Дмитрий Федосов - Рожденная в битвах. Шотландия до конца XIV века

Какое-то время шотландцы еще противились нажиму, и когда Эдуард захотел получить ключи от шотландских крепостей, он услыхал единодушный отказ: все пятнадцать кастелянов, управлявших двадцатью четырьмя королевскими замками, пояснили, что держат их не от короля Англии, а от «Общины Королевства Скоттов». Лишь после «Норемского Дара» замки достались англичанам. {423} 423 Barrow, Bruce, pp. SO-1. Епископ Глазго Уишарт (как некогда и Александер III) возражал Эдуарду I, что «присяга за Шотландское Королевство не положена никому, кроме Господа». {424} 424 Chron. Bower, II, p. 146. Однако Хранители уже исчерпали все средства для защиты шотландских интересов. Одиннадцатого июня 1291 г. они сложили свои полномочия и получили их вновь уже от короля Англии; к четырем шотландцам прибавился пятый Хранитель — английский барон Брайен ФицАлан. Затем Эдуарду как «верховному и прямому» сеньору Шотландии стали присягать прелаты, графы, лорды, фригольдеры и горожане страны. Непринесение клятвы в двухнедельный срок каралось тюрьмой. {425} 425 CDS, II, №508. Второго августа Эдуард приехал в Берик, где начался процесс за корону Шотландии.

«Великая Тяжба» за шотландский престол — один из крупнейших судебных процессов Средневековья, который приобрел европейское значение. {426} 426 Neilson G. «Bruce versus Balliol» // SHR, XVI, pp. 1–14; ibid., XXXV, pp.89–109. Среди четырнадцати соискателей, помимо шотландских и английских баронов, были граф Голландский, короли Норвегии и Англии. Эдуард I выступал не только арбитром, но и одним из претендентов, как потомок короля Скоттов Малколма III. «Английский Юстиниан» сделал все, чтобы процесс прошел торжественно и с полным соблюдением формальностей. По образцу древнеримского «суда ста пяти» трибунал состоял из 104 аудиторов во главе с самим Эдуардом. Брюс и Бэллиол назначили по сорок аудиторов, а остальные (12 духовных и 12 светских магнатов) были членами Королевского совета Англии.

На процессе, тянувшемся полтора года, наиболее вероятными кандидатами были Бэллиол, Брюс, англичанин Джон Хэйстингс и граф Флорис Голландский — прямые и законные потомки короля Скоттов Дэвида I, внук которого оставил трех дочерей. Бэллиол приходился внуком старшей, Брюс — сыном средней, а Хэйстингс — внуком младшей. [87] См. Приложение II — генеалогическую таблицу. Граф Флорис, происходивший от Дэвида I по другой линии, мог бы покончить с прочими кандидатурами, но не представил необходимых документов и снял свой иск. {427} 427 Simpson G. G. «The Claim of Florence, Count of Holland, to the Scottish Throne» // SHR, XXXVI, pp. 111–24; Rot. Scot., I, p. 3.

Хэйстингс настаивал, что Шотландия вовсе не является королевством, так как ее правители подвластны Англии и не коронуются при занятии престола. Поэтому страна, как обычное феодальное лордство, должна быть поделена между потомками трех дочерей, а треть отдана Хэйстингсу. Однако аудиторы, в большинстве шотландцы, признали Шотландию неделимым королевством.

Брюс, рассуждая о «естественном праве», подчеркивал, что он на одно колено ближе к Дэвиду I и что еще Александер II назвал его своим возможным наследником. Затем он объединился с графом Голландским при условии, что если один из них победит, то предоставит другому треть королевского домена в Шотландии, причем Брюс мог заменить ее своими английскими землями. Наконец, предвидя поражение, лорд Эннандейл прибег к доводам Хэйстингса в надежде хотя бы на треть Шотландии и отрекся от прав на корону в пользу сына, графа Кэррика, а тот передал свое графство Роберту Брюсу-младшему, {428} 428 ASR, №18; APS, I, р.449. который четырнадцать лет спустя стал королем Робертом I.

Джон Бэллиол держался уверенно и немногословно. Его иск покоился на одном аргументе: коль скоро Шотландское королевство неделимо, наследовать должен представитель старшей ветви. Справедливость утверждения была очевидна, и лишь усилия других претендентов отсрочили решение трибунала. Семнадцатого ноября 1292 г. победа была присуждена Бэллиолу. Тридцатого ноября, в день покровителя Шотландии Св. Андрея, Бэллиол вступил на престол в Сконе и через месяц совершил оммаж своему сеньору Эдуарду I. Большая государственная печать Хранителей была разбита на куски «в знак полного сюзеренитета короля Англии». {429} 429 ASR, №20; Chron. Rishanger, p. 363.

Многие историки изображали Бэллиола совершенно безвольным монархом, послушной марионеткой Эдуарда I, который преднамеренно посадил его на трон, чтобы распоряжаться Шотландией по своему произволу. Но король Джон не был ничтожеством и далеко не всегда повиновался английскому сюзерену. За свое краткое правление (1292–1296) Бэллиол предпринял ряд продуманных мер, призванных упрочить власть короны. При этом он неизменно действовал через парламент, который в течение года с небольшим созывал четырежды. На первом из них, в феврале 1293 г., был утвержден ордонанс о новом устройстве запада и Гебридских островов. Учреждались три больших шерифства — Скай, Лорн и Кинтайр, куда впервые назначались постоянные представители короны. {430} 430 APS, I, pp. 447–8. Король также вызвал для присяги вождей западных кланов во главе с Энгусом Мак-Доналдом и обложил их владения феодальной службой. Не будучи хозяином гэльского запада, Джон не мог быть полноценным королем Шотландии. Тот же парламент, после расследования, постановил вернуть королю все домениальные земли, порученные Хранителями магнатам на период междуцарствия, и внести причитавшиеся феодальные платежи (так, Брюс-младший должен был уплатить рельеф за графство Кэррик). Опираясь на парламент, Бэллиол назначал чиновников, а также возобновил внешние сношения с Фландрией и Францией.

Постоянной заботой Бэллиола было правосудие короны. Накануне очередного парламента он предложил всем желающим «открыть перед нами и советом нашим обиды и преступления, кем-либо им причиненные». {431} 431 Ibid., p. 102. Ранее свободная подача исков в парламент не допускалась. Но именно апелляции приблизили разрыв с Англией и падение Бэллиола.

Эдуард I сразу дал понять, что он не только «верховный», но и «прямой» господин Шотландии. Всего через неделю после коронации в Сконе житель Берика по имени Бартоломью, проигравший три разных дела в суде Хранителей, обжаловал приговор в курии не шотландского, а английского короля. В двухнедельный срок Эдуард принял протест, вынес решение в пользу Бартоломью и даже возместил ему убытки. {432} 432 Rot. Scot., I, p. 17. На возражение шотландских магнатов, что разбор исков за пределами страны запрещен Биргемским договором, Эдуард отвечал, что не связан никакими обещаниями, что будет и впредь принимать апелляции и, если понадобится, вызовет по ним самого Бэллиола. Второго января 1293 г. король Шотландии был принужден освободить своего сеньора от всех прежних обязательств и денонсировать Биргемский договор. {433} 433 Foedera, I, p. 785. Так Эдуард устранил последнюю гарантию шотландской независимости, бывшую в его глазах простым брачным контрактом.