Коллектив авторов - Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 3

Главная идея танзимата в Триполи – управлять местным населением его же руками – получила развитие в ходе второго этапа реформ, начавшегося с издания султаном Абдул-Меджидом хатт-и хумаюна в 1856 г. В соответствии с общеимперским законом о вилайетах в 1865 г. в Триполитании была осуществлена административная реформа. В ходе ее мутасаррифия Киренаика, управляемая из Стамбула, получила еще большую самостоятельность от губернатора Триполи, а на всех уровнях администрации были созданы органы самоуправления – административные советы ( меджлисы ), а в городах – муниципалитеты ( балядии ). В 1869 г. в вилайете была введена новая судебная система, состоявшая из мировых судов, судов первой инстанции и апелляционных судов; также была впервые внедрена система прокурорского надзора за деятельностью судов и администрации. На протяжении 60-х годов турецкие власти, реализуя положения имперского земельного кодекса 1858 г., упорядочили в вилайете систему землевладения, более четко провели различия между различными категориями земель: частными ( мульк ), государственными ( мири ), вакуфными ( мевкуфе ) и общественными ( матруке ), а также начали регистрацию земельных участков. В 1860-х – начале 1870-х годов губернаторы Триполи уделяли немалое внимание совершенствованию финансовой системы, сбора налогов и оживлению экономики вилайета. Благодаря их усилиям в Триполитании было организовано массовое культивирование оливкового дерева, основана типография (1861 г.) и первая газета « Тараблюс аль-Гарб », установлена почтовая и телеграфная связь между городами, переоборудованы порты Триполи и Бенгази, размещены новые гарнизоны в Киренаике и Феззане для борьбы с нападениями кочевников на караваны.

Реформы танзимата в Триполи ознаменовали собой усиление интереса турецкой администрации к разрешению проблем политической и экономической жизни страны. Их проведение способствовало укреплению безопасности караванных путей и земледельческих поселений, ослаблению раздробленности вилайета, оживлению его хозяйственной и культурной жизни, развитию института частной собственности в патриархальном обществе. Благодаря им население Триполи смогло познакомиться с новейшими техническими и культурными достижениями Европы.

Вместе с тем преобразования танзимата затронули только прибрежные густонаселенные районы вилайета, в которых турецкая администрация оставалась стабильной. Жители внутренних районов продолжали следовать своим традиционным обычаям и для них реформы свелись в основном к мероприятиям административного порядка; насаждение же частной собственности племенной верхушки на общинные земли оказалось искусственным и преждевременным. Эффективность реформ снижалась также вследствие некомпетентности и коррумпированности турецких чиновников. Наконец, знакомство с европейскими новшествами еще слабо отразилось в этот период на образе жизни триполийцев. Настроения европофобии, распространенные в вилайете, порождали выраженное нежелание населения приобщаться к достижениям «неверных» – даже при помощи турок-мусульман.

В 80-х – 90-х годах XIX столетия вилайет Триполи представлял собой последний оплот турецкого присутствия в Африке. К его границам уже вплотную подступали владения европейских держав – Франции, захватившей Тунис в 1881 г., и Англии, оккупировавшей Египет в 1882 г. Огромная и неустроенная территория вилайета, покрытая степями и пустынями, не имела для Европы особой экономической ценности. Тем не менее Триполи был весьма привлекателен для колониальных метрополий, поскольку представлял собой удобную базу для завоеваний в Африке, расположенную в начале кратчайшего пути в глубь материка.

В конце XIX в. особую активность в притязаниях на Триполи проявило правительство Италии. Экономическая, финансовая и военная слабость этого молодого государства давала ему мало шансов при разделе сфер влияния с опытными британскими и французскими колонизаторами. Считая себя «обделенным» при разделе Африки, итальянское правительство всячески добивалось «компенсации» для себя в виде территориальных приобретений на североафриканском побережье. В Риме придавали большое стратегическое значение захвату Триполитании, поскольку обладание ею давало возможность угрожать как французским позициям в Тунисеи в районе озера Чад, так и английскому присутствию в Египте и Судане.

Готовясь к проникновению в Триполитанию, правительство Италии провело в конце 80-х годов XIX в. солидную дипломатическую подготовку. В 1887 г. Италия путем заключения двусторонних соглашений получила от Англии, Германии, Австро-Венгрии и Испании фактическую санкцию на захват Триполи. Хотя война с Эфиопией1894–1896 гг. отвлекла итальянские правящие круги от планов военной экспедиции в Северную Африку, Италия в 90-х годах XIX в. активно развернула культурное и экономическое проникновение в свою будущую колонию.

Резко возрос ввоз на триполийские рынки итальянских товаров. Крупнейший итальянский банк « Банко ди Рома » открыл в городах Триполитании свои филиалы, которые помимо банковских операций занимались скупкой земель, расширяли сеть торгово-промышленных компаний, финансировали подрывную деятельность итальянских спецслужб против турецкого правления. Итальянские пароходства монополизировали сообщение между Триполитанией и Европой. В вилайете были созданы католические духовные миссии и европейские школы, которые итальянские власти рассматривали как лучшее средство установления своего влияния в стране. Наконец, в самой Италии возникла обширная литература о Триполитании, Киренаике и Феззане, которые итальянские географы под единым термином « Ливия » называли «обетованной землей» и «естественно принадлежащей итальянцам территорией».

Всевозраставшая внешняя угроза со стороны христианского Запада вызвала в вилайете Триполи общественно-патриотический подъем. В конце XIX в. вековая враждебность местного населения к туркам уступила место новому чувству – осознанию мусульманской общности в противостоянии «неверным». Пробуждение арабского национализма в вилайете произошло не в силу реакции против османского господства (как в странах Арабского Востока), а при сотрудничестве с турецкой властью. Триполийские патриоты ( Сулейман аль-Баруни, Ибрагим Сираг ад-Дини другие) верили в возможность сплочения арабов перед лицом Европы за счет укрепления политических и духовных связей с османской метрополией. Они также надеялись на дипломатическую и военную поддержку со стороны Турции в случае захвата Триполи. Сходных взглядов придерживались и шейхи Сенусийи, все более лояльно относившиеся к падишаху Османской империи – халифу всех мусульман.