Александр Шубин - Махно и махновское движение
- Название:Махно и махновское движение
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2012
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Шубин - Махно и махновское движение краткое содержание
Книга во многом повторяет текст воспоминаний махновца Белаша В.Ф. Однако читается легче и с большей приятностью. Есть в ней и своя новизна.
Будет интересна всем любителям истории.
Махно и махновское движение - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
«Художественный стиль», который в последние годы распространяется в околонаучной литературе (особенно при написании «исторических портретов»), располагает к разнообразным «психологическим реконструкциям» — разумеется, без ссылок на источники. В домыслах такого рода чувствуется влияние теорий психоанализа. Вот несколько типичных характеристик Махно в книге В. Волковинского: «болезненное стремление быть в центре внимания, выделяться любой ценой», «мания величия и жажда лести», «патологическая нетерпимость к любого рода соперничеству», которую, оказывается, «подчеркивали все, кто знал батьку». 83 Здесь, как и в других подобных сюжетах, нет ссылок на конкретные источники. Но ни В. Антонов — Овсеенко, ни П. Аршинов, лично знавшие Махно, не «подчеркивают» в своих мемуарах такой «патологии». Этот фантастический образ, также без ссылок на источники, дополняется упоминаниями анархистских оргий. 84 Раз есть анархисты — должны быть и оргии. Все это больше напоминает рассуждения Тома Сойера о разбойниках, чем научную работу.
20‑е годы положили начало и апологетической анархистской традиции в историографии махновского движения. Это прежде всего книга П. Аршинова «История махновского движения». 85 Столкнувшись с волной клеветы в свой адрес, анархисты вынуждены были принять политические правила игры и противопоставить «обвинительным» сочинениям свои «оправдательные». Эту же позицию вынуждены были занять и анархистские авторы 80‑х гг., стремившиеся в условиях развернувшейся идеологической борьбы по поводу «белых пятен истории» показать только положительные стороны махновского движения. Задачи всестороннего анализа движения анархистами в то время еще не ставились, но они стремились предпринять анализ идеологии лидеров движения с учетом исторического опыта XX в. Автор данной книги отдал дань этой традиции. 86
Большинство работ о Махновском движении эпохи «гласности», несмотря на попытки отхода от марксистско–ленинского мировоззрения, сохраняли верность мифам, созданным ранее пробольшевистской историографией. Этот период характеризуется, прежде всего, стремлением «большой прессы» представить «махновщину» как «русский бунт, бессмысленный и беспощадный». Сам Махно выглядит здесь человеком политически до крайности наивным. Причина подобного недоразумения как в фактических ошибках, так и в слабом знакомстве таких авторов, как В. Голованов и С. Семанов, с социальными идеями анархизма. 87 Это затрудняет понимание мотивов поведения Махно и для более серьезных исследователей, таких как В. Верстюк. Работа В. Верстюка подробно и добросовестно рассматривает военные аспекты проблемы. Его же перу принадлежит введение к сборнику документов и опубликованных ранее воспоминаний, посвященных Махно и махновскому движению. 88
Немарксистская историография за рубежом преследовала целью познакомить читателей с фактической канвой событий, подчас весьма бегло. Чувствуется и влияние апологетической традиции. Также зарубежным авторам приходится отвлекаться от основной темы, посвящая немалую часть повествования рассказу о событиях Российской революции 1917–1921 гг. Работу зарубежных авторов затруднял также относительный дефицит базы первоисточник. Однако такими авторами как А. Скирда и М. Маллет, были предприняты глубокие исследования основных проблем, связанных с движением, хотя социальные преобразования и не находились в центре внимания этих исследователей. 89
Новые источники, которые стали доступными немарксистским исследователям лишь с конца 80‑х гг., заставляют вернуться не только к анализу социального содержания движения, но и к подробному рассмотрению фактической стороны событий. В этой работе автор надеется продолжить исследование, часть результатов которого была опубликована в 1993 г. 90
Район, в котором разворачивалось Махновское движение, охватывает преимущественно юг левобережной Украины и восток Донбасса. Махновцы действовали и на правобережье, прежде всего в Екатеринославе, а также на Полтавщине и Черниговщине. Ядро района располагалось в районе городка Гуляйполе Александровского уезда. История этих мест связана борьбой земледельческой и кочевой культур, с казачьей вольницей. Однако к началу XX в. от Запорожского казачества остались одни воспоминания. Местную степь заселили новые люди с новым укладом жизни.
Политизация исторической науки в СССР существенно затруднила даже анализ социальной и экономической структуры района, в котором разворачивалось движение — Таврия, Северное Приазовье, Екатеринославская, часть Херсонской и Мариупольской губерний. Марксистская историография утверждала, что этот район — кулацкий, что кулацкие хозяйства составляли здесь 22 % от общего числа хозяйств. 91
Сейчас такая оценка могла бы выглядеть комплиментом — «кулацкое движение» уже не является негативной оценкой и рождает в воображении романтическую картину «крепкого фермера», поднявшегося на борьбу за экономическую свободу. Однако от этой версии придется отказаться. Цифра 22 % получается лишь в том случае, если считать кулаками крестьян, располагавших более чем 10‑ю десятинами земли 92, что даже в марксистской историографии считается «перегибом». 93 Основой сельского хозяйства оставались здесь помещичьи и крестьянские хозяйства. Кулачество сосредоточивалось прежде всего на немецких хуторах — инородной для крестьян структуре. Попытка в ходе столыпинских реформ разрушить крестьянскую общину встретила сопротивление и в Екатеринославской губернии. 94
Район будущего махновского движения был одним из самых «рыночных» во всей Российской империи. Близость портов и развитая железнодорожная сеть стимулировали развитие хлебного рынка. В Екатеринославской губернии в 1913 г. было произведено 109806 пудов пшеницы. Из них за пределы губернии отправлено 52757 пудов. 95 В эту долю не входит внутригубернский рынок, который тоже было достаточно широк — губерния была насыщена промышленными центрами, потреблявшими хлеб.
Наиболее активной фигурой на екатеринославском хлебном рынке оставался крестьянин — за 1862–1914 гг. крестьянам степной зоны удалось скупить у помещиков почти половину их земель. Но помещики безудержно повышали цены на землю 96, удушая крестьянское хозяйство. Опираясь на помощь государства, они стремились сохранить арендные отношения с крестьянами. Это, естественно, вызывало враждебность крестьян ко всем крупным формам частного землевладения, в том числе и кулацким. В то же время общинно–рыночная форма крестьянского хозяйства облегчала развитие в районе различных форм сельскохозяйственной кооперации, которой активно помогало земство. 97
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: