дорого ценятся. Встречаются часто, а для собирателя главное – редкость. Один мой коллега нашел клад – двенадцать страшненьких невзрачных монеток. Полтора миллиона рублей.

– Вот сейчас вас кто-то прочитает – и с криком «я тоже хочу!» бросится покупать металлоискатель…

– Мне трудно это объяснить, но в кладах своя мистика. Не идут они к людям жадно-азартным. А вот свихнувшихся на этом деле я видел немало. Ко мне в контору весной и осенью регулярно приходят люди, точно знающие место между ГУМом и Мавзолеем, где зарыто золото партии. Помню человека, у которого крыша поехала буквально у меня на глазах. Это в Крыму было. Я решил с металлоискателем пройтись по пляжу. Рядом бомж бутылки подбирал, на меня косился – чем занимаюсь, не конкурент ли? И тут я у него на глазах нахожу золотую цепочку…