Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

В ином ключе теория национальной государственности была разработана представителями «исторической школы права» – профессором из Геттингена Густавом Гуго (1764–1844), преподавателями Берлинского университета Фридрихом Карлом Савиньи (1779–1861) и Фридрихом Пухтой (1798–1846). В их трудах утверждалась идея исторической самобытности права, нравственности, языка, культуры каждого народа, которая являлась результатом развертывания изначальной сущности нации, а не рационального соглашения или борьбы за свободу. На этой основе родоначальник «исторической школы» Г. Гуго решительно отверг понятие естественных прав индивида, как прирожденных и не обусловленных принадлежностью к определенному сообществу, а также теорию договорного происхождения государства.

Ф.К. Савиньи и Ф. Пухта окончательно сформулировали представление о «национальном духе» как источнике органического развития государственности и права. Под «национальным духом» они понимали необъяснимый в рациональных категориях и неразложимый на составные элементы феномен, имеющий конкретно-историческое происхождение. Проявлением же «национального духа» они считали «общее убеждение» народа, «одинаковое чувство внутренней необходимости» того или иного выбора, которое с течением времени закрепляется в культурных традициях, нравственных и правовых нормах. Представители «исторической школы» полагали, что существуют и общечеловеческие стремления. Но их конкретное выражение можно найти лишь в исторической жизни конкретных народов, в органической преемственности национального развития. Органический принцип Савиньи и Пухта трактовали как «совпадение стадий и ритмов развития с ходом эволюции жизни», как тесную взаимосвязь всех сторон общественного бытия и сознания – «членов живого организма, ветвей целостной культуры».

Обосновывая органический характер общественного развития, представители «исторической школы права» доказывали неразрывную связь нравственности и позитивного права, историческую обусловленность любой существующей формы государственности. На первый взгляд, такая позиция полностью противоречила либеральной идее прогресса. Однако органическая теория не была и охранительным учением. Она исходила из отрицания как всякого участия рациональной воли человека в истории общества, так и идеи сакральности, богоданности власти. Органическая теория утверждала идею преемственного развития общества, в котором любая государственная форма была лишь пассивным отражением «народного духа». Благодаря подобным установкам «историческая школа права» оказалась на пересечении основных метаполитических концепций, и ее наследие было политически востребовано уже позднее, в совершенно иной общественной обстановке.

Столь же неоднозначную политическую трактовку получила в дальнейшем и гегелевская философия. Сам Гегель подробно изложил свое видение проблем государственности в целом ряде работ, в том числе концептуальном труде «Философия права» (1820). Он рассматривал развитие человечества как часть диалектического движения Абсолютного духа к самопостижению, к полному тождеству бытия и мышления. Это грядущее завершение истории Гегель считал окончательным освобождением духа – достижением абсолютной свободы разумной воли, когда все существующее, содеянное окажется разумным, т. е. действительным. С этой точки зрения, и любая промежуточная стадия диалектического развития могла быть истолкована как воплощение свободы – достижение единства того или иного понятия с его осуществлением, наличным бытием.

Историю социума Гегель рассматривал как стадию объективации Абсолютного духа, обнаружения его «во внешней реальности». В рамках этой стадии он выделял три формы реализации свободы – абстрактное право, мораль и нравственность. Каждая из них, в свою очередь, предполагает три ступени конкретизации соответствующей формы, ее все более разумного воплощения. Смену этих этапов развития Гегель трактовал как «снятие» – диалектический переход к более высокому состоянию при упразднении недостатков предыдущего и усвоении его позитивных сторон.

Под абстрактным правом Гегель понимал правоспособность абстрактной личности, сводимую, по существу, лишь к праву быть собой. Изначальным выражением этого права Гегель считал право частной собственности. Его защищенность может обеспечить реальную свободу такой абстрактной личности. Следующая необходимая степень конкретизации достигнутой свободы предполагает переход индивидов-собственников к договорным отношениям, а «снятие» этой второй формы абсолютного права заключается уже в установлении универсальных критериев преступления, не зависимых от договора конкретных лиц.

Следующую триаду форм реализации свободы Гегель характеризовал как развитие морали. В этой сфере субъектом является свободный индивид, уже имеющий неограниченную возможность соразмерять в своем поведении рациональные мотивы и действительные поступки. Первой ступенью воплощения свободы здесь является «снятие» предыдущей – установление границ умысла и вины в сознательном нарушении права. Это, в свою очередь, становится основанием для определения разумной основы намерения и блага. Переход к третьей форме морального существования заключается в постижении добра и совести, что в свою очередь делает неизбежным «снятие» самой индивидуальной морали в процессе определения границ общественной нравственности.

В учении о нравственности Гегель изложил свое представление о той стадии развития, когда действенными становятся не индивидуальные мотивы и поступки, а формы общественного поведения – то есть происходит синтез права и морали. Триаду форм воплощения свободы на этой стадии представляют семья, гражданское общество и государство. Семью Гегель представлял как высшую реализацию моральных норм поведения индивида и самый примитивный пример примирения личной свободы с благом окружающих. Гражданское общество уже представляет собой сферу тесной взаимосвязи и взаимообусловленности частных и общественных интересов. Поскольку уравновешивание частных интересов здесь достигается стихийно, а общественный интерес носит договорной характер, то гражданская свобода неизбежно провоцирует немало противоречий и конфликтов. Эту проблему, по мнению Гегеля, может решить лишь переход к высшей форме нравственного существования под эгидой государства.

Именно правовое государство, по мнению Гегеля, есть высшая форма объективации Абсолютного духа, «шествие Бога в мире». Государственные образования, не соответствующие такой характеристике, Гегель считал существующими, но не действительными, а потому не заслуживающими внимания. Действительное разумное государство предполагает последовательную реализацию идеи свободы, в том числе обеспечение личной независимости и равенства людей перед законом, разделение властей и конституционное закрепление их компетенции, свободу печати и слова. Однако подлинной задачей государства, по мнению Гегеля, является не обособление индивида в его абстрактных правах и моральной мотивации, а достижение органической свободы – диалектического тождества всеобщего и особенного в человеке. Для этого государство с помощью права «снимает» абстрактность индивида, но «удерживает» в личности конкретные черты разумной воли (иными словами, исключает из сферы гражданского общества стихийность и произвольность правоотношений, придает праву «разумный характер»). Поскольку в основе этого «снятия» лежит органическое соподчинение абстрактного частного начала в человеке разумному и нравственному общественному началу, то Гегель считал его не уничтожением, а подлинным освобождением индивидуальности.