Николай Задорнов - Далёкий край

Всходит луна, торжественно засеребрился лес. Сыновья закрыли лица руками.

А утром, при ярком солнце лодка Ла мчалась вниз по течению горной реки. Река вздулась от прошедших горах ливней. В корме, закрытая шкурой и зелеными ветвями, лежала освежеван-ная туша молодого лося. Охотники в желтых рыбокожих рубашках и в коротких штанах. На носу лодки - Удога с шестом в руках. У него смуглые ноги, голые до колен, в кровавых расче-сах. Пыжу на веслах. Отец с кормовым веслом. В лодке берестяные ведра, черпаки, острога, убитые утки, кожаные мешки.

Ла дремлет.

- Как ловко вчера отец вызвал луну. Как ты думаешь, почему отец не хочет стать большим шаманом?

- Поживей, поживей! - просыпаясь, бормочет отец, он отводит лодку от быстро надвига-ющегося на нее дерева. Кажется, он снова дремлет.

- Спит, а все видит, - говорит Пыжу.

- Эй, дураки, - в сердцах кричит Ла, - вы утопить все хотите? Хотите лодку разбить? Дураки, не мои дети, от проезжего торговца родились! - Он с силой налегает на весло.

Удога упирается шестом в скалу. Пыжу берет второй шест.

Лодка мчится быстрей, входит в узкое горло между скал. Вода грохочет. Лодку подкидыва-ет на перекате и с силой бьет плоским дном об воду. Проносятся скалы, завалы деревьев. Течение становится тише. Река расступается.

- Вот как хорошо проехали! - говорит отец. - Оба молодцы. - Он достает трубку. - Сразу видно, что мои дети!

- Эй, вон чьи-то следы! - испуганно замечает Пыжу, показывая на берег. Он всматри-вается.

- Где? - спрашивает Удога.

- Кто? - тревожится Л а.

- Вон, вон следы человека, - говорит Пыжу тише и таинственней.

Песчаный берег с кручей быстро проносится. Лодка огибает лысые обрывы лесистого мыса. Охотники хватаются за оружие. Это люди, привыкшие к вечным опасностям.

- Уй, какие страшные чужие следы! Узкие, длинные, - переводя дух, говорит Пыжу.

Лодка быстро пристает к обрыву. Ла и его сыновья прикрыты вместе с лодкой большой подмытой лесиной. Они выглядывают, стоя в лодке.

Потом Удога выскакивает и с луком в руке бежит по песчаной крутизне. Он пригибается.

И вдруг раздается зловещий свист стрелы. Страшный предвестник смерти пронесся над ухом охотника..

Слышится крик, отчаянный, истошный крик на вершине холма, где-то там, откуда вылетела стрела, в зарослях кедра и елки, в молодом подлеске. Вот над кустами сверкнуло копье. Со страшной силой, прыжками, Удога кидается вверх.

А брат уже успел обежать холм и чуть не зацепил стрелка своим копьем, когда тот целился в Удогу.

- Писотька! Лови его! - кричит Пыжу и вдается в чащу, туда, где трещат ветви и треск их удаляется под обрыв к речке.

Братья кидаются грудью на ветви, закрывая лицо согнутой рукой, а в другой - поднятой вверх каждый держит свое оружие.

Хлещут ветви грабов, листья ильмов, ломаются слабые ветви ольхи и не гнется усохшая пихта.

Враг бежит.

- Эй-эй! - ревет Пыжу. Какой страшный его рев. Это от злости.

Братья выбегают на берег реки, тут ее изгиб, а по завалу удирает Писотька. Он поворачи-вает какую-то лесину, раздается рокот, и лесной завал начинает разваливаться, грохотать. Писотька стреляет, но опять мимо.

- Теперь всех вас убьем! Не жди пощады! - кричит Пыжу.

Стреляет Удога, и Писотька исчезает в завале. А бревна раскатываются, вода зелеными водопадами прорывается среди мертвых белых деревьев, поворачивает и крутит их корневища, как белые колеса. Писотька, кажется, погиб... Но нет, из-за реки опять летит с воем и свистом стрела и втыкается в пень.

Писотька цел, жив и стреляет.

- Тебя убьем! - кричат братья.

- Мы перебьем всех Самаров! - кричит спрятавшийся на другом берегу враг.

Удога выдернул его стрелу. Хороший наконечник, из железа.

Ла подъехал.

- Надо его лодку искать и забрать! - кричит он. - Пойдемте...

- Эй, мы твою лодку забираем! - кричит Пыжу.

По следам недолго искали. Нашлась маленькая оморочка из старых почерневших полотнищ бересты. Спрятана в кустах. Писотька отходил от нее по воде, потом вышел на песок. В омороч-ке нашлась хорошая острога.

- Это пригодится! - сказал Удога. - Забираем по закону, за то, что он в нас стрелял.

Самары осторожно побрели с оружием в руках. Пыжу вернулся, распорол старую оморочку ножом и толкнул ее в воду. Бросил в нее большой камень. Пусть тонет. И догнал своих.

- Самары самый крепкий, самый умный и смелый род, - учил отец сыновей, когда лодка пошла вниз,- все меняется и забывается. Своих детей учите, чему я вас учу. А то найдутся дураки, которые когда-нибудь скажут, что Самары были покорные, никогда не дрались и себя не защищали. Нет, если мы покорялись, то только для того, чтобы обмануть врагов.

- Так все люди, отец? Правда? - спрашивал Удога. - Ведь никто и никогда не хочет быть побежденным.

- Это правда. Все хотят быть победителями. Но особенно Самары. Это нам привычно. Ваш прадедушка... - Ла начал один из длинных рассказов.

- А вот я слышал, - перебил Пыжу, - что лучшая победа бывает тогда, когда нет побежденных!

- Дурак! Ты слушай, что отец говорит. Будь вежлив со старшими!

А Удога думал, что стрела пролетела около самого его уха. Он мог бы погибнуть. Да, конечно, Самары самые храбрые. Отец прав!

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ДЫГЕН

...В тот год католической духовной миссией в Пекине, с ведома двора богдыхана, был послан на Амур французский миссионер Пьер Ренье*. Для китайского двора он должен был составить географическое описание берегов великой реки; миссия поручала ему ознакомиться с местными племенами, обитающими в ее низовьях, с их обычаями, верованиями, общественным устройством, стараться обратить хотя бы некоторых из них в христианство.

* Пьер Ренье. - В основу истории Ренье и де Брельи легли исторические факты, по-своему переработанные автором. В 1845-1846 гг. французский миссионер де ла Брюньер предпринял путешествие на Амур и был убит местным населением. Посланный для расследования его участи миссионер Вено (Рено) в 1850 г. спустился к Амуру до озера Кизи и вернулся обратно (А. Мичи, Путешествие на восток Сибири, 1868).

Пьер Ренье молодой энергичный иезуит, полный сил и здоровья, года три тому назад прие-хавший в Китай из Европы. Он владел китайским и маньчжурским языками, был честолюбив и ехал на Амур с уверенностью, что откроет этот край и положит начало его захвату.

Перед отъездом из Пекина миссионер подробно расспрашивал маньчжурских мандаринов о низовьях Амура, но узнал мало нового. Те сами ничего не знали про Амур. Это была далекая, чужая им страна, холодная, расположенная где-то на севере. Закон запрещал путешествия частных лиц в те неведомые громадные земли, лежащие между страной маньчжуров и страной русских.

Зимой по прибытии каравана в Гирин Ренье кинулся на поиски католического проповедни-ка де Брельи. Оказалось, что он, как сказал его слуга, год тому назад отправился в путешествие на какую-то легендарную реку - приток Амура. Из Гирина по весеннему пути Ренье проследо-вал в Сан-Син, откуда должно было начаться его плавание по рекам. Там он встретился с викарием Маньчжурии, прибывшим из глубины провинции повидать Ренье и помочь ему снарядиться.