Ольга Афанасьева - Лондон: игра престолов, театральные тайны, маньяки и привидения

«Не так давно президент России Путин посетил Тауэр; он вместе с сопровождающими осматривал Белую башню, когда ворон по имени Тор вдруг отчетливо сказал: “Всем доброе утро!” Президент Путин был очень удивлен», — рассказывает Койл. Он, однако, никому не советует кормить птиц и предупреждает, что ворон может крепко укусить, если что-то ему не понравится.

Большинство лондонцев любят тауэрских воронов, но иногда птица впадает в немилость за неподобающее поведение. Например, ворон Джордж был отправлен в отставку «за нападение на телевизионные антенны и уничтожение их».

Ворон Эдгар Соппер, заметив, что при виде умершего ворона все окружающие приходят в волнение, решил прикинуться мертвым, чтобы привлечь к себе внимание. Он так убедительно разыграл спектакль, что реивенмастер, прослезившись, поднял «труп». И тогда Эдгар легонько закусил палец мужчины, захлопал огромными крыльями и издал громкое кряканье, похожее на смех.

У воронов Тауэра есть даже свое кладбище в осушенном рве рядом с башней Сент-Томас. На надгробии перечислены все вороны, похороненные там с 1956 года. (Кстати, в Англии надгробные плиты иногда почему-то называют «вороньими камнями».)

Вороны тесно связаны с призраками, обитающими в Тауэре. В основном это призраки казненных и погибших внезапной смертью. При чем тут вороны? Некоторые казни сопровождались их необычным поведением.

Так, за день до казни Джейн Грей, несчастной «девятидневной королевы», ворон клювом постучал в окно ее темницы и трижды громко выкрикнул «Виват!». На следующее утро Джейн была казнена.

Правнучка короля Генриха VII, Джейн, дочь герцога Саффолка, выросла в протестантской среде и получила прекрасное образование. При жизни короля Эдуарда VI ближайшей наследницей короля-подростка была его старшая сестра Мария. Однако в июне 1553 года смертельно больной Эдуард и регент Джон Дадли отстранили католичку Марию от престолонаследия и назначили наследницей шестнадцатилетнюю протестантку Джейн, недавно выданную замуж за Гилфорда, сына регента. После смерти Эдуарда она была провозглашена королевой в Лондоне, а Мария возглавила вооруженный мятеж, в Восточной Англии. Девять дней спустя Тайный совет, оценив соотношение сил, низложил Джейн и призвал на трон Марию. Джейн Грей и ее муж были заключены в Тауэр, приговорены к смерти за измену и семь месяцев спустя обезглавлены. После того как голова Джейн была отрублена, вороны якобы пытались выклевать ей глаза.

Казнь была назначена на 9 февраля 1554 года, но посланный исповедовать Джейн проповедник Джон Фекенхем выпросил три дня отсрочки, рассчитывая вернуть Джейн в католичество. Джейн отказалась. Перед казнью она написала на страницах молитвенника последнее письмо — посвящение коменданту Тауэра, заканчивавшееся словами: «Как сказал Проповедник, время рождаться, и время умирать, и день смерти лучше дня рождения». В предсмертной речи к немногочисленным свидетелям она признала обвинение, но отказалась признать вину.

Призрак плачущей Джейн Грей можно изредка встретить на крыше Соляной башни, где она провела последние часы перед казнью.

Старожилом среди призраков Тауэра считается убитый по приказу короля Генриха II архиепископ Кентерберийский Фома (Томас) Бекет. Убит он был в Кентерберийском соборе, но местом обитания его мятежный дух выбрал именно Тауэр, видимо чтобы тревожить королей.

Отец Томаса в молодости стал купцом, приобрел недвижимость в Лондоне и жил здесь на доходы от аренды. Существует легенда, что мать Томаса была мусульманской принцессой, встретившейся с Гилбертом во время его паломничества в Святую землю, последовавшей за ним в Англию и принявшей там крещение. Так или иначе, Бекеты были богатой и влиятельной семьей, а их гробницы находятся в соборе Святого Павла.

В 1154 году Бекет стал архидиаконом Кентербери, а новый английский король Генрих II назначил Бекета канцлером, которым тот пробыл семь лет. Генрих и Бекет стали друзьями, Томас, кроме того, был воспитателем наследника престола Генриха Молодого. В 1158 году Бекет возглавил посольство в Париж и договорился о браке своего воспитанника с дочерью Людовика VII. В среде духовенства Бекет считался «человеком короля», поэтому под давлением Генриха II капитул Кентербери после смерти Теобальда избрал Томаса Бекета новым архиепископом Кентерберийским. К моменту своего избрания в архиепископы Бекет не был рукоположен даже в сан священника.

Назначив своего друга и советника на кентерберийскую кафедру, Генрих II надеялся подчинить себе английскую церковь. Новое назначение, однако, оказало странное воздействие на личность Бекета. Он вдруг отказался от поста канцлера и повел политику, совершенно противоположную ожиданиям короля. Архиепископ начал судебные процессы против незаконного захвата церковной собственности. Когда в октябре 1163 года Генрих II на собрании духовенства в Вестминстере объявил о намерении ввести новую подать с церковных земель и передать полномочия церковных судов светским судам, Бекет решительно воспротивился. Став архиепископом, он отказался от образа жизни придворного, много молился, занимался благотворительностью.

Тридцатого января 1164 года на собрании знати и духовенства в Кларендонском дворце Генрих II предъявил присутствующим для подписания так называемые Кларендонские конституции — 16 статей, ограничивающих привилегии церкви. Представители духовенства одобрили конституции, но Бекет отложил их подписание. Папа Александр III отказался признать конституции, так как они противоречили каноническому праву. Вслед за папой новоявленный архиепископ Кентерберийский также объявил об отказе от подписания Кларендонских конституций. В ответ Генрих II обвинил архиепископа в растратах казны во время его службы канцлером. Томас Бекет объявил о своей неподсудности королевскому совету и бежал во Францию.

Французский король Людовик VII с честью принял изгнанного архиепископа Кентерберийского. Большую часть своего изгнания Бекет провел в аббатстве монахов-цистерцианцев Понтиньи, но Генрих II пригрозил расправиться с английскими цистерцианцами, чем вынудил Бекета переехать в Сане. Бекет убеждал папу добиться отмены Кларендонских конституций, даже если ради этого придется пойти на крайние меры против Генриха II — анафему и интердикт. Но Александр III не желал ссориться с возможным союзником Генрихом II.