Виталий Поликарпов - История нравов России

Во главе пиратского флота стал его сын Коксинга, который в отместку маньчжурам присоединился к Минам и в течение 20 лет совершал нападения на побережье Китая. Тогда маньчжуры применили тактику «выжженной земли», и ему пришлось обратить все свои силы против старых врагов отца — голландцев, начавших в это время колонизацию Формозы (Тайваня). Коксинга одержал над ними внушительную победу, оказав тем самым определенное влияние на судьбу Формозы: «Изгнание голландцев прервало процесс колонизации, облегчив в дальнейшем связь острова с китайским материком» (162, 178). В данном случае просматривается некая аналогия с казаками, защищавшими рубежи нашего государства от чужеземных захватчиков.

Китайское пиратство было возрождено на рубеже XVIII и XIX веков, когда неофициальным адмиралом всего китайского пиратского флота стала госпожа Цин. О могуществе пиратской организации Цин свидетельствует то, что только одна из шести эскадр насчитывала 8 тысяч матросов, сто шестьдесят кораблей с пятьюстами тяжелыми и пятью тысячами легких орудий (162, 180). Пиратский флот перешел под командование Цин после смерти ее мужа. Причем ею была установлена в разбойничьем братстве железная дисциплина. Один китайский историк следующим образом охарактеризовал этот порядок: «1. Если кто–либо самовольно сойдет на берег, он подлежит аресту и ему проткнут уши на виду у всего флота. Совершивший повторно самовольную отлучку приговаривается к смерти. 2. Из захваченной добычи нельзя ничего брать, пока она не будет полностью учтена. Добыча делится на десять равных частей. Две части предназначаются для раздачи командам, восемь поступают на склад как всеобщее достояние. Брать что–либо со склада без разрешения запрещается. Уличенные в этом караются смертью» (184, 244–245).

Цин была весьма разумной особой и понимала, что без поддержки местного населения и союзников она ничего не добьется. Вот почему в одном из положений пиратского устава содержался запрет грабить сельское население, и предписывалось платить наличными деньгами за продовольствие (рис, вино и другие сельскохозяйственные продукты) и услуги. Любое нарушение относительно местных жителей каралось смертной казнью. Соблюдение этих правил обеспечило пиратам как снабжение продовольствием и порохом, так и поддержку со стороны прибрежного населения.

Цин обладала незаурядным стратегическим талантом, который позволил ей в большом морском сражении с правительственным флотом разгромить его полностью. Затем ее флоту снова удалось одержать крупную победу над правительственными силами, однако через год адмирал Цун Мэн–сен во главе ста кораблей нанес поражение морским пиратам, но пираты опять сумели отомстить. Китайский император, понимая всю тяжесть борьбы с пиратским флотом, решил соблазнить пиратов обещанием простить их и вступил с ними в переговоры. «В конце концов была достигнута договоренность, что каждый пират, отказавшийся от своего разбойничьего ремесла, получит одного поросенка, бочонок вина и некоторую сумму денег, чтобы начать новую жизнь. Условия эти удовлетворяли не всех, однако с горсткой пиратов, которые отказались воспользоваться предложением, китайское правительство расправилось довольно легко. С тех пор в китайских водах на время установилось спокойствие. А Цин дожила свой век как главарь крупной банды контрабандистов» (162, 180–181). Использование китайским императором английской тактики (она была выработана еще древними римлянами) «разделяй и властвуй» принесло свои плоды.

С эпохи Великих географических открытий наряду с заморскими экспедициями, которые снаряжались правительствами Португалии, Испании, Англии и других стран для завоевания новых земель или торговыми компаниями для извлечения выгоды, началась деятельность «авантюристов», занимавшихся попутно морским разбоем. Они находились под явным или тайным покровительством властей, за что вносили в казну значительную часть добычи (42, Гл.4). Следует отметить деятельность английских пиратов, подрывающих монопольное испанское могущество на морях своими внезапными нападениями на караваны галеонов, которые возвращались в Испанию с ценными грузами золота, серебра и всевозможными колониальными товарами. Помимо этого они совершали отчаянные налеты на маленькие гавани и форты, находящиеся на побережье Центральной и Южной Америки. В ходе таких корсарских рейдов «авантюристы» или погибали, или неслыханно обогащались, причем они делились своей добычей с вельможами, министрами и с самой королевой Елизаветой, принимавшей негласное участие в снаряжении пиратских экспедиций (239).

Британские пираты XVI‑XVII вв. своей основной базой в Англии считали порт Плимут, откуда отправлялись в Атлантический океан флотилии «морских псов», не дающих житья дряхлеющему испанскому льву. Город процветал за счет морского разбоя, огромная гавань была занята большими и малыми кораблями, склады были переполнены ценнейшими товарами самого различного происхождения. Плимутские негоцианты в качестве пайщиков пиратских компаний торговали оптом и в розницу всеми товарами обеих Испании: гвоздикой, шелком, бразильским деревом, амброй, старыми испанскими винами и сахаром. В темных лавках, расположенных вблизи плимутской гавани, по сходной цене можно было приобрести золотые кольца, снятые с убитых испанцев, бархатные и шелковые платья с плохо замытыми следами крови (239).

За счет пиратского промысла кормились сотни комиссионеров, факторов и мелких скупщиков награбленного добра; процветали и богатели кабатчики, содержатели веселых домов и воровских притонов. И если судили и отправляли на виселицу нищих, бродяг и воровато знаменитые мастера пиратского промысла пользовались знаками уважения и почтения со стороны судей и шерифов. Ведь сами короли зачастую были с ними на дружеской ноге, возводили их в дворянское достоинство, назначали в состав королевского общества, возводили в разряд национальных героев за отличия в войнах. В их число входили сэр Френсис Дрейк, сэр Уолтер Рели, сэр Томас Кэвендиш, Джон Девис, Уильям Дампир, Генри Морган и др. (69, 57).

Английские пираты и корсары действовали, в основном, в водах Атлантического океана, омывающих берега Америки, находившихся в испанском владении. Об их жизни повествует А. Эксквемелин в своей знаменитой книге «Пираты Америки». Кстати, он сам был пиратом, и поэтому со знанием дела излагает их быт и нравы. Он пишет: «Захватив корабль, команда решает, передавать ли его капитану. Если захваченный корабль лучше их собственного, пираты переходят на него, а свой сжигают. После того как корабль захвачен, никому не дается право грабить имущество, посягать на товары в его трюмах. Вся добыча — будь то золото, драгоценности, камни или разные вещи — делится впоследствии поровну. Чтобы никто не захватил больше другого и не было никакого обмана, каждый, получая свою долю до–, бычи, должен поклясться на Библии, что не взял ни на грош больше, чем ему полагалось при дележке. Это касается как золота, серебра, драгоценностей, так и шелка, льна, хлопка, одежды и свинца. Того, кто дал ложную клятву, изгоняют с корабля и впредь никогда не принимают. Пираты очень дружны и во всем друг другу помогают. Тому, у кого ничего нет, сразу же выделяется какое–либо имущество, причем с уплатой ждут до тех пор, пока у неимущего не заведутся деньги» (317, 61–62).