Гали Еникеев - Великая Орда: друзья, враги и наследники

Описывая отношения Московского княжества и Великой Орды, Мурад Аджи, к сожалению, ограничился в основном повторением западнических утверждений, нашедших наиболее яркое выражение в тезисе К. Маркса о «русских-рабах и их угнетателях-татарах» (там же, с. 913). Хотя, как мы знаем из сведений, рассмотренных в предыдущих книгах (41) и (42), вряд ли таковыми были отношения между татарами– ордынцами и русскими князьями. Впрочем, и Л. Н. Гумилев прояснял достаточно этот вопрос – вряд ли Мураду Аджи стоило игнорировать выводы Великого Евразийца.

Нельзя согласиться и с высказыванием Мурада Аджи о том что, мол, «служилые татары… стали славянами… предали свой народ» (2, с. 1088). На это заметим, что татары, в принципе, все были «служилыми» издревле, со времен формирования их как народа. То есть, основная масса татар занималась испокон веков государственно-административной и судебной деятельностью, несла военную службу. Само собой – за исключением тех татар, которые занимались и иной деятельностью, например, торговлей (которая так же, как мы помним, «при татарах» весьма поощрялась и поддерживалась государствами татар и контролировалась ими в определенной мере).

Как мы уже знаем, большинство средневековых татар составляло «сообщество Карачы – войсковых людей» (116), (42). Эти Карачы и были основной «опорой монголотатарских ханов», то есть государства Вечных – «Монголов» (18), (41), (42). Таким образом, испокон веков татары по образу жизни были «государевыми людьми», воинами в первую очередь, выражаясь современным языком, «государственными служащими». Так как без государственной организации не могло быть и нормальной жизни сообщества народов на огромных территориях Евразии, средневековые татары расселились и создали свои государства, в основном вдоль Великого шелкового пути и его ответвлений, еще задолго до «монголо-татарских нашествий» (41), (42).

И не «служилые татары», которые были еще и до Романовых – так же, как и в Золотой Орде – представлены во власти в Московском государстве, «предали свой народ» (так как они и составляли, по существу, этот самый татарский народ). А предали татар, так же, как и русских и другие народы, входившие в число подданных русско-татарского государства Московии, именно Романовы-западники, пробравшиеся к вершине власти после Смуты, и их прислужники. Романовы, следуя «советам и указаниям» своих западных покровителей-хозяев, сталкивали друг с другом народы России, проводили политику европеизации-колонизации страны и изведения татар. Именно из-за этой их политики Россия «воевала сама с собой» на протяжении полутора столетий (61) – до тех пор, пока государство Романовых не пошло на попятную – до самых реформ «бабушки Царицы», Екатерины II.

Будем надеяться, что Мурад Аджи в ходе дальнейшей своей работы все же придет к верному выводу, что значительную часть тюрок в Средневековье составляли именно средневековые татары. И что Чынгыз-хан служил вовсе не «этническим монголам» и не просто абстрактным «тюркам», а прежде всего он служил своему родному средневековому татарскому народу, еще в древности отличавшемуся «могуществом, величием и полным почетом», и объединившему в силу этого не только тюркские, но и другие народы Евразии в политическое сообщество «Монголы» («Вечные»).

В данной нашей работе мы, несомненно, будем приводить и сведения из работ Мурада Аджи, так как многие из них являются неоценимым вкладом в дело исследования подлинной истории нашего Отечества, как всеобщей истории тюркских народов, так и истории татарского народа. Вместе с тем заметим, что не все, в чем мы не полностью согласны с Мурадом Аджи, было приведено выше – и в случае расхождения нашего мнения с его высказываниями относительно истории татарского народа мы отметим это, и обязательно обоснуем наше несогласие, приводя справедливые и обоснованные доводы.

Многие и многие представители средневековых татар после распада Монголо-татарской державы оказались среди тюркоязычных (и не только) народов Евразии. Например, «Мухйи ед-Дин Араби говорит, что (тюркские. – Г.Е.) народы стран Хинд и Синд, Кашмир и Гюлькенд, Чин и Мачин, Хатай и Хотан, Фагфур и Узбек, Балх и Бухара, страна Аджем и Хорасан, страна Казак и страна Туркестан, страна Махан, народы моголов и боголов, народы кайтаков и Дагестана, народы ногаев и калмаджей, народ хешдеков, народы московов, ляхов, мусульманский народ липков, народ мадьяр и крымский народ, а всего семьдесят разных народов, – все они татары… Даже во владениях шведского короля, подобно татарам-хешдекам в Московии, кочует двенадцать сот тысяч татар с семьями» (117) [7](выделено мной. – Г.Е. ).

Но после, с наступлением тяжелых времен распада державы Монгол – «Вечного Удела» – многие представители государствообразующего этноса Великой Татарии, под влиянием антитатарской и антимонгольской агитации со стороны как восточных, так и западных противников державы, отказывались от своего самоназвания «татар». Но, естественно, не все – например, «поволжские, крымские и сибирские тюрки», сохранявшие верность потомкам Чынгыз-хана и память о нем, продолжали называть себя татарами (34, с. 463), см. подробнее об этом в (42).

Мы уже знаем, что Л. Н. Гумилев в своих трудах, как он сам выразился, все-таки «сумел сказать то, что хотел», хотя и не мог в период европоцентристского тоталитаризма открыто писать правду о подлинной истории татарского народа. Многое пришлось Л. Н. Гумилеву излагать намеками и иносказаниями – притом невозможно было в те времена публиковать историкам свои труды без приведения общеобязательных постулатов прозападной историографии [8].

Многое по истории татар выяснил и изложил историк– тюрколог международного значения, считавший себя татарином-мусульманином (19, с. 62), потомок татар-карачы, Ахметзаки Валиди Туган [9]. Возможно, выяснил бы он и изложил в своих трудах еще больше об истории средневековых татар, и была бы подлинная история этого народа восстановлена давно. Но талантливому российскому ученому определенные обстоятельства не позволили в полной мере продолжить свои исторические изыскания и изложить открыто их результаты – именно по подлинной истории татарского народа.

После Февральской революции, и особенно в эмиграции «оттолкнули» Ахметзаки Валиди Тугана от «татарской ориентации» в его исследованиях и публикациях собратья-эмигранты из числа татар, относившие себя под влиянием официальной романовской лжеистории к «казанским булгарам» (мол, «мы – булгары, по ошибке названные татарами, а ты – башкир»). Поэтому Ахметзаки Валиди Туган, живя и работая в Турции, где в научной и политической среде было множество влиятельных «булгаристов», вынужден был проводить свои исследования и публиковать свои работы, не «выделяя» средневековых татар из сообщества тюрок-монголов, во избежание травли со стороны «булгаро-татар» и их турецких покровителей-хозяев. То есть, был он вынужден зачастую называть средневековых татар в своих публикациях просто «тюрками», или «монголами-тюрками» («тюрками-монголами») – как и многие его коллеги.