Марк Льюис - Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Связи правителей Средней Азии с династией Хань переживали взлеты и падения. В конце периода Западная Хань китайцы ушли из западных областей, и правителю северных хунну удалось восстановить там власть своей конфедерации. После 91 года н. э. китайскую власть там восстановили усилиями генерального покровителя Бань Чао (брат историка и поэта Бань Гу) и его сына Бань Юна (карта 15).

Обсуждение отношений Китая с внешним миром традиционно сосредоточивалось на так называемой системе взыскания дани. При этой системе правители иноземных государств присылали характерные для их народов изделия в качестве даров, символизирующих повиновение китайскому императору. В результате последних исследований выяснилось, что, какую бы роль для более поздних династий дань ни играла, при древнейших китайских империях она совершенно определенно не облачалась в формальную систему. Дань приносилась правителями иноземных государств в целом ряде обстоятельств, но сам ритуал подношения оставался свободным от строгих рамок и находился в зачаточном состоянии. Понятие дани ( гун) не ограничивалось одними только внешнеполитическими отношениями: даже претенденты на должность в государственной службе посылали ко двору своего рода «дань», к дани относились и некоторые поборы 28.

Карта 15

1 – Цзяохэ; 2 – Гаочан; 3 – Иу; 4 – Юйянь; 5 – Шуле (Кашгар); 6 – Вейтоу; 7 – Аксу; 8 – Гумо; 9 – Цюцзы (Куча); 10 – Вейли; 11 – Яньци (Карашар); 12 – Вейсюй; 13 – Соцзюй (Яркенд); 14 – Лолань; 15 – Дуньхуан; 16 – Цзюцюань; 17 – Увэй; 18 – Юйтянь (Хотан); 19 – Цзюймо; 20 – Исюнь; 21 – Шаньшань

Тем не менее признание подчиненного положения правителем конфедерации южных хунну повлекло за собой представление подарков китайскому императору. И такое предоставление даров ему стало основополагающим принципом в отношениях западных областей с двором Хань, как это описано в «Истории династии поздняя Хань» (Хоу Хань шу): «Объятые благоговейным страхом перед нашей военной силой и восхищением нашим богатством, все правители в качестве дани преподнесли невиданные местные товары, а в качестве заложников прислали своих любимых сыновей. Они обнажили головы и встали на колени лицом на восток, чтобы воздать должное Сыну Небес. Потом учредили должность воеводы Уцзи, уполномоченного заниматься их делами, а также основали управление генерального покровителя для отправления властных полномочий. Те, кто подчинился с самого начала, в качестве имперских подарков получили деньги и официальные печати, а тех, кто сдался позже, привезли в столицу для воздаяния заслуженной кары» 29.

Точно так же, как в предыдущих летописях, правитель каждой из областей Китая посылал правителю характерные товары своего народа как символы всей области в целом, отличительным свойством иноземной дани служило то, что она должна была характеризовать особенность области, из которой дань поступала. В ответ на такие диковинные предметы китайский правитель в дополнение к дарованию иноземным правителям китайских званий посылал им подарки в виде драгоценных металлов или шелка. При таких обменах любезностями ценность того, что дарили китайцы, считалась выше того, что они получили. Такой диспропорцией предполагалось наглядное превосходство китайцев в отношениях с вассалами. Для многих правителей среднеазиатских государств, однако, миссии по доставке дани служили всего лишь предлогом для налаживания торговли с соседями. В конце I века до н. э. эмир Кашмира, которого можно привести здесь наиболее ярким примером, формально даже не подчинился Китаю, но тем не менее направлял туда посланников с данью. Один чиновник обратил внимание на то, что эти посланники не числились чиновниками Кашмира, а выступали в качестве обычных купцов, прибывших сбывать свой товар» 30.

Покорившиеся вожди хунну и правители среднеазиатских государств обычно получали у императора Хань соответствующие титулы наряду с официальной должностной печатью и прочими знаками доверия. Такой честью определялся их статус как вассалов китайского правителя. Обычно правитель зависимого государства назывался китайским мандарином, а его виднейшие подручные получили звания канцлеров, воевод или полководцев. Признание со стороны Китайской империи приобрело весьма престижное значение среди народов Средней Азии. Когда полководец по имени Люй Гуан в 383 году н. э. покорил эмират Куча, правители многих государств этой области прибыли к нему, чтобы сдаться на милость победителя. В знак доказательства своей лояльности Китаю они показали ему печати, полученные при дворе династии Хань и хранившиеся на протяжении двух веков после свержения этой династии 31.

Эти титулы служили не просто почетными званиями или знаками подчинения. Они обязывали своих носителей к исполнению управленческих обязанностей, технический надзор за которыми официально осуществлял генеральный попечитель. В одном случае несколько чиновников Усуни получили титулы династии Хань где-то между 48 и 46 годами до н. э. Несколько десятилетий спустя, когда султан Усуни погиб от рук наемного убийцы, этих чиновников судили за нерадивое отношение к своим обязанностям и лишили их китайских печатей и верительных грамот. Точно так же в 153 году н. э. некий китайский сановник передал другому местному правителю печати и верительные грамоты владыки вассального султаната в районе Турфана, который не смог сохранить там должный порядок.

Особого упоминания среди западных народностей заслуживают цяны, ведь как раз их восстания в первой половине II века н. э. послужили главной причиной упадка китайской династии Хань. Народ под этим названием фигурировал в письменах шанского жреца, и он населял территории большей части к западу от современной провинции Ганьсу, лежащей к югу от Юньнани. В состав иероглифа, обозначающего название этого народа, входит ключ «баран», и его представителей в летописях описали как пастухов волов, лошадей, овец, ослов и верблюдов. По крайней мере, с раннего периода Сражающихся царств цяны занялись земледелием, и в летописях того времени упоминают обрабатываемые ими земли и количества выращенной ими пшеницы 32.

Притом что цяны поддерживали общение с хунну, а в начальном периоде выступали их союзниками в противостоянии с династией Хань, вожди племени цян никогда не объединялись в относительно крупное государство или конфедерацию. Китайцы отличали цянов по их склонности к дроблению на многочисленные враждебные друг к другу племена: «Они не поддавались устойчивому объединению установлением отношений подчинения своему правителю, ничего для них не значил и авторитет старших по возрасту соплеменников. Когда кто-то набирал силу, он выделял свою группу соплеменников и провозглашал себя их вождем, но, когда его авторитет ослабевал, он шел в подчинение кого-то другого». Это дело китайский воевода Чжао Чунго в 63 году до н. э. описал так: «Управлять цянами труда совсем не составляет по той простой причине, что с появлением у них влиятельных мужей они никак не могут спокойно уживаться, и, естественно, ни о каком объединении говорить не приходится» 33. Как ни странно, из-за такой склонности к постоянному дроблению разгромить их методами, оправдавшими себя в борьбе с хунну, никто не мог. Если один из вождей цянов терпел поражение, последствия от его неудачи распространяются не дальше его собственного племени; зато, когда он одерживал победу над врагом, тогда его отряды пополнялись воинами до таких размеров, что можно было поднять очень крупный мятеж. Мирные соглашения тоже ограничивались некоторой сферой.