Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Процесс оформления солидаристских идеологических концепций приобрел определенную специфику в тех странах «второго эшелона», где процесс модернизации осложнялся необходимостью этнической эмансипации, интеграции различных этно-национальных групп в открытое гражданское общество. Издержки ускоренных реформ, ломка традиционных общественных институтов и морально-нравственных категорий провоцировали здесь обостренное внимание к поискам «истинно национального» пути развития. В России и Германии эта тенденция сочеталась с особенностями имперского сознания, расцветом панславистской и пангерманской идеологий. Результатом причудливого идейного синтеза стали так называемые народнические движения (немецкий аналог термина «народничество» – «völkisch», «фелькиш»).

В рамках народнической идеологии понятие «народ» трактовалось как особая органическая общность, единый социальный организм, обладающий собственной душой, характером, волей, судьбой. Подразумевалось, что именно народ – неделимый на автономные единицы носитель коллективного разума, морали, веры, обладает правом определять пути общественного развития, выступает связующим звеном между прошлым и будущим. Народничество в России и «фелькиш» в Германии выходили за рамки обычной политической идеологии. Они составили особый пласт национальной культуры, образовали целостные мировоззренческие системы, отражающие специфичный строй мышления, социально-психологический комплекс, сформированный на базе этнического самосознания.

Радикальная критика буржуазного образа жизни, как ложного и чуждого национальным традициям, сочеталась в народнических концепциях с выдвижением нового социального проекта, основанного на демократических и социалистических (коллективистских) началах, идеалистических представлениях о единстве «крови и почвы». И, если русское народничество в первую очередь являлось «почвеннической» идеологией, то фелькишское движение отличалась особенно обостренным национальным чувством, переходящим в антисемитские, расистские идеи. «Социализм» фелькишских группировок носил подчеркнуто «немецкий» характер, претендовал на возрождение «истинно немецкого образа жизни» как в нравственном, психологическом, так и в расово-биологическом, генетическом отношении. Фелькишское движение активно поддерживало пангерманские идеи и выступало за укрепление имперской государственности. Оба эти аспекта обладали для «фелькиш» высшим, сакральным смыслом, рассматривались как путь к реальному «соучастию» («anteilnahme») народа-организма в политике, способ решения национальных задач общими усилиями. В начале XX в. в русле фелькишской идеологии сложилась и особая расовая теория, оказавшая большое влияние на зарождение нацизма.

В романских странах Европы народническая идеология не получила продуктивного развития. Однако именно здесь сформировалась еще одна специфическая разновидность корпоративной идеологии – анархо-синдикализм. С классическим анархизмом его объединяла мечта о самоуправляющемся обществе и представление о том, что основой общественного прогресса является «революционное творчество» масс, не стесненное рамками партийной дисциплины и рациональными программными установками. С другой стороны, анархо-синдикализм был тесно связан с синдикалистской идеологией.

Революционный синдикализм возник в конце XX в. в рамках рабочего профсоюзного движения как альтернатива влиянию социал-реформистских социалистических партий. Организации подобного толка представляли собой межотраслевые рабочие объединения, координирующие забастовочную борьбу за улучшение условий труда, пропагандистскую и агитационную деятельность, помощь безработным и жертвам производственного травматизма, просветительскую работу среди рабочих. Синдикалисты считали свою деятельность революционной, поскольку принципиально отказывались от идеи классового сотрудничества. Производственные профессиональные ассоциации они рассматривали как систему социальной самоорганизации рабочих, которая в будущем будет способна выполнять самые широкие регулирующие и контролирующие общественные функции. Именно эта идея привела в синдикалистские организации многих анархистов, сторонников самоуправленческого, безгосударственного общества. В отличие от профсоюзных лидеров, отрицавших связь синдикализма с какой-либо идеологией и политическими задачами, анархисты привнесли яркий идейный пафос и стремление к политической активности.

Уже в начале XX в. в синдикалистском движении образовалось два крыла. Первое из них стало основой мощных профсоюзных организаций, борющихся за экономические права рабочих и укрепление парламентской демократии (ВКТ во Франции, САК в Швеции, тред-юнионы в англосаксонских странах и др.). Второе оказалась под влиянием идей анархизма, действуя под лозунгом «От парламентаризма к синдикализму, к самоорганизующемуся обществу».

Важную роль в формировании идеологии анархо-синдикализма сыграл Жорж Сорель (1847–1922). В книге «Размышления о насилии» (1908) он теоретически обобщил популярную среди анархистов и представителей других радикальных движений идею «прямого действия». Сорель доказывал, что принципиальную значимость имеют только акции, не обремененные рациональными целями, не направленные на конкретные, утилитарные результаты, а имеющие нравственный характер, создающие в обществе особую моральную атмосферу. При этом сама этика наделялась им мобилизующими функциями. По мнению Сореля, морально поступает тот, кто не пытается приспособиться к существующему порядку. Подлинный смысл имеет только уничтожение неизлечимо больного общества, и только иррациональная воля способна породить действие, реально меняющее мир. Любые иные формы политической активности Сорель называл замаскированной формой классового сотрудничества, в конечном счете сводимой к торгу и спекуляциям.

Анализируя особенности общественного сознания современной эпохи, Сорель разработал оригинальную теорию «политического мифа». Он считал, что кризис буржуазного общества возвращает иррациональным факторам истинную значимость. Поэтому новейшие идеологические доктрины все больше опираются не на рациональные постулаты, а на систему политической мифологии, обращаются к чувствам, эмоциям человека. Их эффективность зависит не от доказательности и аргументированности, а от способности увлечь массу, ослепить ее яркими идеями, чувственно воспринимаемыми образами.

Анархо-синдикалисты пропагандировали самые различные формы протеста – стачки, демонстрации, бойкот, саботаж. Но в основе каждой из них видели прежде всего эмоциональный взрыв угнетенной массы, ее творческую, непостижимую для разума жизненная активность. Особое значение придавалось насилию. Индивидуальный террор, взрывы в людных местах рассматривались как возможность «встряхнуть» общество, бросить вызов «ложным» гуманистическим ценностям, сковывающим жизненные силы масс, и дезорганизовать демократический строй, «лишающий народ воли». Динамит стал символом политической борьбы. В 1880–1914 гг. жертвами террористических действий стали президенты США Горфильд и Мак-Кинли, французский президент Карню, премьер-министр Испании Антонио Канова, императрица Австрии Елизавета, итальянский король Умберто.