Герд- Хельмут Комосса - Немецкая карта: Тайная игра секретных служб: Бывший глава Службы военной контрразведки рассказывает.

Многое из того, свидетелем чему я стал, сотрудничая с министерством обороны, было в моих глазах сродни пособничеству противнику. Ведь можно же обменяться мнениями, в частности, относительно подбора кадров в разведке. Для меня кадровая политика во многих случаях была совершенно непонятна. Среди моего начальства было единственное исключение — статс — секретарь Шюлер в Ведомстве федерального канцлера. Мне не раз приходилось прибегать к его помощи в связи с немыслимыми требованиями моего начальства. Надо ли говорить, что такое мое поведение не очень — то (а как же иначе?) способствовало моему карьерному росту?

Одной из самых для меня тогда трудных проблем была очевидная профессиональная некомпетентность многих офицеров министерства обороны. В то же время они были исполнены недоверия к службе, о которой и понятия не имели. И они не знали, что может быть ей известно о них самих. Нередко предпринимались попытки методами кадровой политики заглянуть в нее глубже, чем это было необходимо. Результатом было неоднократное выдвижение на ответственные должности неподходящих кандидатур.

Да и документы вызывали подчас внезапный интерес. Так как при их изучении наверху возрастал фактор неуверенности, имена в бумагах густо замазывались. Безопасность кадров и материалов в Германии, как и в союзнических и дружественных странах, обеспечивается не оптимальным образом.

Ключ к большей безопасности международного воздушного сообщения все еще лежит скорее на земле и в меньшей мере — в технических средствах на борту самолета. Террористов следует обезвреживать на пути к самолету. Конечно, в последнее время как раз в области безопасности на международных авиалиниях достигнут существенный прогресс. Но здесь же налицо и тот факт, что возможности обеспечения безопасности ограниченны.

Однажды бывший генеральный прокурор республики в разговоре с глазу на глаз сказал мне: «Если террористы нанесут крупномасштабный удар, мы не сможем встретить его во всеоружии». Ему, как известно, пришлось заплатить собственной жизнью за неправильные действия и упущения других.

В прошлом Германия в области своей внутренней безопасности допустила крупные ошибки. После известных терактов 70–80–х гг. мы поспешили дать отбой, хотя угрозы для нашей безопасности отнюдь не исчезли. И по сей день тогдашние террористы продолжают жить неопознанными среди нас. Их преследование прекратили слишком рано, сразу после конца раскола Европы. С развалом Советского Союза наша безопасность явно укрепилась. Многие политики поверили, что отныне и внутри страны отпали всякие серьезные угрозы. Ошибкой стало низведение наших сил безопасности до уровня их неэффективности. Сокращение вдвое кадрового состава, ликвидация оперативных инстанций в МАД — демонтаж идет по всему фронту. Тогда над этим хорошенько поработали. А ведь всякому понятно, что стабилизация сил для укрепления внутренней безопасности — дело небыстрое.

После 1990 г. сильно сократили расходы даже на случай природных катастроф. Медицинское оборудование быстро устарело, равно как и спецтранспорт.

Я знаю — многим читателям подобная правда не по вкусу. Но я пришел к убеждению, что органы, призванные обеспечивать в Германии безопасность, не соответствуют настоящим угрозам. Сошлюсь только на возможные угрозы со стороны исламских экстремистов. На сегодняшний день их в нашей стране свыше 31 тыс., объединенных в восемнадцать выявленных организаций. У меня это вызывает беспокойство.

Теракт 11 сентября 2001 г. готовился тщательно и задолго. Это была угроза совершенно новых масштабов, которые нам не по плечу. Это недвусмысленно подтвердил в ноябре 2006 г. министр внутренних дел Шойбле. И в войне такого рода особую роль играет фактор внезапности, но его мы вполне способны резко ослабить. Противник должен быть заблаговременно распознан и получить энергичный отпор. Но для этого нужна политическая воля. И в этой войне действует эффект устрашения. Ведется она в темноте, и внезапность остается основным способом ошеломить противника. Как раз в этот момент решающую роль играет человеческий фактор.

Мне вспоминается разговор с одним из моих тайных агентов. Мы сумели внедрить этого молодого офицера в одну из террористических групп. В подобной практике нет ничего чрезвычайного, к ней прибегают все спецслужбы мира. Однако этот молодой сложившийся солдат через несколько месяцев работы в экстремистской группе пережил процесс серьезных внутренних изменений. Будучи свидетелем бесконечных дискуссий, испытывая влияние мнимых товарищей, он постепенно начал сомневаться в правоте того, что он делал там — в группе, цели которой он должен был выведать. Работа «в образе» очень трудна, ее груз может оказаться неподъемным. Вот почему для работы в разведке годится не всякий.

Непосредственно перед тем, как 9 ноября 1989 г. Гюнтер Шабовский, член Политбюро СЕПГ, сделал на пресс — конференции свое знаменитое заявление и стена рухнула, а народ добился объединения Германии, собравшаяся в здании Рейхстага общественность в который раз адресовала политикам требование о восстановлении государственного единства страны. И вот он настал, в вечерний час, день единства. Председательствовавший профессор Эккехард Вагнер прервал заседание. Его участники покинули зал в Рейхстаге и с криками «Единство! Свобода!» бросились на штурм Бранденбургских ворот. Так неожиданно, незапланированным фактическим единством народа завершилось то собрание. Это 9 ноября 1989 г. было действительно Днем германского единства.

Среди людской массы, для которой эта ночь безумного счастья никак не хотела кончаться, был один, не способный разделить всеобщую радость и до последнего часа делавший ставку на иной вариант развития. Хотя именно такого поворота событий он издавна опасался. Он, генерал — полковник Маркус Вольф, начальник Главного разведывательного управления Национальной народной армии и заместитель министра государственной безопасности, был событиями этого дня ошеломлен. И какой — то иронией истории станет его кончина вдень 17–й годовщины падения стены.

Наряду с начальником Главного разведывательного управления (ГРУ) советского Генерального штаба он был моим прямым противником в войне секретных служб. Именно Вольф вел на протяжении свыше 30 лет тайную войну против Федеративной республики. Именно на этом человеке лежит ответственность за беды, смерть и нищету людей в годы раскола страны. Можно было ожидать, что 9 ноября 2006 г. многие газеты напомнят об этом враге единства немецкого народа. Но лишь кое — где в этот день было должным образом раскрыто его настоящее лицо, лицо человека, который после воссоединения будет в многочисленных своих писаниях пытаться снять с себя всякую личную вину.