Дмитрий Федосов - Рожденная в битвах. Шотландия до конца XIV века

При устройстве на новом месте горожанам давалось право (kirset) безвозмездного проживания и пользования своими участками в течение одного года или более. В таких отдаленных и менее привлекательных для поселения местах, как Дамбартон и Дингуолл, срок «свободного сидения» доходил до пяти и даже десяти лет. {278} 278 Dickinson, Scotland, p. 113. По прошествии года и одного дня ни один лорд не мог требовать возвращения своего бывшего держателя, перебравшегося в город, и крестьяне стекались туда со всей округи. Это удостоверяет правовая норма конца XII в., по которой крестьянин (rusticus), даже живший вне города, мог иметь в нем участок. {279} 279 Leges Burgorum, chapter 11 // APS, I. Сельские черты в облике бургов различимы в названиях улиц: Cowgate («коровья дорога») в Эдинбурге и др.

Число городских обитателей множилось не только за счет коренного населения, но и приезжих торговцев и ремесленников из Англии, Нидерландов, северной Франции, Германии, которые оседали в шотландских бургах и нередко оказывались в более почетном положении, чем местные уроженцы. Около 1144 г. одним из основателей церковного бурга Сент-Эндрюс был фламандец Майнард {280} 280 HGS, р. 80. , получивший в нем сразу три участка и должность управляющего (prepositus). В конце XII в. английский монах Уильям из Ньюборо заметил, что «города Шотландского королевства населены англичанами». {281} 281 Dickinson, Scotland, p. 106. Действительно, своим успехом в Шотландии английская культура и язык (Scots) обязаны прежде всего городам, где они возобладали.

Существенной привилегией бургов, оформленной королевской или сеньориальной хартией, было собственное право и суд. Шотландское городское право сложилось на основе местной практики под влиянием обычаев английских городов, в частности Ньюкасла, которые в свою очередь опирались на установления пикардийского города Бретей. {282} 282 Bateson M. «The Laws of Breteuil» // English Historical Review, XVXVI, 1900. Для городов Шотландии высшей судебно-правовой инстанцией была коллегия «Четырех Бургов» (Берик, Эдинбург, Стирлинг и Роксборо), возникшая в середине XIII в. По четыре представителя от каждого из них собирались под председательством королевского казначея для разбора возникавших тяжб и апелляций горожан. Так был составлен свод городского права Шотландии — «Законы Четырех Бургов» (Leges Quatuor Burgorum). {283} 283 APS, I, pp. 329–56. С 1369 г., ввиду захвата англичанами Берика и Роксборо, их места в коллегии заняли посланцы Лэнарка и Линлитго.

Бурги приносили короне большие доходы, включая ренту за землю, отчисления из городских судов, «малые пошлины» на товары, привозимые из округи для продажи на рынке. {284} 284 Assisa de Tolloneis // APS, I, pp. 667–70. Вначале эти поступления были неустойчивыми и собирались непосредственно казначеем и королевскими чиновниками, но в дальнейшем корона предоставила их сбор самим горожанам в обмен на твердую ежегодную сумму (фирму). Первым подобной привилегии удостоился около 1235 г. Берик-на-Туиде, чья фирма была установлена в пятьсот марок (333 фунта 6 шиллингов 8 пенсов), хотя вскоре выяснилось, что она была чрезмерно завышенной, и Берик поначалу не мог внести ее полностью. Хартией 1319 г. король Роберт I Брюс «навечно» пожаловал право фирмы Эбердину {285} 285 Ibid., p. 478; A Source Book of Scottish History. I, L.-Edin., 1952, № 14. , [73] Эбердин, один из главных центров борьбы с Англией, получил от Роберта I больше хартий, чем остальные бурги (четыре) — RRS, V, №№ 37, 157–158, 247. за которым последовали и другие города. Первые подробные данные о величине фирмы для ряда королевских бургов содержатся в свитках шотландского Казначейства за 1327 г. {286} 286 ER, I. (см.: Табл. I).

Данные только для первых десяти бургов (фирма всех 26 королевских бургов, упомянутых в отчете Казначейства, составила 1133 ф. 3 ш. 4 п. (ER, I, p. Ixxxviii)

Приведенные цифры не обязательно отражают истинное значение города (Эдинбург имел слишком низкую фирму — ср. с Табл. II), но утрата Берика, который один платил почти треть общей фирмы, была весьма ощутимой для шотландской короны.

Важнейшим преимуществом бургов была торговая монополия. Уже ранние королевские хартии, данные городам, назначали в них еженедельные рыночные дни и ярмарки. {287} 287 RRS, II, р. 115, №64. В городах сосредоточилась вся местная торговля, хотя внутренний обмен сковывался слабыми экономическими возможностями и недостаточной областной специализацией. Объем внешней торговли, напротив, быстро возрастал. Шотландские порты не шли ни в какое сравнение с континентальными или английскими, но они много значили для страны, которая в огромной степени зависела от импорта. Даже в мирные и благополучные времена зерно доставлялось из Ирландии, Англии и других стран. {288} 288 CDS, I, №№ 907, 932–7, 1044; II, № 696. Ввозилось буквально все, от продовольствия и сырья до оружия и предметов роскоши. В 1385 г. французские рыцари из свиты адмирала Жана де Вьенна, прибывшие в Шотландию для совместных военных действий против англичан, были поражены отсутствием многих привычных вещей: «До сих пор мы не знали, что такое нищета!» {289} 289 Chronique du Religieux de Saint Denys: La Regne de Charles VI, I, Paris, 1839, p. 351. , [74] Жан Фруассар также заметил: «В этой стране нельзя получить ничего без больших затруднений; нет ни железа, чтобы подковать коней, ни кожи для сбруи» (Early Travellers in Scotland. Ed. Hume Brown, 1891, p. 11).

Чтобы обеспечить приток необходимых товаров, пошлины на ввоз отсутствовали до конца XIV в., если не считать сбора за якорную стоянку, {290} 290 Custuma Portuum//APS, I, pp. 671–2. но вывоз облагался с изрядной прибылью для казны. Шотландский экспорт включал соленую и вяленую рыбу, жемчуг и лес. Главной же статьей была продукция овцеводства (шерсть, руна, шкуры), которая и подлежала обложению. В отдельные годы из Шотландии вывозилось морем более пяти тысяч мешков шерсти, и в XIII — начале XIV в. по поставке этого сырья на европейский рынок ее опережала только Англия, правда, значительно (в пять раз). {291} 291 ER, I, pp. 74–83; Reid W.S. «Trade.Traders and Scottish Independence»// Speculum, XXIX, № 2, pp. 210–22.

В 1270-е гг. казна приступила ко взиманию «новой» или «большой пошлины» на шерсть и шкуры, шедшие на экспорт. {292} 292 APS, I, pp. 114,118; Stevenson, Documents, II, p. 487. Эту пошлину собирали в портовых городах таможенные чиновники (custumani), и она никогда не заменялась фирмой. Вот итоги ее сбора за 1327 г. в первых десяти бургах {293} 293 ER, I, р. с. (см.: Табл. II).