Елена Браун - Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз

Джордж Кларенс никогда не отличался ни спокойным характером, ни сколько-нибудь выдающимися умственными способностями. Благодаря его стараниям дальнейшие события очень напоминали водевиль. Заручившись поддержкой короля, Ричард, разумеется, вернулся в особняк Кларенса, чтобы поговорить с невестой. Но и на этот раз объяснение не состоялось. Кларенс сообщил, что Анны Невиль в его доме больше нет. Заявление было настолько нетривиальным, что Ричард не поверил брату на слово и учинил настоящий обыск… к сожалению, безрезультатный. Попытки выяснить, куда же Анна могла деться, также не увенчались успехом. С плохо скрываемым злорадством Джордж отвечал, что Ричард виноват во всем сам — Джорджа лишили опекунства, ему не доверяют, поэтому он счел себя не вправе интересоваться, куда и зачем уехала леди Невиль.

Было очевидно, что Кларенс попросту спрятал где-то богатую родственницу. Любил Ричард Анну или нет, отказаться от своего намерения при данных обстоятельствах значило публично выставить себя идиотом. Герцог Глостер поднял на ноги всех своих приверженцев и принялся за поиски. К счастью, через несколько дней Анну обнаружили в доме одного из приверженцев герцога Кларенса. Узнать леди Невиль было непросто — ее переодели в платье простой поварихи и принудили находиться на кухне. Появление Ричарда, вне всяких сомнений, стало для Анны счастливым избавлением, ведь ее могло ждать что угодно — от насильственного пострига в какой-нибудь дальний монастырь до «случайной» смерти. Еще раз повторим — умри Анна незамужней, все наследство Уорвика перешло бы к ее сестре, а значит, и к герцогу Кларенсу.

Сторонники Ричарда III обожают подчеркивать, что в этой истории он «до конца сыграл роль благородного спасителя». Действительно, освободив Анну из заключения, Ричард проводил ее в церковное убежище, где она была в полной безопасности. П.М. Кендалл полагал, что после прибытия в убежище «никто, включая самого герцога Глостера, не мог заставить Анну сделать что-то против ее воли». При ближайшем рассмотрении картина, словно сошедшая со страниц рыцарского романа, изрядно тускнеет. Вполне вероятно, что Анна действительно была в опасности, но с точки зрения морали XV в. действия Ричарда расценивались как похищение и изнасилование. Забрать несовершеннолетнюю девушку из дома, в котором она находилась с согласия своего опекуна, значило нанести непоправимый вред ее репутации. Женитьба на «опозоренной» была единственным приемлемым выходом из положения.

Данное уточнение вовсе не делает из Ричарда монстра. Оно лишь позволяет утверждать, что Анна решилась стать герцогиней Глостер не в спокойном уединении церковного убежища, а, самое позднее, в тот момент, когда покидала дом приверженца Джорджа Кларенса. Дав согласие на похищение, Анна Невиль приняла по-настоящему смелое и самостоятельное решение, которое привело ее к счастливому браку и в конечном счете принесло ей корону Англии.

Мы уже говорили о том, что Ричард стремился жениться на Анне в первую очередь по расчету. Однако и леди Невиль дала окончательное согласие на брак по той же причине. Безусловно, очень соблазнительно предположить, что Анна последовала за Ричардом под влиянием чувства, но в XV столетии романтика значила гораздо меньше, чем в наши дни. В 1471 г. будущее Анны зависело от того, сможет ли она сохранить что-то из наследства своего отца. Потеря земель Уорвика привела бы к радикальному снижению ее уровня жизни и социального статуса. В условиях, когда права на земли Создателя Королей предъявил брат царствующего монарха — герцог Кларенс, — Ричард Глостер оказывался лучшим, даже единственно возможным кандидатом в мужья. Без его влияния и энергии шансы Анны на получение наследства становились призрачными.

В этой истории есть еще один нюанс, на который необходимо обратить внимание. С формальной юридической точки зрения, ни одна из дочерей Уорвика не имела права получить хотя бы один манор из конгломерата земель, которыми распоряжался Создатель Королей. Разберемся в этом вопросе более подробно.

Самой завидной частью собственности Уорвика были имения, унаследованные им от родственников Невилей: несколько Майоров в Эссексе и громадные владения на севере Англии (Мидлхэм и Шериф-Хаттон в Йоркшире, Пенрит в Камберленде). К сожалению, земли Невилей были майоратными, т.е. могли наследоваться только старшим сыном или ближайшим родственником по мужской линии. Таким образом, к дочерям Создателя Королей его северные владения перейти никак не могли. Однако в эпоху Войн Роз права наследования не имели решающего значения. Напомним, что в 1471 г. Уорвик был признан государственным изменником, а его земли конфискованы в пользу короны. Большую часть северных маноров Уорвика Эдуард IV передал Ричарду Глостеру. Однако королевское пожалование в ущерб правам законных наследников на деле оказывалось непрочным. При любом изменении политической ситуации Невили непременно потребовали бы возврата того, что «принадлежало им по закону». К тому же Эдуард IV был несколько нетверд в обещаниях. Значительная часть маноров, пожалованных Ричарду в 1461 г., к 1470-му была передана другим владельцам.

Женитьба на наследнице Уорвика Анне Невиль существенно укрепляла положение Ричарда. Теперь он мог полагаться не только на королевскую милость, но и выступать от имени своей супруги. По отдельности и то, и другое было недостаточно надежно. Сочетание монаршего пожалования и небезупречного права наследования давало надежду надолго сохранить северные владения Уорвика. Итак, имущественные интересы Анны и Ричарда полностью совпадали. Оба они не имели законного права на земли Невилей, но могли надеяться сохранить их, став мужем и женой.

С другой частью владений Создателя Королей все тоже было непросто. Львиная доля земель, с которой Уорвик получал доход, находилась в собственности его жены — Анны Бишомп. Леди Уорвик была наследницей двух влиятельных фамилий — Бишомпов и Диспенсеров; принадлежавшие ей три десятка маноров располагались преимущественно на западе Англии. По завещанию Уорвика и его супруги, составленному еще в 1464 г., эти владения делились поровну между их дочерьми — Изабеллой и Анной.

Анализируя ситуацию с точки зрения закона, мы обнаруживаем, что и здесь Анна Невиль не имела никаких прав. Уорвик был мертв, но его жена жива и здорова. В 1471 г. Анна Бишомп находилась в церковном убежище и теоретически сохраняла право на свои земли. Однако герцог Кларенс вовсе не собирался ждать кончины тещи — он желал получить все ее маноры немедленно, «как если бы графиня Уорвик была мертва». В итоге Ричард занял ту же позицию. По всей видимости, у герцога Глостера просто не было выбора. Можно было либо удержать наследство Уорвика от имени жены, либо позволить захватить его Кларенсу. Третьего варианта не существовало.