Алексей Анпилогов - Катастрофа бронзового века

«Угроза государственного переворота была очень реальной».

Ему вторит неназванный источник из военных кругов:

«Мы узнали о планах разогнать Высший Революционный Совет».

Кто же именно посмел посягнуть на Революцию, и что планируется с этими гражданами делать, не уточняется. Это максимальный уровень конкретности, который доступен из официальных источников.

Можно рассматривать и вариант, что «угрозы переворота» на самом деле не существовало. Но тогда и другие поводы тоже не тянут на масштабную мобилизацию. Так, была атакована и разграблена военная база в 27 километрах от Триполи. Еще в начале августа были стычки между вооруженными группировками из городов Зинтан и Мисурата. Ничего экстраординарного, обычные суровые ливийские будни.

Тогда единственная цель упоминания «угрозы переворота» — оправдание «экстренности» выдвижения вооруженных формирований в Триполи. И понадобилась «экстренность» для того, чтобы решение было принято в обход Конгресса. Потому что Конгресс никогда бы не согласился на ввод «Ливийского щита» в столицу. И дело не только в том, что сознание ливийского народа деградировало до феодального уровня, и «нашествие» нескольких тысяч вооруженных людей из Мисураты было бы чревато провокациями вроде той, что случилось в Бенгази. Просто у многих влиятельных людей в Конгрессе существуют свои подконтрольные (более-менее) «силы безопасности», и вновь прибывшим подразделениям они совсем не рады. В таком случае шаг, предпринятый главой Конгресса Н.А. Сахмайном, министром обороны А. аль-Синни и начштаба Минобороны А. аль-Обайди, ставит эту группу в неявную конфронтацию с другими членами Конгресса.

Самый интересный момент состоит в том, что основная задача, стоящая перед аль-Синни и аль-Обайди, — создание регулярной, надежной и полностью контролируемой армии. Предыдущий министр получил отставку именно за то, что у него не было никаких успехов на этом поприще. Новому министру на создание армии выделено ни много ни мало — шесть месяцев. На этом фоне первые шаги министра в должности смотрятся весьма и весьма неоднозначно. «Ливийский щит» — организация, которая должна быть полностью расформированав ходе создания регулярных вооруженных сил.

При мне такой херни не было. Верховный передаёт свой привет из далёкого уже 2011 года.

Надо отдать должное полковнику Мухаммеду Мусе — пока не поступало никаких сообщений о конфликтах из-за присутствия «Ливийского щита» в городе. Но это объясняется тем, что основной состав прибывших в Триполи подразделений из Мисраты — родного города Мусы. Дисциплина этих бригад пока вопросов не вызывает. Тем не менее, сложно сказать, во что выльется скрытый конфликт между Сахмайном и его влиятельными коллегами по Конгрессу. Новому министру обороны и начальнику штаба необходимо оперативно и решительно предпринимать меры по созданию армии. Тогда у Сахмайна появится серьезный аргумент в политической борьбе, а жители Триполи получат наконец хоть какие-то улучшения в безопасности. Пока же ситуация остается шаткой и есть вероятность очень неприятных провокаций.

Ну а теперь — снова перенесёмся в мир бронзы.

На фоне неурожаев, вызванных изменениями климата и сопровождавшихся инерционным ростом населения, нарастают проблемы с «силами безопасности» «охраной нефтяных терминалов»«народами моря». Дело в том, что «народы моря» были активными участниками тогдашнего международного обмена. Например, остров Лемнос — это один из экономических центров тогдашнего мира, нечто вроде Гонконга сегодня. И вот весь остров снимается, плывет воевать, а потом уваливает в северную Италию. Потому что на острове Лемнос тупо 40 лет жрать нечего. И осталась только Лемносская стела, по которой мы теперь можем установить, что на Лемносе жили когда-то предки этрусского народа:

Лемносская стела.

То есть — на крохотном островке Лемнос (в мерках континентальной Греции и полуострова Малой Азии) был собственный народец, с собственным языком и с развитой культурой, которая обеспечивала как минимум прослойку людей, которая могла прочитать текст на стеле. А вот мы сейчас расшифровать этот текст до сих пор не можем — так как стела это единственное, что дошло от нас от лемносцев до мометна Катастрофы. Больше они нам ничего в качестве письменных источников не оставили.

Далее, в Пилосе осада дворца началась внезапно, даже несмотря на все подготовки. Войско отсутствовало. Помните, мой комментарий о ситуации «Если играть за охрану дворца то надо слушаться командира!» ? А командир ведь у нас может быть и не Минин, а самый натуральный Махно.

В Пилосе прямо из печи вытащили свежеобожженную табличку в которой говорилось о безнадежном положении, уходе населения дворца в последнее укрепление, приказывалось принести в жертву олимпийским богам помимо обычных животных подношений ещё и юношу с девушкой. Табличку только кинули в печь — и спустя 2–3 часа дворец был взят, а ее так и не вынули. А вот Тиринф даже не пытались захватить, и даже спустя 200 лет после взятия Пилоса он ещё оставался одним из последних центров Микенской культуры, куда стекалось оставшееся в живых микенское население. Но потом, без поддержки остальных полисов и живительной силы кооперации людей, увял и он.

Были взяты и сами Микены, с практически неприступными укреплениями. И не варварами-дорийцами, ибо захоронения этого периода и немного искусства, дошедшего до нас, снова указывают на выходцев из греческих островов — Киклад и из Малой Азии — то есть, опять таки, на «народы моря». На соль и кровь тогдашней морской экономики. На торговцев и пиратов бронзового века.

Где были в это же время войска Пилоса и Микен? Почему арсеналы остались полными перед их взятием (согласно Пилосской табличке арсеналы ломились от оружия)? Да там и находились войска — на осаде неприступных крепостей морских пиратов. Напомню вам, осадных орудий тогда ещё не изобрели— осада любой, мало-мальски укреплённой крепости с решительно настроенным гарнизоном превращалась тогда в многомесячный квест.

А вот другой центр тогдашней глобальной торговли — сирийский город Угарит был взят за 4 часа. Как? Вы посмеетесь. Сын царя Угарита был царем одного из городов на Кипре. В это время его осадила орда из 270 кораблей шерденов. Тех самых шерденов, которых приютил у себя в придворной гвардии ещё Рамзес II.

И поэтому флот Угарита находился в экспедиции. Корабль с Кипра прорвал морскую осаду и привез письмо (сохранившееся) в котором сын правителя Угарита просит отца просили о помощи. Угарит отправил последнее что у него было — 240 кораблей — в помощь имевшимся 70 кораблям, уже направленным на Кипр. В гавани Угарита осталось всего 40 кораблей. При этом в том же архиве указывается, что другой из «народов моря» — тирсены, напали силой около 80 кораблей на поселки в 200 километрах севернее Угарита. Письмо об этом грабеже шло до Угарита всего 3 дня, что тоже показывает хорошую связность тогдашнего мира.