Коллектив авторов - Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 3

Структуры традиционного алжирского общества на протяжении XIX в. были, по существу, взорваны завоеванием и колонизацией страны. Прежние привилегированные группы (янычары, пиратские экипажи, кулуглу, мавры-андалусцы) полностью потеряли свой социальный статус и влияние. В обстановке почти не прекращавшихся сражений, набегов, репрессий и погромов многие из них погибли, а оставшиеся были вынуждены либо эмигрировать, либо пойти на службу к колонизаторам в качестве проводников, переводчиков, советников, чиновников. Разрушение французами городов и разорение цветущих районов побережья привели к тому, что городское население утратило прежнее корпоративное деление по религиозно-этническому признаку. Все горожане (турки, мавры, арабы, берберы, негры, евреи) оказались в равном положении «иностранцев в собственной стране». Кроме того, постепенный распад племенной структуры и обезземеливание алжирского крестьянства привели к застойной депрессии на селе. В итоге значительная часть сельских жителей была вынуждена обратиться к наемному труду у европейских колонистов или двинуться в город, втягиваясь в орбиту колониальной экономики. Городские же ремесленники, столкнувшиеся уже в первые годы колонизации с массовым притоком качественных и дешевых фабричных товаров из метрополии, переживали в 50-х – 60-х годах XIX в. подлинную дезорганизацию системы труда. В последней же трети XIX столетия крах традиционного ремесла дал начало алжирскому промышленному наемному труду. Избыток рабочих рук поглощался городским плебсом. Традиционная интеллигенция также приобщалась к новым видам умственного труда: в конце XIX в. в городах уже нередко встречались получившие европейское образование алжирцы-учителя, врачи, журналисты или адвокаты. Наконец, процесс колонизации повлиял и на национально-этническое развитие коренного населения. С одной стороны, арабы Алжира, составляя этническое большинство, постепенно поглощали прочие группы населения (мавров, турок, кулугли, арабизировавшихся берберов). Тем самым культурно-лигвистический облик арабского населения Алжира заметно усложнился. С другой стороны, административно-хозяйственное объединение Алжира и ломка региональных барьеров объективно содействовали формированию у коренных алжирцев национального самосознания.

Процесс колонизации оказал многостороннее и сложное воздействие на жизнь Алжира. Несомненно пагубное влияние колониального завоевания на традиционное общество и экономику страны. Однако колонизация, помимо желания ее творцов, многое дала Алжиру. С ее началом алжирцы стали знакомиться с достижениями европейской науки и техники, новейшими средствами транспорта и связи, методами ведения сельского хозяйства, промышленными технологиями, образованием, здравоохранением и культурой управления, сложившимися в метрополии.

После установления во Франции Третьей республики (1870 г.) алжирские европейцы вновь поставили перед Парижем вопрос о политико-административном устройстве крупнейшей французской колонии. Внедренная Наполеоном IIIфикция полусамостоятельного « Арабского королевства » Алжира категорически не устраивала «сеньоров колонизации», и крах Второй империи заметно развил сепаратистские настроения в их среде. «Алжиро-европейцы» выступали даже за переподчинение Алжира Британской империи, коль скоро «он не нужен Франции». В ответ правительство Третьей республики поспешило умиротворить претензии колониальных кругов.

Сначала в Алжире было четко проведено различие между гражданами и подданными Франции (1870 г.). Гражданами ( citoyens ) признавались как французы Алжира, так и проживавшие там европейцы, пожелавшие вступить во французское гражданство. Подданными ( sujets ) считались все представители коренного населения. Граждане платили те же налоги, что во Франции и судились по французским законам, тогда как подданные выплачивали также особые « арабские подати », а их юридическое положение предопределялось военно-полевым законодательством.

Следующий этап политико-правового оформления колониального режима пришелся на начало 80-х годов. В 1880 г. декретом президента Франции в Алжире было восстановлено гражданское самоуправление, отмененное Наполеоном III в 1852 г. «Гражданская территория» страны (побережье и центральные районы) делилась на три департамента ( Оран, Алжири Константина). За европейским населением каждого из них вновь было признано право посылать по два депутата и по одному сенатору во французский парламент. Южная часть страны (Сахара и присахарские районы) по-прежнему считались «военной территорией» и управлялись « арабскими бюро ». Правда, на «гражданской территории» эти неприемлемые для « сеньоров » посредники между Парижем и арабо-берберскими вождями были упразднены. Для успокоения колонистов, требовавших большего внимания Франции к нуждам Алжира, в 1881 г. был издан еще один декрет о слиянии систем управления метрополии и колонии. Иными словами, генерал-губернатор теперь был одновременно представителем Парижа и главой местной «алжиро-европейской» администрации.

Декреты 1880 г. впервые признали за коренными алжирцами право избирать своих депутатов в местные органы самоуправления. Однако оно относилось далеко не ко всем арабам и берберам. Те же декреты разделили департаменты Алжира на «полноправные» и «смешанные» коммуны. «Полноправные» коммуны были населены преимущественно европейцами, и в них местное население могло избрать «своих» муниципальных советников. Однако этих советников-алжирцев не могло быть более 1/ 4от общего числа, сколько бы избирателей за них ни проголосовало. Поэтому депутаты от арабов и берберов всегда оказывались в меньшинстве, а закон 1884 г. дополнительно установил, что участвовать в местных выборах могут только алжирцы-землевладельцы, фермеры, служащие колониальной администрации или обладатели французских наград. Что касается «смешанных» коммун, населенных премущественно «туземцами», то они вообще не имели самоуправления.

Таким образом, главным принципом устройства политической системы Алжира была опора на привилегированное европейское меньшинство и недопущение коренного населения к управлению страной. Эти задачи решал и принятый в 1881 г. « туземный кодекс », регулировавший правовое положение арабо-берберского большинства. Согласно положениям кодекса, колониальные власти получали право без суда арестовывать, заключать в тюрьму сроком до 2 лет или высылать с места жительства «подозрительных» алжирцев. Коренным жителям запрещалось создавать политические партии, занимать административные должности, издавать газеты на арабском языке. Нарушители запретов могли подвергаться телесным наказаниям и конфискации имущества. В целом «туземный кодекс» отдавал алжирцев на милость колониальной администрации.