Юлия Кантор - Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-1930-е годы

Шпальке, считая целесообразным деполитизировать информацию, предлагал противопоставить этой пропаганде в его представлении объективный обзор, составленный на базе многолетней работы 5-й группы отдела Т-3 (Этот отдел занимался сбором информации об иностранных армиях).

«Вскоре не проходил ни один день, чтобы не приходилось давать оценку той или иной фальшивке… Я должен был информировать начальника Т-3, начальника Генштаба… о развитии советской внешней политики, что имело большое военное значение» [657].

При подготовке экспансионистских планов руководящие круги гитлеровской Германии опирались на «остфоршунг». Так, например, Кенигсбергский институт по экономике России и восточных государств регулярно посылал по несколько экземпляров своих «доверительных особых докладов» руководству МИДа.

Свидетельством тесного сотрудничества исследователей «остфоршунга» с германским внешнеполитическим ведомством является также финансирование министерством иностранных дел важных «научных» центров [658]. Зафиксированы мнения видных деятелей этого профиля. Так, 25 февраля 1931 г. Фридрих Шмидт-Отт писал: «Будучи свыше десяти лет руководителем Немецкого общества по изучению Восточной Европы [659], я всегда полагал, что имею право рассматривать всю деятельность общества как содействие развитию наших отношений с Россией, как служение министерству иностранных дел» [660].

Еще точнее задачи общества были сформулированы его руководством в памятной записке, датированной апрелем 1933 г.:

«В своей научной и практической деятельности общество постоянно руководствовалось исключительно национальными соображениями и тщательно избегало всякого влияния партий. По отношению к Советскому Союзу общество – как его ответственные руководители, так и рядовые сотрудники – занимало позицию, в точности соответствующую линии, сформулированной в речи г-на рейхсканцлера Гитлера, произнесенной в рейхстаге 23 марта 1933 г.: культивирование хороших отношений с Россией при одновременной борьбе против коммунизма в Германии. Именно уничтожение коммунизма в Германии расчистило путь к хорошим отношениям с Россией, которым не мешают более препятствия внутриполитического порядка» [661].

В рамках «остфоршунга» Шпальке, как один из крупнейших во второй половине 30-х гг. специалистов по военной политической ситуации в СССР проводил следующую работу:

«1. Доклады о Красной Армии, которые я читал в Берлине, Лейпциге и Мюнхене… Доклады производили повсюду сильнейшее впечатление. Позднее в начале или в конце 1936 г. организацию подобных докладов пришлось прекратить в связи с нападками со стороны партийных кругов, квалифицировавших их как пропаганду в пользу Советского Союза. Генерал Бек приказал мне представить тезисы моего доклада, просмотрел их и ответил на жалобы Внешнеполитического управления партии, что он не видит никаких погрешностей… В связи с произошедшим он вообще запретил всем офицерам Генштаба читать публичные лекции, заявив: «Если офицеру больше не разрешено докладывать правдиво, то нечего ему вообще заниматься докладами».

2. Большие поквартальные обзоры о военно-политическом положении Советского Союза.

3. Различные «докладные записки» по поводу политических договоров периода 1933–1937 гг.

4. Меморандум по поводу значительных внешнеполитических выступлений советских государственных деятелей (например, речи Молотова и Литвинова в 1935–1936) которые либо замалчивались, либо извращались германской прессой и МИДом.

5. Докладная записка по вопросу вступления Советского Союза в Лигу Наций». [662]

Шпальке также написал объемное исследование на тему «Приведет ли война между Японией и Россией к существенному ослаблению советских вооруженных сил на западной границе». Эта разработка была поручена ему начальником III разведывательного отдела (Т-3) немецкого Генштаба генералом Штюльпнагелем вскоре после подписания тройственного пакта (Германия, Италия, Япония). «После тщательной работы я пришел к выводу, что у России достаточно сил на востоке и вооруженные силы на западе не потерпят существенного ослабления» [663].

Немцы собирали и текущую информацию об имевшем тогда место упадке торговых отношений между Германией и Россией, например, уменьшении германских поставок, оплате русских вексельных долгов, достигших 4,5 млрд марок, уменьшение поставок из России, в особенности товаров оборонного значения, таких как лес, марганец и т. д.

Материалы для этих сообщений Шпальке получал от председателя «Русского комитета германской промышленности» – Ф. Чунке, с которым был тесно связан. «Русский комитет» был органом «Имперского объединения германской промышленности», который практически осуществлял и регулировал экономическое сотрудничество с СССР. В «Комитете» были представлены все значительные германские фирмы, торговавшие с Россией. «Русский комитет» работал в тесном контакте с советским торгпредством в Берлине [664].

Чунке посещал берлинский «Русский кружок». Это был один из «оазисов», где собирались, по информации Шпальке, люди, оппозиционные гитлеровскому курсу, заинтересованные в сотрудничестве с Россией. Шпальке спрашивали: «Неужели вы в ОКВ (объединенном командовании вермахта. – Ю. К. ) ничего не можете предпринять против этого безумия?» Он отвечал, что Штюльпнагель, Фрич и Бек делают все, что в их силах, но Бломберг, «гитлеровский молодчик», слишком слаб, чтобы добиться перемен. После пакта 1939 г. стол Чунке был завален подарками от «Русского комитета», где праздновали это событие [665].

Немецкий Генштаб анализировал следующие аспекты предстоящего «пути на восток»:

а) «Может ли Германия в настоящий период времени позволить себе ведение политической борьбы за мировоззрение и соотношение такой политики с реальными факторами».

б) «Может ли Генеральный штаб взять на себя ответственность за ведение бесперспективной войны с превосходящими силами вражеской коалиции».

в) «Политика сотрудничества с Польшей в борьбе против России». Шпальке в аналитических докладах руководству Генштаба отвечал отрицательно на все три вышеназванных вопроса. Работа, выполненная по пункту «а», была направлена командующему вермахтом В. фон Бломбергу. Показательна резолюция последнего: «Очень интересно, для дальнейшего распространения не пригодно» [666].

В 1936 г., по возвращении из Москвы, Шпальке сделал доклад для Бломберга, указав при этом на опасности, связанные с отходом от прежней политики по отношению к России. «Одновременно я намекнул на желательность изменения гитлеровского курса. Мой доклад Бломберг отстранил без всякой деловой мотивировки» [667].

«Остфоршунг» теснейшим образом был связан с разведкой. Уже с апреля 1933 г. в отделе Т-3 (занимавшемся сбором информации об иностранных армиях) появилась референтура по вопросам Красной Армии. Она занималась сбором и обработкой материалов о государственном устройстве и внутреннем положении Советского Союза, о развитии тяжелой промышленности как базы оснащения Красной Армии, а также о структуре политорганов Красной Армии и организации политработы… Ставилась задача «иметь точную картину хозяйственного развития России, особенно успехов пятилетних планов, что влияет на рост военного потенциала (тяжелая и оборонная промышленность)» [668]. Советский Союз стоял на первом месте в работе отдела по сравнению с другими, более мелкими странами [669]. Данные брались из официальных печатных изданий, выходящих в Советском Союзе и поступающих в Германию, – газет и брошюр. Кроме того, активно использовались доклады германского военного атташе в СССР Кестринга. Он был ключевой фигурой среди сотрудников посольства Третьего рейха, осуществлявших активную разведывательную деятельность.