Рафаэль Гругман - Смерть Сталина. Все версии. И ещё одна

Подтвердить его версию некому. Из четырёх свидетелей разговорился только Хрущёв. Он утверждает, что разговора о текущих делах не было. Гарриману он заявил: «Сталин был в хорошем настроении. Это был весёлый вечер, и мы хорошо провели время. Потом мы поехали домой» [138] Авторханов А. Загадка смерти Сталина: заговор Берия // Новый Мир, 1991. . В мемуарах он пишет: «Как обычно, обед продолжался до 5–6 часов утра. Сталин был после обеда изрядно пьяный и в очень приподнятом настроении. Не было никаких признаков какого-нибудь физического недомогания… Мы разошлись по домам счастливые, что обед кончился так хорошо» [139] Хрущёв Н. С. Время. Люди. Власть. Том 2. — М.: Московские Новости, 1999. .

Воспоминания Хрущёва с уточнением времени ухода подтверждает Иван Хрусталёв, телохранитель Сталина. Его воспоминания приводит Рыбин с пометкой, что он корректирует Волкогонова:

«В 4 часа, после того, как я проводил четвёрку гостей, у Сталина настроение было хорошее. Он мне сказал: “Хрусталёв, я ложусь отдыхать, и вы можете расслабиться и отдохнуть”. Никакой раздражённости у Сталина не было. Он был спокоен» [140] Рыбин А. Т . Рядом со Сталиным. Записки телохранителя. — М.: Ирис-Пресс, 1994. .

А вот как, ссылаясь на Рыбина, Волкогонов описывает следующий день. Здесь ему легче. Свидетелей много. Однако он вновь неточен, и Рыбин вынужден повторить, что Волкогонов извращает его слова.

Волкогонов:

«Как вспоминал в беседе со мной А. Т. Рыбин, 1 марта в полдень обслуга стала беспокоиться. Сталин не появлялся, никого не вызывал. А идти к нему без вызова было нельзя. Тревога нарастала. Но вот в 18.30 в кабинете у Иосифа Виссарионовича, продолжал Рыбин, зажёгся свет» [141] Волкогонов Д. А. Сталин. Политический портрет. — М.: Новости, 1992. (выделено мной. — Р. Г.).

Если это верно, то к этому времени инсульта ещё не было. Это же не фокусы Воланда, свет сам по себе не зажигается. Сталин проснулся, прошёл несколько шагов и, прежде чем хватил апоплексический удар, включил свет.

«Все вздохнули с облегчением. Ждали звонка. Сталин не обедал, не смотрел почту, документы. Всё это было необычно, странно. Но шло время, рассказывал Рыбин, а вызова не было. Наступило 20 часов, затем 21, 22 часа — в помещениях Сталина полная тишина. Беспокойство достигло крайней точки. Среди помощников и охраны начались споры: нужно идти в комнаты, зрели дурные предчувствия. Дежурные сотрудники М. Старостин, В. Туков, подавальщица М. Бутусова стали решать, кому идти. В 23 часа пошёл Старостин, взяв почту как предлог, если “Хозяин” будет недоволен нарушением установившегося порядка.

Старостинпрошёл несколько комнат, зажигая по пути свет, и, включив освещение в малой столовой, отпрянул, увидев на полу лежащего Сталина в пижамных брюках и нижней рубашке» [142] Там же. (выделено мной. — Р. Г.).

Хрущёв написал, что первым обнаружила Сталина лежащим на полу Бутусова, которую послали на разведку. Она позвала охранников, которые подняли Сталина и положили его на кушетку. Несовпадений много.

А история со светом? Волкогонов писал, что в кабинете Сталина был включён свет. Неужели, включив свет в кабинете, Сталин не включил свет в столовой и продолжил движение в темноте? Ссылаясь на Рыбина, Волкогонов пишет, что в столовой было темно и освещение включил Старостин.

«Он едва поднял руку, позвав к себе Старостина, но сказать ничего не смог. В глазах были ужас, страх и мольба. На полу лежала “Правда”, на столе открытая бутылка боржоми. Видимо, здесь Сталин лежал уже давно, так как свет в столовой не был включён(выделено мной. — Р. Г.). Прибежала на вызов Старостина потрясённая челядь. Сталина перенесли на диван. Несколько раз он пытался что-то произнести, но раздавались лишь какие-то неясные звуки. Кровоизлияние в мозг парализовало не только речь, но затем и сознание» [143] Волкогонов Д. А. Сталин. Политический портрет. — М.: Новости, 1992. .

Рыбин иначе описывает этот день. Он сделал приписку, что это коллективные поправки Лозгачёва, Тукова, Старостина и Рыбина к книге Волкогонова:

«В 18 часов <���…> зажёгся свет в малой столовой(выделено мной. — Р. Г.). Старостин, Туков, Лозгачев облегчённо вздохнули. Сейчас вызовет. Но вызова не последовало. Примерно в 23 часа пришла почта на имя Сталина из ЦК ВКП(б). По положению и инструкции обязан заходить к Сталину комендант дачи или его помощник. Дежурили в приёмной у Сталина телохранитель Михаил Гаврилович Старостин, Туков и помощник коменданта дачи Петр Васильевич Лозгачев. Он первый зашёл с почтой к Сталину в малую столовую. Обнаружив Сталина лежащим на ковре у стола, быстро позвал Старостина, Тукова, Матрену Бутузову. Сталин, видимо, уже лежал без сознания с 18.30–19 часов. Это было видно по его физиологическим признакам. Все четверо перенесли Сталина в большой зал заседаний и положили на диван» [144] Рыбин А. Т. Рядом со Сталиным. Записки телохранителя. — М.: Ирис-Пресс, 1994. .

Кто же первым зашёл к Сталину? Телохранитель Старостин, который по инструкции не имел право к нему заходить, или помощник коменданта дачи Лозгачев, чьей обязанностью было входить к Сталину по делам даже без вызова, или, как пишет Хрущёв, подавальщица Бутусова? Это вопрос непринципиальный, но расхождения лишь подтверждают субъективность любых воспоминаний, которые не могут служить истиной в последней инстанции.

Обратим внимание на обнаруженную Старостиным открытую бутылку минеральной воды «Боржоми». В 100 г «Боржоми» содержится 200 мг натрия. Любой врач скажет, что больным гипертонией необходимо уменьшить употребление соли, в первую очередь, диетического натрия, который перегружает сердце и почки. Однако врачей в его окружении не было, и регулярное употребление насыщенной солью минеральной воды в сочетании с другими факторами, о которых мы будем говорить в главе «День рождения дочери», способствовало повышению давления, приведшего к инсульту.

Продолжим чтение Волкогонова. Всё-таки он был допущен к архиву Сталина…

«По словам Рыбина, охрана и порученцы стали звонить в МГБ Игнатьеву. Тот посоветовал звонить Берии, Маленкову. Берию нигде найти не могли. Маленков без Берии не решался предпринять каких-либо мер. <���…> Как выяснилось впоследствии, без разрешения Берии к Сталину врачей вызывать было нельзя. Так было записано в одной из бесчисленных инструкций» [145] Волкогонов Д. А. Сталин. Политический портрет. — М.: Новости, 1992. (выделено мной. — Р. Г.).

Сомнительное утверждение. Охрана не подтверждает существование инструкции, запрещавшей вызывать врачей без разрешения Берии. Даже Хрущёв, обвинивший Берию во всех грехах, до этого не додумался. Охрана подчинялась Игнатьеву и все письменные инструкции получала только от него.