Игорь Стодеревский - Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ

В полк прибыли всякие помогающие, человек пять генералов. Был генерал, отвечающий за вывод дивизиона ПВО, другой за вывод артиллерийского дивизиона, а один даже, за вывоз мусора. Возникает вопрос, а если бы полк пошёл в бой, мне тоже прислали бы генералов? Каждый должен сам нести свой чемодан, а если это делать не в состоянии, снимите с должности. Подобная практика появилась лет пятнадцать назад, и она разъедала армейский организм.

Каждую третью ночь, из полка на станцию погрузки, уходила колона техники. Согласно приказа, руководить передвижением колоны должен командир полка. Здесь уже я был вынужден подменять командиров батальонов и дивизионов, хотя полностью им доверял. Днём техника грузилась на платформы, крепилась, и уходила в Союз.

Ещё до отправки первого эшелона нас, командиров частей дивизии, возили в г. Тоцк Оренбургской области на рекогносцировку. Туда мы должны были вывезти свои части.

Как-то к нам в полк явилась комиссия местной власти, для осмотра территории, которую мы освобождаем. В составе комиссии было два офицера бундесвера. Часа два мы ходили по учебным полям расположенным рядом с полком. Они требовали провести рекультивацию земли. Засыпать все капониры. Сравнять с землёй все не большие постройки. То есть уничтожить всё, что было сделано на этой земле за последние 45 лет. Это было просто физически не возможно, в те сроки, что у меня оставались до вывода полка. Дай то бог в городке всё подготовить к сдаче. Я ходил, кивал головой, терпел, терпел, а потом предложил им сделать рекультивацию от Бреста и до Волги. На этом работа комиссии закончилась.

В марте месяце в Вюнсдорфе прошла партийная конференция Западной группы войск, где было победно доложено, что войска выводятся согласно графика, и что каждый офицер знает, куда он идёт служить после вывода войск. Я был делегатом на этой конференции и хотел выступить как раз по этому вопросу. Часть офицеров полка, в том числе и я, не знали свой дальнейшую судьбу. Я послал записку в президиум, но слова мне так и не дали.

Дело в том, что согласно приказа, офицеры выводимых частей, прослужившие в Германии менее года и участники боевых действий переводились в другие части. Но у меня не сложились отношения с новым командиром дивизии, и о моём переводе вопрос даже не стоял, а я его и не поднимал. Что-то мне не везло на комдивов, или им на меня.

Служба за границей всегда была материально выгодна для офицеров, а после объединения Германии, когда стали платить дойче марками, стала выгодна в двойне. Но я там прослужил только семь месяцев, 22 апреля 1991 года самолётом, с последним батальоном, убыл в г. Тоцк.

Тоцк, и городом назвать нельзя, кроме дислоцирующейся здесь дивизии и военного аэродрома, здесь ни чего больше нет. Гражданская часть городка представляет собой не большой посёлок. Знаменито это место тем, что в 1954 году, на местном полигоне, во время учений, впервые было применено ядерное оружие. После взрыва бомбы войска пошли в наступление и много людей получили повышенную дозу радиации, по сути, испытывали действия ядерного оружия на живых людях.

Мы приступили к сдаче людей и техники в местную дивизию, до нашего прихода она была кадрированая. Один из батальонов моего полка принимал мой брат Юрий, он к этому времени уже закончил Военную Академию им. М.В.Фрунзе, и служил в Тоцкой дивизии. Дивизию затем сделают миротворческой, и командовать ею будет мой товарищ по училищу Анатолий Сидякин.

А Юра со своим батальоном пройдёт: Абхазию, Южную Осетию, Приднестровье, и два раза побывает в Чечне. В Чечне он повторит мой приём по возвращению сержанта Викола в Афгане, ему вернут захваченного офицера и солдата. И за два захода в Чечню он потеряет только четверых солдат, значить чему-то научился в Афгане, правда и сам был контужен. И марши, к месту выполнения боевой задачи, он будет совершать не днём, как того требовали начальники, а ночью и пешком, и не по дорогам, а по гребням высот.

Мой полк, из полков дивизии, в Тоцк вышел третьем по счёту, а технику мы сдали первыми, и только в конце июля. Принимающая сторона придиралась к каждому винтику, но их понять было можно, им нужна было полностью укомплектованная техника. Если чего-то не хватало, мы давали заявку и необходимую деталь привозили из Германии, верх бесхозяйственности. Дело в том, что Западная группа войск передавала технику Приволжско-Уральскому военному округу. Мы были одними из первых, поэтому была такая волокита, затем все проблемы были устранены, на нас потренировались.

По мере сдачи техники офицеры уезжали к новому месту службы. Замполитов рот и батальонов мы отпустили впервые же дни. При работах в парках, на технике, они были не нужны. Как-то на одном из разводов вижу, нет замполита полка, начинаю разбираться, говорят, что убыл к новому месту службы. Как он мог убыть, если я ни каких документов не подписывал? Иду к начальнику политотдела местной дивизии, подтверждает, что подписал ему предписание. Ну, это уже беспредел, подписать предписание офицеру, которого нет у тебя в штате, но они же ум, честь и совесть, им можно. Ругаться не ста, всё бесполезно, да и других забот полный рот.

Но начальнику политотдела, это его своеволие, вышло боком. Проходит недели две, вызывает он меня и говорит, что при приёме телецентра, в Германии в полку было своё телевидение, обнаружилась недостача телекамеры и ещё какого-то оборудования. А всё это числилось лично за замполитом полка. Я ему сказал, что бог не фраер, поэтому всё видит и это уже его проблема.

Как потом мне рассказали офицеры, замполит появился на один день, видимо сдал аппаратуру, и опять, не зайдя ко мне, уехал. А ещё, в самом начале нашего пребывания в Тоцке, его вызывали в Москву, это по поводу дезертирства двух политработников. Ему грозили больше неприятности, вплоть до увольнения из Армии. Нужна была служебная характеристика, я написал её, как представление на героя Советского Союза. Надо было спасать человека, тем более, что как замполит, он был, как мне казалось, не плохой. Вернулся он из Москвы довольный, всё обошлось. Ну, а дальше было то, что я уже написал, нет предела человеческой подлости.

Все разъезжались, и только я не знал, что же меня ждёт дальше. Сразу по прибытию со мной пытался говорить представитель управления кадров округа, но только он заикнулся, что есть предложение направить меня военкомом в Нижний Тагил, я отказался с ним говорить на эту тему. Я видел себя только командиром и предложенную должность военкома рассматривал как оскорбление. Приволжско-Уральским округом в тот период командовал генерал-полковник Альберт Макашов. В своё время он ставил меня на полк, я уже об этом писал. Увидев меня в Тоцке, он предложил остаться у него в округе, и я впервые за службу отказался.