Дмитрий Федосов - Рожденная в битвах. Шотландия до конца XIV века

Изучение Линдорского картулярия показывает, что основы экономического могущества монастыря были заложены графом Дэвидом в конце XII — начале XIII в. В дальнейшем, когда дарителями выступают родственники и вассалы графа, их вклады уже не столь значительны: обычно небольшие суммы денег от нескольких пенсов до одного фунта в год {174} 174 Ibid., №№ 17,60, 67. , наделы пахотной земли (площадью от 1 акра до 1 карукаты, но чаще 1 бовата), {175} 175 Ibid., №№ 36, 37, 65, 68. , [37] 1 каруката = 8 боватам = 104 акрам, что подтверждает грамота Роджера Баркли (№ 68). пастбища, [38] Ibid., № 37 — «общее пастбище… для 10 волов, 30 овец и одной лошади» («communem pasturam… ad 10 averias 30 oves et unum equum»); № 73 — «пастбище для 5 коров и одной лошади» («pastura ad 5 vaccas et unum equum»). постройки (messuagia) или участки (tofta) в городах Данди, Перт и Инверкитинг, {176} 176 Ibid., №№ 19, 66–7, 74, 85. а также права на рыбную ловлю, сбор древесины на строительный материал и топливо и т.д. Отдельные пожертвования относились к территории Англии. {177} 177 Ibid., №№11–14, 86–8.

Почти все акты в пользу аббатства не сопряжены ни с рыцарской, ни с какой-либо иной материальной обязанностью по отношению к дарителям. Только в одном случае, по хартии 1236 г. об обмене монастырской собственности в Перте на королевский манор Федал (очевидно, более доходный), Линдорс должен был ежегодно платить по двадцать шиллингов королю Александеру II. {178} 178 Ibid., № 22. , [39] Интересно, что при этом сохраняется формула «милостыни» (in liberam puram et perpetuam elemosinam). В 1260 г. барон Джослин Бэллиол разрешил монахам подвести к их мельнице проток через свою землю за символическую фирму в виде пары перчаток, что обходилось Линдорсу в малую долю взимаемых им мельничных платежей. {179} 179 Ibid., № 126. О доходах с монастырских мельниц см. там же, pp. 84–90. При получении новых вкладов аббатство вполне могло рассчитывать на минимальные расходы.

Большое количество подтверждающих хартий в линдорском регистре, выданных сеньорами и наследниками дарителей, короной или даже папством, свидетельствует, насколько ревниво монахи оберегали свои права. О том же говорят и нередкие в картулярии документы по тяжбам с окрестными духовными и светскими лордами, которые обычно завершались к полному удовлетворению Линдорса. {180} 180 Ibid., №№42–53, 57, 111–13. Другой любопытной чертой регистра является почти полное отсутствие грамот, исходящих от имени самого аббатства; почти все они выданы в его пользу. Это обстоятельство, к сожалению, не позволяет близко рассмотреть внутреннюю жизнь монастырских поместий и управление ими. Можно заключить, что Линдорс предпочитал непосредственно контролировать свои владения и редко прибегал к субинфеодации, в отличие от других монастырей Шотландии, в частности от соседнего приорства Сент-Эндрюс, которое охотно раздавало свои земли вассалам. {181} 181 Barrow G.W.S. «The Early Charters of the Family of Kinninmonth of that Ilk», №№ 1–10. , [40] Это редкое для XII в. собрание хартий, принадлежавших роду феодалов среднего достатка. Единственное исключение в регистре — грамота середины XIII в., где аббат Линдорский Томас пожаловал клирику Лоренсу Моуату в феод («ad feodam firmam») все владения аббатства в бурге Данди за ежегодную ренту в одну марку, а для преемников Лоренса после его смерти — две марки, причем ему запрещалось отчуждать свое держание без соизволения аббата. {182} 182 Lindores Chartulary, № 89. , [41] Моуату также вменялось в обязанность размещать аббата и его представителей в Данди.

В целом особенностью Линдорса, несмотря на некоторую концентрацию его угодий вокруг самого аббатства, была удаленность основной части владений от их центра, поскольку область Гэрих отделяли от Линдорса восемьдесят миль. Вероятно, аббатство использовало близлежащие владения в основном для сбора натуральной ренты, а доходы с далеких земель взимало в денежной форме, {183} 183 Stringer K.J. Earl David of Huntingdon. Edin., 1985, p. 99. хотя данные картулярия недостаточны для бесспорных выводов.

Наконец, приведу еще одно, хотя и более позднее, свидетельство монашеской предприимчивости из свитков шотландского Казначейства за 1494–1495 гг.: «Брату Джону Кору… по указу господина короля для изготовления aqua vitae [выдать] по сему счету 8 боллов солода». {184} 184 «Fratri Johanni Cor… de mandato domini regis ad faciendum aquavite, infra hoc compotum viij bolle brasii» (Rotuli Scaccarii Regum Scotorum. The Exchequer Rolls of Scotland, Vol. X. Edin., 1887, p. 487). , [42] Болл — шотландская мера веса, колебалась от 145 до 212 кг. Подсчитано, что 8 боллов ячменного солода хватило бы для дистилляции 1500 бутылок виски. Джон Кор, монах аббатства Линдорс, состоял при дворе короля Джеймса IV, а упомянутая в документе «живая вода» (по-гэльски uisge beatha) — первое письменное известие о шотландском виски.

К исходу XIII в. феодализация Шотландии в основном завершилась, кроме разве что самых глухих северо-западных районов. Но с 1296 г. мирное развитие было прервано, и началась многолетняя война, которая принесла тяжкие бедствия и без того небогатой стране. Хотя все ее области так или иначе ощутили бремя военных невзгод, самые страшные удары пришлось выдержать юго-востоку — наиболее развитым местностям Лотиана, Эннандейла и Стрэтклайда. Именно здесь лежали самые плодородные земли, большинство крупных бургов и монастырей, которые страдали не только от англичан, но и от применявшейся против последних тактики «выжженной земли», когда шотландцы уничтожали, угоняли и увозили все, что могло достаться врагу. {185} 185 Barbour, Bruce, p. 330. Не желая повиноваться английским властям и новым сеньорам, многие шотландские лэрды и крестьяне покидали свои держания, даже если их не вынуждали к этому силой; хозяйство, особенно земледелие, приходило в запустение; урожаи и доходы падали вдвое, а иногда и впятеро. {186} 186 CDS, III, №№ 245, S43. Десятилетия войны привели к важным экономическим и социальным последствиям для Шотландского королевства.

Для анализа феодальных отношений при короле Роберте I Брюсе (1306–1329), который возглавил и привел к победе освободительное движение, королевские хартии остаются главными источниками. Несмотря на то что количество известных документов начала XIV в. в среднем несколько выше, чем для XII-XIII вв., [43] Новое издание актов Роберта I (RRS, Vol. V, Edin., 1988) включает полные тексты 416 документов, в том числе 383 датированных, и 153 неполных акта, т.е. в среднем почти по 25 на каждый год правления. Главным образом это хартии, хотя есть и документы других видов (статуты, договоры, письма). они имеют те же недостатки, в частности, очень неравномерно распределяются по территории страны и по времени. В единственном дошедшем до нас полностью свитке хартий Брюса {187} 187 RMS, I, pp. 1–28. , [44] При Брюсе королевская канцелярия стала заносить копии выдаваемых грамот в особые свитки, но из двадцати двух уцелел лишь один (№ 4). девяносто пять документов относятся к югу и лишь один — к северному шерифству Эбердин. Первая грамота Брюса издана только через два с половиной года после его коронации, [45] 28 сентября 1308 г. (RRS, V, № 2). Роберт I короновался 25 марта 1306 г. и крайне редкие документы до 1314г., изменившего соотношение сил в пользу шотландцев, отражают нестабильность военно-политической обстановки. С конца 1310-х гг., когда внутренняя жизнь Шотландии несколько восстановилась, оживилась и деятельность королевской канцелярии. Всего мной привлечено более двухсот грамот Роберта I (около половины уцелевших хартий Брюса), из которых только 3% адресовано городам, 16% — церкви и около 80% — светским лицам.