Александр Шубин - Махно и махновское движение

В своем воззвании «Кто такой Григорьев» Махно анализирует «Универсал» восставшего комдива и приходит к следующему выводу: «Братья! Разве вы не слышите в этих словах мрачного призыва к еврейскому погрому! Разве вы не чувствуете стремление атамана Григорьева порвать живую братскую связь революции Украины с революцией России? …Мы уверены, что здоровое чутье революционера подскажет им (бойцам, пошедшим за Григорьевым — А. Ш.), что Григорьев обманул их, и они уйдут от него вновь под знамена революции». 116

Однако Махно не был бы собой, если бы снова не встал в «третью» позицию: «Мы должны сказать, что причины, создавшие все движение Григорьева, заключаются не только в самом Григорьеве…Всякое сопротивление, протест и даже самостоятельное начинание душились чрезвычайными комиссиями…Это создало в массах озлобление, протест и враждебное настроение к существующему порядку. Этим воспользовался Григорьев в своей авантюре, требуем к ответу коммунистическую партию за Григорьевское движение». 117 Еще более категорична была анархистская пресса района: «Ни для кого не секрет, — писал Я. Алый в газете «Набат», — что вся деятельность большевистской партии направлена лишь на то, чтобы удерживать в руках своей партии власть и не давать другим течениям возможность проповедовать свои идеи. «Комиссары «своей неумелостью, своим властным духом восстановили повстанцев против большевиков и дали черносотенцам козырь в руки…Только неумелая и антиреволюционная политика большевистской власти могла дать возможность Григорьеву и его компании использовать недовольство масс и повести их на черное, предательское дело». 118

Но выступление против Григорьева уже не могло изменить позицию большевистского руководства в отношении повстанцев. Поводом к новому резкому обострению отношений стало развертывание 3‑й бригады в дивизию. Парадоксальная ситуация, когда бригада составляла большую часть армии, мешала и соответствующему снабжению, и взаимодействию командования с огромной «бригадой», и управлению ее частями. Предварительная договоренность о преобразовании бригады в дивизию была достигнута еще с Антоновым — Овсеенко. 9 мая наркомвоен Украины Межлаук телеграфировал в штаб 2 армии: «против переформирования бригады Махно в дивизию препятствий не имею». 119 Вскоре после решения совещания 12 мая об изменении статуса бригады, 16 мая ВРС объявил, в соответствии с предыдущими договоренностями, о ее преобразовании в 1‑ю Повстанческую дивизию. Это решение было еще относительно скромным. Мотивируя его, заместитель начальника штаба В. Белаш говорил: «наши силы достигают 50000 бойцов, и участок, нами занимаемы»', длиннее участка 13 кр. армии или 8‑й… По штату Красной армии мы имеем право на Армию». 23 тысячи бойцов были вооружены, остальные находились в резерве. 120

Однако над новой дивизией, которая фактически составляла собой всю 2‑ю армию, сгущались тучи. За пределами «Махновии» о ней стали распространяться самые ужасные слухи, которые пришлось опровергать комиссару Петрову в послании наркомвоену Украины: «У вас носятся нелепые слухи. Якобы т. Колосов и все политкомы, находящиеся в войсковых частях т. Махно, расстреляны. Считаю нравственным долгом заявить через посредство вас в печати, что это явная провокация, исходящая, как видно, от контрреволюционеров, пользующихся случаем Григорьевской авантюры столкнуть советские круги с т. Махно и войсковыми частями». 121 Петров пытался убедить руководство, что новая дивизия и дальше будет служить советской власти: «Настроение очень хорошее, массовые наплывы добровольцев в ряды крестьянской армии…Есть дефекты, но они постепенно сглаживаются и должны постепенно отойти в область предания для будущей истории». 122 Но отношение к махновцам определялось уже не представлениями об их боеспособности. Махно все более расценивался как потенциальный противник, а противник тем лучше, чем слабее.

22 мая Троцкий по согласованию с РВС Южного фронта телеграфировал: «произвести радикальный перелом в строении и поведении войск Махно, истребовав для этого из Козлова (Председатель РВС 2‑й Украинской Армии — А. Ш.) необходимое число политработников и командирского состава. Если в двухнедельный срок окажется невозможным произвести этот перелом, то РВС 2‑й Армии должен войти с рапортом об открытом сопротивлении Махно. Развертывать непокорную, недисциплинированную бригаду в дивизию под тем же командованием есть либо предательство, либо сумасшествие. Во всяком случае, подготовка новой Григорьевщины». 123

25 мая на заседании Совета рабоче–крестьянской обороны Украины под председательством Х. Раковского обсуждался вопрос «Махновщина и ее ликвидация». Было решено «ликвидировать Махно» силами полка. 124 26 мая в адрес РВС 2‑й армии пришла сердитая телеграмма командующего Южным фронтом Гиттиса: «Утверждение сверху самочинно создавшейся дивизии реввоенсовет признает шагом назад в намеченной линии поведения и потому считает невозможным». 125 27 мая заместитель наркома военных сил УССР В. Межлаук докладывал наркому Н. Подвойскому: «Неприятие своевременных мер обещает повторение Григорьевской авантюры, которая будет опасна ввиду огромной популярности Махно среди крестьянства и красноармейцев». 126 Теперь популярность союзных движений среди местного населения становилась источником смертельной угрозы для большевистского режима. В ходе наращивания антикрестьянской политики (особенно — после введения продразверстки на Украине в апреле) коммунисты стали воспринимать союзника как большую опасность, чем военный противник.

Узнав о намерениях командования, Махно заявил, что готов сложить с себя полномочия. Но штаб махновской дивизии постановил:

«1) настоятельно предложить т. Махно остаться при своих обязанностях и полномочиях, которые т. Махно пытался было сложить с себя; 2) все силы махновцев преобразовать в самостоятельную повстанческую армию, поручив руководство этой армии т. Махно. Армия является в оперативном отношении подчиненной Южному Фронту, поскольку оперативные приказы последнего будут исходить из живых потребностей революционного фронта». 127 В ответ на этот шаг РВС Южного фронта принял решение об аресте Махно.

Об этом было объявлено, когда сам Южный фронт начал разваливаться. Чтобы понять ситуацию в войсках, противостоящих Деникину, обратимся к состоянию соседней с махновцами 13‑й армии. Вот что докладывал командир одного из ее полков: «Довожу до сведения, красноармейцы категорически заявляют, что мы дольше действовать не можем, потому что мы, во–первых, голодные, во–вторых босые, раздетые, нас насекомые заели, потому что мы с первого восстания нашей организации до сих пор не получили ничего.