Анри Пиренн - Средневековые города и возрождение торговли

Среди необеспеченности и хаоса, что придает такой плачевный характер второй половине IX века, на города выпала настоящая миссия быть защитой. Они были, в подлинном смысле этого слова, спасители общества, на которое нападали, облагали данями, терроризовали. Вскоре, по другой причине, они не были в состоянии выполнить эту роль.

Известно, что анархия IX века ускорила разрушение франкского государства. Графы, которые были самыми крупными собственниками в своих округах, использовали существующие условия, чтобы достичь полной автономии, сделать свою службу наследственной, соединить в своих руках, вместе с частной властью, которой они пользовались над своими доменами, публичную власть, которая была им делегирована, и в конце концов слить под своим правлением в верховном суверенитете все графства, которые они могли притянуть сюда. Каролингская империя была таким образом разделена, с средины IX века, на большое число территорий, подчиненных многим местным династиям и связанных с королем только хрупкими узами феодального оммажа. Государство было слишком слабо, чтобы сопротивляться этому разъединению. Это разъединение совершалось, бесспорно, вследствие насилия и угрожающего вероломства. Тем не менее оно было благоденственно для общества. Захватывая власть, феодалы немедленно принимали обязательства, которые общество на них налагало. Их очевидный интерес был в том, чтобы защищать и покровительствовать земле и народу, которые становились их землей и их народом. У них не было недостатка в работе, которую только себялюбивая забота о власти на них налагала. По мере того, как росла и укреплялась их власть, они все более и более занимались тем, чтобы получить верховенство над организацией, которая обеспечивала общественный мир и порядок.

Первая нужда, которая обнаружилась, была нужда в защите против сарацииов и норманов, как и соседних сеньоров. Укрепления, вследствие этого, появлялись всюду с начала IX века. [56] 56 До прибытия норманов здесь не было ни одного или почти ни одного «укрепленного места вне епископских городов. Hariulphe. Chronique de Tabbaye de Saint Riquier. Paris, 1894; 118. Современные тексты дают нам много различных наименований: castellum, castrum, oppidum, urbs, municipium; самое обычное и в некоторых случаях самое техническое из этих названий — это burg; слово, происшедшее от германского корня и попавшее в латынь поздней империи и сохранившееся во всех современных языках: borgo (в итальянском языке); bourg (во французском); borough (в английском); burg (в немецком). [57] 57 О значении этих слов К. Hegel. Neues Archiv der Gesellschaft fur altere deutsche Geschichtskunde, 1892. vol. XVIII и Des Marez. Le sens juridique du mot oppidum. Festschrift fur H. Brunner. В. 1910.

От этих бургов раннего средневековья в наше время не осталось следов, письменные источники, к счастью, делают возможным представить точную их картину. Они были укреплены стенами небольшой длины, обычно в форме круга и окаймлены рвом. В центре можно было найти крепкую башню и укрепление, последний оплот защитников в случае нападения. Постоянный гарнизон из рыцарей (milites castrenses) здесь находился; он был под начальством кастеляна (castel-Janus). Феодал имел дом (domus) в каждом из бургов своей земли, где он останавливался со своей свитой во время постоянной смены своей резиденции, к чему принуждала его война или административные обязанности. Очень часто капелла или церковь, прикрываемая постройками, необходимыми для духовенства, поднимала свою колокольню над зубчатыми стенами укрепления. Порой здесь можно было найти рядом с ней дом, предназначенный для судебных собраний, члены которых в определенный период собирались в бург с разных концов. Наконец, что было всегда налицо, там стояли амбары и погреба, где сохранялись запасы, получаемые с окрестных зависимых доменов, на случай осады и приезда феодала. Натуральные оброки, взимаемые с крестьян округи, обеспечивали, с своей стороны, существование гарнизона. Поддержание в исправности стен возлагалось на тех же самых крестьян, которых сгоняли на работу согласно установленной барщине. [58] 58 H. Pirenne. Les villes flamandes avant le XII siecle. Annales de l'Est et du Nord. 1905. vol. I, 12.

Если идти из одного графства в другое, то картина, которая была нарисована, естественно разнилась в деталях, но основные черты можно встретить всюду те же самые. Сходство между бургами Фландрии и бургами англо-саксонской Англии поразительно. [59] 59 F. W. Maitland. Township and Borough. 1898. Читатель сравнит также города запада с городами, выстроенными в X в. для защиты против славян вдоль Эльбы и Саала Генрихом Птицеловом. D. Schafer. „Die Milites agrarii des Witukinds", Abhandlungen der Berliner Akademie, 1905; 572. Для социальной роли городов мы ограничимся цитатой следующего текста, который кажется чрезвычайно характерным; дело идет об основании в 996 году Като-Камбрези: „ut esset obstaculum latronibus prae- sidiumque libertatis circum et circa rusticanis cultoribus". „Gesta episcoporum Cameracensium" — Monumenta Germaniae historica, v. VII, 450. Но это сходство, бесспорно, доказывает, что одни и те же нужды в своем развитии вызывают повсюду одни и те же результаты.

Как видно, бурги были больше всего военными учреждениями, но к этой основной их функции рано уже присоединилась другая — быть административным центром. Кастелан перестал быть только начальником рыцарей гарнизона. Феодал передал ему финансовую и судебную власть над более или менее обширным округом за стенами бурга, по округам, которые в X веке носили имя кастелянств. Кастелянство тяготело к бургу, как епископский округ — к городу. В случае войну, его обитатели здесь находили убежище; в мирное время здесь они принимали участие в судебных собраниях или сюда они платили оброки, которые на них были возложены. Тем не менее бург не носил городского характера. Его население, кроме рыцарей и клириков, которые составляли его существенную часть, состояло только из людей, находившихся у них на службе, и число их было очень незначительно. Это было население крепости, а не города. Никакая торговля, никакая промышленность не были возможны или мыслимы в таких условиях. Население это ничего не производило, жило на доходы с окрестной страны и не играло никакой роли в хозяйстве, кроме роли простого потребителя.

Отсюда можно сделать здравое заключение, что период, открывающийся Каролингской эпохой, не знал городов ни в социальном смысле этого слова, ни в экономическом, ни в правовом. Города и бурги были просто укрепленные места и штаб-квартиры администрации. Их жители не пользовались никакими особыми законами, никакими особыми учреждениями, образ их жизни не отличался от образа жизни остального общества.

Торговая и промышленная деятельность была совершенна им чужда. Во всех отношениях они были связаны с культурой того времени, базирующейся на сельском хозяйстве. Группы общества, которые в городах и бургах формировались, имели небольшой удельный вес. При недостатке заслуживающих доверия данных, невозможно дать точную картину, но все указывает, что население бургов никогда не состояло более чем из 500 человек и население городов, вероятно, не превышал суммы в 2000–3000 человек.