Анатолий Максимов - Перемирие между СССР и Третьим Рейхом, или «Мценская инициатива» Сталина

Такой сговор можно было расценивать как удар по делу обеспечения мира и безопасности европейских народов, и не только их. Причем этот сговор случился в обход остальных держав – участниц проходившей тогда конференции по разоружению, на которой обсуждалось советское предложение о заключении пакта о ненападении.

Получается так, что «сговор четырех» фактически торпедировал возможность создания коллективной безопасности, столь необходимой не только советской стороне, но и народам Европы. Теперь можно с большой долей вероятности предположить, что это были первые шаги Запада по направлению германской агрессии на Восток, с конечной целью – Советской Россией (трудно отрицать такое тем, кто хорошо был знаком с «библией фашизма»).

Следующим шагом и серьезной брешью в здании коллективной безопасности стал германско-польский пакт о ненападении, который фактически был детищем Англии и Франции (1934). Гитлер использовал польскую враждебную позицию в отношении СССР и достиг этим пактом своей цели: разобщить силы коллективной безопасности, переведя их в режим двухсторонних соглашений.

1935 год принес Германии множество поблажек в плане открытого восстановления вооруженных сил страны. И… никакого возражения со стороны англичан и французов. Наоборот, появились англо-германские соглашения (двусторонние) о значительном восстановлении германских военно-морских сил с процентами соотношения тоннажа для подводных лодок в «пользу» англичан – всего 45 % (это потом уже будет многократное превосходство адмирала Дёница над английским подводным флотом и у Германии появятся «Бисмарк», «Тирпиц» и другие линкоры-монстры). «Под шумок» этих поблажек Германия в одностороннем порядке ликвидировала другие ограничения на рост вооружений.

От слов к делу: итальянская интервенция проявилась в Абиссинии. Германия помогала агрессору вооружением, снабдив итальянцев современными отравляющими веществами. Запад скромно помалкивал, и только Советский Союз последовательно проводил политику мира, решительно выступая против такого акта агрессии. В Лиге Наций советский глава НКИД говорил: «…итало-абиссинская война показывает, что угроза мировой войны все более нарастает, все больше захватывает Европу».

Все предвоенное время Советский Союз вел настойчивую и длительную борьбу в одиночку с позиции Лиги Наций за сохранение и укрепление коллективной безопасности. Конкретные меры советской стороны встречали активное противодействие членов этого международного органа, и под руководством правительств Англии и Франции (под беззвучные аплодисменты Гитлера) благие намерения СССР были похоронены в архивах, так и не получив никакого движения.

Это уже был открытый отказ от коллективного отпора германской агрессии. Становилось понятным, что англо-французские правящие круги считают: удовлетворив германские агрессивные устремления уступками на Западе, можно было направить агрессию на Восток и использовать ее в качестве орудия против СССР.

В марте 1939 года в отчетном докладе на ХVIII съезде ВКП(б), объясняя причины усиления гитлеровской агрессии, И. В. Сталин говорил:

«Главная причина состоит в отказе большинства неагрессивных стран, и прежде всего Англии и Франции, от политики коллективной безопасности, от политики коллективного отпора агрессору, в переходе их на позицию невмешательства, на позицию „нейтралитета“».

Фактически задолго до формального начала мировой войны в международных делах выстроились две политические линии – борьба за мир на условиях коллективной безопасности и отказ от организации коллективной безопасности как шага по противодействию агрессивным планам фашистских государств.

Надо ли подчеркивать, что такой отказ неизбежно поощрял фашистские страны к усилению их агрессивной политики – и, как следствие, мир скатывался к развязыванию новой мировой бойни.

Вот печальный вывод с трагическими последствиями. Помощь США в короткий срок способствовала созданию военно-экономической базы германской агрессии и вооружила ее (во-первых), отказ англо-французских правящих кругов от коллективной безопасности расстроил ряды миролюбивых сил и разложил единый фронт этих стран против агрессии (во-вторых), политика «невмешательства» вылилась в реальную политику «безучастного участия» (в-третьих) – что, собственно, и расчистило дорогу для гитлеровской агрессии и, можно считать, вместе с Гитлером развязало Вторую мировую войну.

Итак, попытка ввести Германию в тиски режима коллективной безопасности и уменьшить шансы развязывания войны до минимума не удалась. Ведь в этом случае, попытайся Гитлер начать мировую войну, Германия была бы разбита в первый ее год! Не удалось, не получилось…

Так кто же виноват в том, что гитлеровцы смогли не без успеха развязать Вторую мировую войну, продлившуюся шесть лет и поглотившую десятки миллионов жертв?

Справка.На этом фоне справедливо ли считать Нюрнбергский трибунал только скамьей подсудных гитлеровцев? Во всем мире жестко караются и пособники любых преступлений, и часто даже более сурово!

Против кого «ось Берлин – Рим – Токио». – Советские усилия против агрессора. – «Мюнхенский сговор» против… всех

Дальнейшее развитие событий еще более отчетливо показало, что правящие круги Англии и Франции своими уступками фашистским государствам, объединившимся в военно-политический блок «ось Берлин – Рим» (1936), только подталкивали Германию на путь все новых захватов.

Отвергая политику коллективной безопасности, Англия и Франция перешли на политику так называемого невмешательства, о которой говорил глава Советской России И. В. Сталин в канун начала Мировой войны (1939):

«…Политику невмешательства можно охарактеризовать таким образом: „пусть каждая сторона защищается от агрессии, как хочет и как может“… На деле, однако, политика невмешательства означает попустительство агрессии, развязыванию войны, – следовательно, превращению ее в мировую войну».

Это означало, что «большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства, может окончиться для них серьезным провалом». Серьезные политики и в Европе, и в мире понимали, что грядет «Большая война», но понимали ли они, что она может закончиться мировой катастрофой?!

Политики за океаном, на своем «американском острове», отсиделись два года во время Первой мировой войны, вступив в нее лишь в 1916 году. Теперь, в середине тридцатых, им бы прислушаться к горькой констатации факта, сформулированной талантливым американским разведчиком времен той войны адмиралом Эллисом Захариасом: «…не может быть изолированной войны, которая велась бы одной великой державой. Рано или поздно она вызовет всемирный пожар…».