Гали Еникеев - Великая Орда: друзья, враги и наследники

Эти мурзы были именно из числа лидеров ордынцев, которым (вернее, политической организации – Орде), как нам уже известно, не только «русские цари платили дань» (см. Часть I). Уточним также, что в приведенных сведениях Флетчера речь идет не о «крымских» татарах (о них чуть ниже), а именно о тех татарах, которые были, согласно уверениям официальных историков-западников, «завоеваны русскими в XVI веке». То есть речь идет, как и видим, именно о «казанских, ногайских, астраханских» татарах. Также речь в записках Флетчера идет о «мещерских» татарах («черемисских», «мордвинских», «щелкалах»), которые себя называли и называют еще туменами и кечимами.

Следует полагать, что приведенные сведения Флетчера достоверны, поскольку согласуются со множеством сведений из других источников (см. выше). Посему они достаточно верно отражают положение татарского населения в Московии и прилегающих к ней местностях (территориях современной России и «стран СНГ») во второй половине и конце XVI века, непосредственно перед наступлением в Московии Смутного времени и в период него.

Оговорим, что достоверными можно считать только те сведения Флетчера, которые излагаются в его записках помимо пропагандистских дополнений-вставок, таких, как, например, о «дикости» и т. п. отрицательных качествах татар и русских, о вражде между ними, разительно отличающихся от сведений других иностранцев, приведенных выше, в Части I. Например, от сведений итальянца М. Фоскарино и литовца М. Литвина. Вероятно, указанные дополнения были внесены в записки Флетчера, как и во многие подобные записки иностранцев, редакторами и переводчиками разных времен и национальностей уже позже, для приведения подобных записок в соответствие с официальной, антитатарской и антиордынской версией истории. Но не исключено, что производились подобные дополнения-правки и самим автором перед публикацией того варианта его записок, которое предназначалось для «широких масс».

Относительно отношений Московии с татарами-крымцами, да и с «другими» татарами в конце XVI века, можно привести следующие сведения Карамзина [97]: в Астрахани, «сем древнем городе, наполненном купцами восточными», «с великолепием царским» правил в то время царевич Мурат, сын погибшего незадолго до того крымского хана Магомет Гирея. Царевича Мурата, направленного из Москвы на правление, в Астрахани «встретили как знаменитого князя владетельного: войско стояло в ружье; в крепости и пристани гремели пушки, били в набаты и в бубны, играли в трубы и в сурны. Мурат перед всеми соседними правителями и князьями «именовал себя владыкою четырех рек: Дона, Волги, Яика и Терека, всех вольных улусников и Козаков, говорил: «Милостью и дружбою царя Московского будем царями: брат мой Крымским, а я Астраханским; для того великие люди российские даны мне в услугу» (58, с. 66–67).

Хан крымский Ислам, бывший соперником Мурата, также стал союзником Московии после получения соответствующего предупреждения: «Хан Сайдет-Гирей, царевич Мурат, князья ногайские, черкесские (черкасские. – Г.Е., см. выше, Часть I), шавкальские, тюменские (тумены. – Г.Е.) и горские молят нас о дозволении свергнуть тебя с престола. Еще удерживаем их на время; еще можем забыть твои разбои, буде искренне желаешь ополчиться на Литву, когда выйдет срок перемирия, заключенного нами с ее властителем кровожадным: ибо мы верны слову и договорам. Ислам ответил, что он ждет московского посла с шертною грамотою [98]и наступит всеми силами на Литву» (58, с. 66–67).

Вскоре после этого на западном направлении, в результате походов крымцев, астраханцев и трехсоттысячного войска московитов, состоявшего из войск татарских царевичей Маметкула, Арслан-Алея Кайбулича, Ураз-Мамета, русских воевод Сабурова и Ивана Токмакова [99], были полностью разгромлены и принуждены к миру шведы, наступавшие на северо-западные территории Московии. Также литовцы и поляки (король Сигизмунд) запросили продлить перемирие, незадолго до этого уже было нарушенное с их стороны, – после разгрома татарским царевичем Арслан Алеем «литовских козаков», захвативших и сжегших город Воронеж (там же, с. 90–95).

Об отношениях Московии с турками в рассматриваемое время также приведем два факта, так сказать, без комментариев. Московский царь Федор писал турецкому султану в 1584 году: «Наши прадеды (Иоанн и Баязет), деды (Василий и Солиман) отцы (Иоанн и Селим) назывались братьями и в любви ссылались друг с другом: да будет любовь и между нами. Россия открыта для купцов твоих, без всякого завета в товарах и без пошлины.Требуем взаимности, и ничего более» (58, с. 68) (выделено мной. – Г.Е.). «В сердце московских владений, в Касимове, стоят мечети и памятники мусульманские, царя Шиг Алея, царевича Кайбулы. Мы никогда не гнали и не гоним иноверцев» (там же). В ответном письме султан (декабрь 1585 года), «называя Федора королем Московским, изъявлял ему благодарность за добрую волю быть в дружбе с Оттоманскою империею, подтверждал свободу торговли для наших купцов в Азове» (58, с. 69).

Но вернемся к царям и князьям Московии и к их собратьям-ордынцам. Как мы видели, теории о византийском наследстве и Рюрике-прародителе являются вымыслом, и в «эпоху Ивана Грозного» они не были приняты еще в качестве официальной идеологии. Напротив, официальная точка зрения московитов на происхождение их государства была ясно высказана в международных сношениях на уровне глав государств, когда было заявлено о преемстве Московского государства от Великой Орды, от «Казанского и Астраханского царского престола» (1556 год). Следовательно, московитам не было особой необходимости также и в освящении духовенством титула Московского царя. Возможно, всякие «акты освящения» (то есть, документы) необходимы были лишь для использования их в дипломатических целях в ходе работы с представителями иностранных христианских правителей. Как пишет Дж. Хоскинг, «Иван IV убедил патриарха Константинопольского прислать ему документ, ратифицировавший статус Руси. Однако Иван отказался от того, чтобы византиец возлагал венец на его голову». Хотя он «нуждался в публичном признании патриархом статуса государства, но не желал подчинения Греческой церкви» (114, с. 134). Ниже увидим, кто желал подчинения Московии «греческой» церкви – именно те, кто в это время (XVI век) были сами подчинены католической церкви.

Ну а «римское происхождение» Рюриковичей, особенно потомков Калиты-ордынца, являлось, как мы видели, всего лишь вымыслом, возможно, предназначенным для тех же дипломатических заявлений некоторым западноевропейским правителям, и московиты это прекрасно понимали – как русские, так и татары, как несториане-»христиане», так и мусульмане.