Коллектив авторов - Новейшая история стран Азии и Африки. XX век. 1900–1945. Часть 1

В начале XX в. Афганистан оставался слаборазвитой изолированной от внешнего мира страной с почти поголовно неграмотным населением, около одной трети которого составляли кочевники и полукочевники. Власть эмира не была ограничена какими-либо законодательствами.

Субсидии английского правительства и поступления, связанные с внешней торговлей, в которой первое место занимала британская Индия, составляли большую часть денежных доходов афганской казны. Насильственная изоляция от других стран и тяжкий груз средневековья препятствовали хозяйственному и культурному развитию страны и приобщению ее населения к современной науке и технике. Железные дороги в Афганистане не строились, грузы перевозились главным образом на вьючных животных.

На проходящей по территории Афганистана части торгового пути между Кабулом и Пешаваром для перевозки казенных грузов, в особенности таких тяжелых, как машинное оборудование, использовались слоны. К началу Первой мировой войны у эмира было 50 слонов. Пытаясь применить автотранспорт, правительство купило первые 15 грузовых автомашин. Однако вследствие непригодности для автомобильного движения дорог использовать грузовики для дальних перевозок не удалось.

За исключением оставшихся со времен Абдурахмана кабульского военного арсенала («машин-ханэ») и нескольких других мелких казенных предприятий фабрично-заводской промышленности страны не существовало. В годы правления Хабибуллы число казенных предприятий увеличилось всего на несколько единиц, причем строительство их осуществлялось с большими трудностями.

Требованиями жизни были вызваны попытки верхушечной европеизации афганского государства. Однако они в основном не выходили за рамки внешней европеизации этикета эмирского двора. Новшества в придворном обиходе и закупки заморских новинок типа европейской одежды, авторучек, пишущих машинок, легковых автомобилей входили в быт лишь самого узкого круга приближенных Хабибуллы. Большое значение имела организация государственного гражданского учебного заведения «Хабибийя» (1903 г.) и офицерского училища, положивших начало созданию новой афганской интеллигенции. Получив элементы современного образования, эта интеллигенция сыграла немалую роль в развитии культуры и в распространении новых идей в стране. Правда, приверженцы этих идей в замкнутой и слаборазвитой стране были немногочисленны, но они оставили заметный след в ее истории. В марте 1909 г. власти бросили в тюрьму организатора и директора училища «Хабибийя» доктора Абдул Гани, участвовавшего в деятельности небольшой группы интеллигенции, выступившей за конституцию и реформы. Были репрессированы не только участники этой группы, многочисленные аресты обвиненных в реформаторском заговоре были произведены в Кабуле и в других городах.

С этими событиями связывается начало движения в пользу конституционных реформ в Афганистане. В дальнейшем это движение, известное в русской литературе под названием «младоафганское», развивалось, но круг его сторонников ограничивался в основном немногочисленными образованными людьми из афганской знати, представителями новой афганской интеллигенции, купечества. Идейным главою младоафганцев был Махмуд-бек Тарзи – известный просветитель, принадлежавший к образованной верхушке аристократии.

Младоафганцы этого круга не опирались на массы, хотя ставили целью завоевание независимости. Они ратовали за более решительную европеизацию афганского государства, надеясь на превращение его в конституционную монархию. Младоафганцы призывали к реформам, способным покончить с такими остатками средневековья, как условное землевладение, натуральные налоги, привилегии племен, внутренние таможни и т. п. Проведение «сверху» реформ, направленных на уничтожение средневековых институтов и пережитков, отвечало прежде всего интересам купечества и связанных с торговым землевладением помещиков. Объективно их интересы и выражали младоафганцы, возлагавшие свои надежды на молодого принца Амануллу-хана, третьего сына эмира Хабибуллы.

Новые веяния, поддержанные младоафганцам, вызвали консолидацию консервативных кругов. Наиболее реакционные силы группировались вокруг Насруллы, брата царствовавшего эмира. Насрулла был главою имевшего огромный авторитет в стране мусульманского богословия, пользовался религиозным и политическим влиянием среди крупных землевладельцев и ханов племен. Эти социальные слои были противниками всяких новшеств и отрицательно относились даже к чисто внешней европеизации некоторых сторон дворцовой жизни. Эта группировка известна в русской литературе под названием «староафганцев». Политических партий в Афганистане не было. Староафганцы представляли собой прежде всего придворную группировку, соперничающую за влияние на эмира с младоафганцами.

Староафганцы до начала Первой мировой войны в общем склонялись к тому, чтобы примириться с английским контролем над внешней политикой Афганистана, – изоляция от внешнего мира устраивала наиболее реакционные элементы господствовавшего класса. Но и в этой среде находились недовольные все большим подчинением эмира Хабибуллы в последние годы его правления английскому влиянию. Они пытались противопоставить британскому диктату сближение с Германией и Турцией.

Вскоре после начала Первой мировой войны Хабибулла провозгласил нейтралитет Афганистана. В дальнейшем, несмотря на сложную внутреннюю обстановку в стране, прогерманские и протурецкие симпатии части населения, эмир стремился соблюдать нейтралитет, лавируя, но в общем придерживаясь проанглийской ориентации.

Рассматривая политику афганского правительства того времени нельзя не учитывать отношение Хабибуллы к нейтралитету вообще и, в частности, применительно к Афганистану. Эмир охарактеризовал войну как «величайшее бедствие» и заявил, что «в настоящее время счастливы только нейтральные государства и что строгий нейтралитет – величайшее благо для Афганистана».

Несомненно, что последовательное проведение политики нейтралитета во время войны (вне зависимости от личных побуждений) объективно стало крупной заслугой Хабибуллы перед своей страной.

К концу Первой мировой войны сложились благоприятные условия для восстановления Афганистаном полного государственного суверенитета. Эти условия определялись дружественной позицией Советской России, а также революционной ситуацией в Индии, охваченной массовым освободительным движением и потому являвшейся весьма ненадежным тылом для английских колониальных войск.