Валерий Шамбаров - Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

В 1637 г. донские казаки захватили и пять лет удерживали Азов. В 1642 г. по приказу Москвы они оставили развалины, в которые превратилась крепость после осады, но отношения России с Турцией испортились, чуть не дошло до войны. Султан слал ультиматумы, требовал выселить казаков с Дона. Тут же окрылилась антироссийская партия в Польше. Бряцала оружием, звала к походу на Москву. Польские послы к царю выставили требование отдать спорные территории, их дипломаты в Стамбуле подталкивали турок воевать, обещали союз. Стараясь посильнее разозлить Османскую империю, паны устроили провокацию, перебили крымское посольство, возвращавшееся из Москвы.

Царское правительство решило направить агента в Молдавию, оттуда было удобно вести разведку как в Турции, так и в Польше. Лучшей кандидатурой сочли Ордина-Нащокина. Он появился при дворе господаря Василия Лупулла под видом частного лица, поступил к нему на службу. Сумел расположить к себе Лупулла и молдавских бояр, стал другом господаря. Через него забросил в Стамбул подлинную информацию об убийстве татарских послов. В короткое время Ордин-Нащокин создал разведывательную сеть в Речи Посполитой и Османской империи. «Цифирными письмами» (шифровками) доносил в Москву, что у султана Ибрагима Безумного и великого визиря положение шаткое, население недовольно ими, бунтует, янычары волнуются. А Польша воевать не готова. Она всего лишь берет русских «на пушку» и хочет натравить на них Турцию, чтобы самой остаться в стороне.

Сведения оказались бесценными. На переговорах с обеими державами Россия заняла твердую позицию, не позволила себя запугивать. Паны пошли на попятную, отказались от своих претензий. Великий визирь Мухаммед-паша узнал, что Польша обманывает, и заключил с царем договор о «мире и дружбе». Афанасия Лаврентьевича после выполнения задания отозвали. Отправили в родной Псков и поручили наладить разведку в Литве, Прибалтике, скандинавских странах. В 1649 г. случай помог ему зарекомендовать себя лично перед царем. В Пскове вспыхнул мятеж, Ордин-Нащокин первым прискакал оттуда в столицу с тревожной вестью. Его представили Алексею Михайловичу, и он докладывал про «бунтованье, отчего и какими обычаи то дурно учинилось».

В 1654 г. началась война с Польшей, и Афанасию Лаврентьевичу доверили командный пост. Правда, выделили всего 700 ратников, он должен был действовать на фланге, в польской части Лифляндии (Латвии), отвлекать неприятелей. Он напомнил о себе царю, доказывал – если ему дадут больше войск, он сумеет взять Лифляндию под русский контроль. Войск ему не дали, задачу оставили чисто вспомогательную. Но в следующем году, когда поляков разбили и измочалили, в войну вступила Швеция. Король Карл X Густав изображал из себя друга, чуть ли не союзника царя. Однако свежие шведские полки принялись теснить русских, захватывать литовские города, которые уже принесли присягу Алексею Михайловичу, ворвались в Белоруссию, разоряли православные храмы и монастыри. Были созваны конференции с польскими и литовскими панами, с ними заключили соглашения, что Речь Посполитая переходит под власть Швеции, а за это Карл выгонит русских.

Ордин-Нащокин был назначен воеводой на Двину. Вел переговоры со шведами, высылал отряды, не позволяя им занимать приграничные крепости. А в 1656 г. царь объявил Карлу Х войну, сам возглавил поход на Ригу. Афанасия Лаврентьевича командировали к герцогу Курляндии Якубу. Поручили договориться о дружбе или хотя бы о нейтралитете, упросить герцога выступить посредником между русскими и жителями Риги, склонить ее к сдаче. Посланник успешно справился с задачей, Якуб согласился. Хотя городские власти и шведский гарнизон не поддались на уговоры герцога.

При осаде Риги Ордина-Нащокина назначили командовать отдельным отрядом, но на воинском поприще он проявил себя не блестяще. Не сумел взять крепость Динамюнде, прикрывавшую вход в Двину, по реке к городу проходили корабли с подкреплениями и припасами. Овладеть Ригой царю не удалось. Но при отходе Афанасий Лаврентьевич возглавил конные арьергарды, отогнал шведов, пытавшихся преследовать. Невзирая на рижскую неудачу, русские заняли и удержали восточную часть Эстляндии и Лифляндии. В городах разместились наши гарнизоны, назначалась царская администрация. Учитывая знание Прибалтики и дипломатические таланты, Алексей Михайлович поставил наместником этого края Ордина-Нащокина, пожаловал ему высокий чин думного дворянина.

Что ж, на новом посту ему пришлось быть и военным, и дипломатом. Шведы несколько раз повторяли попытки контрнаступлений. Но государевы воеводы неизменно били их и отбрасывали. Завязались переговоры. В 1657 г. удалось заключить очень выгодное Валиесарское перемирие на три года. Под властью России оставались занятые ею области. Русским гарантировали беспрепятственный выход на Балтику, между двумя странами устанавливалась «вольная и беспомешная торговля», в Стокгольме нашим купцам предоставлялось право строить свои подворья и храмы.

Но… случилось непредвиденное. В своих поездках за рубеж, разведывательных и дипломатических миссиях Ордин-Нащокин полюбил западный образ жизни. Переговоры ему доводилось вести не только со шведами, но и с польскими панами. Он искал таких, кто симпатизирует России, подбирал информаторов. Однако и иезуиты давно подметили его. Причем шведов Афанасий Лаврентьевич ненавидел с юных лет. Сам торговал, а Швеция всячески мешала русской торговле. Но поляки были ее врагами. А паны умели преподнести себя. Он попал под обаяние польских обычаев, «шляхетских свобод». Считал, что наводит связи, выгодные для России, а на самом деле опутывали его самого. Шведы обнаружили это, предупредили царя, что Ордин-Нащокин – польский шпион.

Впрочем, дело обстояло не так просто. Он не был обычным платным предателем, поляки и иезуиты действовали тоньше. Паны заверяли его в искренней дружбе, убедили, что русские дворяне и шляхта – «братья». Им нечего делить, они должны выступать заодно. Можно даже объединиться под властью царя, но при этом распространить на Россию польские порядки. Такая держава станет непобедимой, сможет собирать вокруг себя другие славянские народы. У Ордина-Нащокина вскружилась голова от подобных проектов. Ему льстило, что высокопоставленные иностранцы обращаются к нему как к равному, как к единомышленнику. По роду деятельности он имел право поддерживать неофициальные контакты с поляками, переписывался с рядом магнатов, с французским послом в Варшаве Делюмбре. «По дружбе» стал делиться с ними секретными сведениями. Хотя был уверен, что этим он не вредит России, а подправляет ее политику к лучшему.

Мы уже рассказывали, как Швеция сыграла на украинских изменах. Отбросила прежние условия перемирия, принялась угрожать выступить в союзе с поляками. Это было бы катастрофой. Руководители внешнеполитического ведомства, бояре Одоевский, Прозоровский и дьяк Алмаз Иванов высказывались, что со шведами надо мириться любой ценой, сосредоточить усилия против Польши. Но Ордин-Нащокин предложил вдруг неожиданный вариант. С поляками заключить союз, и вместе с ними ударить на Швецию. А ради этого возвратить панам легкомысленную и неверную Украину. Имеет ли смысл ссориться из-за взбунтовавшихся «мужиков»? Он доказывал государю: «С польским королем мир надобен, нужнее шведского, потому что разлились крови многия, и уже время дать покой. А не уступивши черкас, с польским королем миру не сыскать».