Михаил Елисеев - Войны Суздальской Руси

Судьбу Рязанского княжества Всеволод решил просто. Пока все князья рязанские сидели кто в порубе, а кто в хоромах мужей владимирских под крепким присмотром, он отправил в Рязань своего сына Ярослава. За чужой счет наделил сына уделом. Понятно, что не всем такое понравилось, но кто мог возразить великому князю! Ярослав обосновался в столице княжества и разослал по всем городам и весям своих наместников, а рязанцы снова целовали крест Всеволоду. Казалось, что наступила тишина, но она была недолгой.

Зачинщиком новой смуты стал Глеб Владимирович, человек подлый и коварный. Причину, почему он на это пошёл, нам называет В.Н. Татищев: «Глеб Владимирович, недоволен будучи, что только Пронск от Всеволода в награждение своей душевредной клеветы получил, хотел и Рязанью сам с братьями всей обладать». Если исходить из данного сообщения, то получается, что брат Глеба Олег, которому Всеволод даровал Пронское княжество, уже не правил в городе. Вполне возможно, что к этому времени он умер. Но Пронска, как видим, Глебу было мало, и он замахнулся на Рязань. Проблема заключалась в том, что в столице княжества сидел Ярослав, за спиной которого стоял его грозный отец Всеволод Большое Гнездо. Связываться с ним было для Глеба смерти подобно, великий князь раздавил бы пронского, как таракана, и даже бы не заметил. Поэтому Глеб и начал плести свою паутину, опутывая ей всех — и князей, и бояр, и народ.

Хитрый князь быстро установил контакты с черниговскими Ольговичами, договорившись о военной поддержке. А затем привлек к заговору и своего брата Изяслава, героя обороны Пронска. Сам Глеб ратными талантами не блистал, поэтому ему и нужен опытный военачальник. Честному Изяславу всё это могло преподноситься как борьба за свободу и независимость Рязани, а о конечной цели всего предприятия Глеб мог ему и не сообщать. Он постоянно твердил союзникам о том, что все силы положит на освобождение своих родственников из суздальской неволи, и оснований ему не верить у князей не было. Как же было не помочь пронскому князю в таком богоугодном деле! Впрочем, всю свою любовь к родичам Глеб обнаружит в 1217 году, когда 20 июля на княжеском съезде в Исадах наемные половцы убьют пятерых его двоюродных братьев и брата Изяслава, того самого, с которым он сейчас собирался изгонять Ярослава.

Но это произойдёт нескоро, а сейчас люди Глеба разъезжали по Рязанской земле и мутили народ. В итоге случилось то, что и должно было случиться. По всему княжеству переловили управляющих и наместников Ярослава, заковали в цепи и покидали в темницы, «а инехъ в пгребех засыпаете измориша» (Лаврентьевская летопись). Проще говоря, посадили в погреб и сверху засыпали землей. Кому повезло, тот сумел удрать, и вполне возможно, что именно они и принесли Ярославу весть о том, что Рязанская земля поднялась и ему надо спасать свою жизнь. Молодой человек в полной мере оценил размер опасности и, спешно собрав дружину и преданных лично себе людей, затворился в Детинце. Во Владимир-Суздальский умчался гонец, чтобы дать знать Всеволоду о надвигающейся катастрофе. Тем временем в Рязань прибыли Глеб и Изяслав Владимировичи. Однако жители города никак не могли решить, как им захватить Ярослава и выдать мятежным братьям. Сын Всеволода накрепко засел в Детинце и носа не высовывал за его пределы, а на башнях крепости грозно поблескивало оружие владимирских гридней. По ночам дозорные жгли на стенах факелы и бочки со смолой, с тревогой вглядываясь в ночную мглу и опасаясь неожиданного приступа. Однако рязанцы пока медлили, вероятно, ожидая либо удобного момента, либо прибытия подкреплений. И дождались — к городу подошли суздальские полки во главе с Всеволодом Большое Гнездо. Вместе с отцом выручать брата пришли все сыновья старого князя, и до рязанцев наконец дошло, в какую же авантюру они ввязались. Едва только вдалеке замаячили великокняжеские стяги, и Глеба с Изяславом как корова языком слизнула. Горожане обнаружили, что защищать их некому, некому и возглавить оборону. Воспользовавшись этой растерянностью, Ярослав с дружиной выехал из Рязани и присоединился к отцу.

Следом за князем потянулись из города лучшие мужи и горожане во главе с епископом Арсением, они били Всеволоду Юрьевичу челом, винились и пытались объяснить свое поведение. Но всё было напрасно. Великий князь был в ярости, и ему было наплевать на то, что перед ним лепечут насмерть перепуганные рязанские бояре. Всеволод распорядился, чтобы из Рязани вышли все жители вместе со своим добром и скарбом: «Всем людем изити из града и с товаром» (Лаврентьевская летопись). Город стоял с распахнутыми воротами, двери домов и дворов были открыты настежь, и лишь ветер гулял по пустынным улицам. Всеволод взмахнул булавой, и десятки всадников с зажжёнными факелами в руках устремились к Рязани. Рассыпавшись по городу, они бросали огонь в княжеский терем и боярские дворы, в купеческие амбары и дома мастеровых. Костром занялись улицы и площади Рязани, запылал Детинец, и огонь быстро пополз по городу.

Тем временем конные дружинники и пешие ратники окружили рязанцев и стали медленно оттеснять от охваченных пламенем стен и башен. По приказу Всеволода гридни выхватывали из толпы рязанских бояр и воевод и либо заковывали в железо, либо рубили мечами. Рязань гибла, её слава превращалась в дым и пепел. Вскоре великому князю надоело смотреть на пожар, и, хлестнув коня, он поехал прочь.

За амбиции Глеба расплатилась Рязанская земля. Всех жителей Рязани по приказу великого князя угнали в Суздальскую землю и там расселили по городам. Увели во Владимир епископа Арсения и некоторых бояр. Но гнев Всеволода Юрьевича пал не только на Рязань. Дотла был сожжен Белгород, а многие волости разграблены. И лишь после этого суздальская рать ушла за Оку, гоня перед собой тысячи пленников. Как государственное образование Рязанское княжество перестало существовать.

Однако князь Изяслав Владимирович не собирался мириться с таким положением дел. Он уже сражался против Всеволода в Пронске, и новая схватка с суздальцами его не пугала. В отличие от своего брата Глеба, который ударился в бега, он не стал складывать оружия, а решил продолжить борьбу. Неожиданного союзника он обрел в лице Кира Всеволодовича, который благополучно отсиделся у своего тестя Всеволода Чермного, пережидая грозу над Рязанским княжеством. Посовещавшись, родственники решили идти по стопам своего деда Глеба Ростиславича и совершить набег на Москву.

Надежды на успех у князей были. И связывались они прежде всего с тем, что сыновья Всеволода повели полки в поход на Новгород и сейчас находились где-то в районе Твери. А значит, Кир и Изяслав могли действовать безнаказанно. Поэтому, быстро подняв свои дружины, они выступили в поход. Однако Москву князья штурмовать не рискнули, очевидно, там было достаточно войск, чтобы отразить приступ, а потому занялись разорением волости, или, проще говоря, банальным грабежом. И так увлеклись этим делом, что забыли старинную мудрость о том, что жадность до добра не доводит. Им и в голову не могло прийти, что сыновья Всеволода уже договорились с новгородцами и возвратились с полками к отцу во Владимир-Суздальский. И что великий князь отправил против рязанцев сына Георгия с дружиной.