Влад Виленов - Неизвестные страницы истории российского флота

Откуда все это взял Елкин, совершенно непонятно, так как в архивных документах обо всем этом нет ни слова, в том числе и в показаниях самого Вермана о его вербовке в Германии и о том, что Верман вернулся в Россию новоиспеченным разведчиком. Кроме этого, Верман никогда офицером не был, тем более «бравым».

Сам Верман на одном из допросов показал следующее: «Шпионской деятельностью я стал заниматься в 1908 году в Николаеве, работая на заводе „Наваль“ в отделе морских машин. Вовлечен в шпионскую деятельность я был группой немецких инженеров того же отдела, состоявшей из инженера Моора и Ганна». Далее он признает: «Моор и Ганн, а больше всего первый, стали меня обрабатывать и вовлекать в разведывательную работу в пользу Германии». Как видно из протоколов допроса, никаких сведений о причастности Вермана к ведомству Николаи здесь нет.

Что и говорить, Верман являлся разведчиком со стажем. Шпионской деятельностью стал заниматься с 1908 года, то есть именно с момента начала осуществления новой морской программы России. Так уж сложились обстоятельства, что ему было поручено взять на себя руководство всей немецкой разведсетью на юге России: в Николаеве, Одессе, Херсоне и Севастополе. Вместе со своей агентурой он вербовал людей для разведывательной работы, собирал материалы о промышленных предприятиях, данные о строящихся военных судах подводного и надводного плавания, их конструкции, вооружении, тоннаже, скорости.

На допросе Верман рассказывал: «Из лиц, мною лично завербованных для шпионской работы в период 1908–1914 годов, я помню следующих: Штайвеха, Блимке, Наймаера, Линке Бруно, инженера Шеффера, электрика Сгибнева». Все они сотрудники судостроительных заводов, имеющие право прохода на строящиеся корабли.

Итак, Верман стал «работать». Появились у него и «помощники», в частности, А.Ф. Шеффер и А.В. Сгибнев (последний, по версии Елкина, — непосредственный исполнитель акции на «Императрице Марии»). Елкин написал о деятельности Шеффера в своей книге так: «Я собирал и передавал Верману такие данные: основные размеры строящихся военных судов и их тоннаж, артиллерийское и минное вооружение судов, ход их постройки; броневая защита — размер брони кораблей и их артиллерийских башен; запасы артиллерийских снарядов на судах… Мне удалось, — в частности показал он, — передать сведения о вновь заложенном в 1916 году дредноуте „Николай I“ — размеры, тоннаж, мощность двигателей, скорость, технические данные систем, вооружение, качество материалов, идущих на строительство. Как и подробные данные по сдаче законченных судов — дредноута „Императрица Екатерина Великая“ и ряда эскадренных миноносцев…»

Сравним эти показания с текстом протокола допроса Шеффера. Он указывает: «За этот период времени я периодически передавал Линке (Б.Г. Линке замещал Вермана после его высылки в 1914 году письменные материалы шпионского характера по следующим вопросам:

1. Подробные данные о вновь заложенном на заводе в 1916 году дредноуте „Николай“, размеры, тоннаж, мощность двигателей, скорость, технические условия, качество материалов, вооружения.

2. Подробные данные по актам сдачи законченных судов: дредноут „Екатерина Н“ и эскадренных миноносцев…»

Если уж архивные документы используются в книге, то не должно быть их вольного изложения, тем более что они цитируются.

Далее в своей книге А. Елкин пишет о планах Вермана в отношении «Императрицы Марии». «У нас были главное задание и цель, — откровенно рассказывал на следствии… Верман, — не допустить ввода в строй строящихся в Николаеве мощных русских линейных кораблей: „Императрица Мария“ и других… Главное внимание наше, естественно, было обращено на „Марию“: она должна была вступить в строй действующих линкоров первой…» Откуда Елкин взял эти показания Вермана, неизвестно, так как в результате тщательного просмотра всех протоколов его допросов эти показания не обнаружены.

Не соответствуют имеющимся архивным документам и приведенные в книге сведения о Сгибневе, в частности, о его вербовке и шпионской деятельности. Елкин так излагает признание Сгибнева: «Фришен (австро-германский консул в Николаеве… однажды попросил меня как опытного электротехника помочь ему в ремонте дачи, находящейся в предместье Николаева. Знакомство наше не прервалось. Благодаря Фришену я получил впоследствии ряд выгодных заказов для своей мастерской. У Франца Ивановича я познакомился с Верманом. Нужно сказать, что и у меня, и у Вермана была одна общая страсть: мы были заядлыми яхтсменами. На этой почве мы сблизились. Много времени проводили вместе. И однажды Верман раскрылся. Сказал, кто он в действительности, и предложил работать на немецкую разведку, сказав, что услуги такого рода ценятся недешево…» Далее автор пишет: «Когда я согласился, — рассказывал дальше Сгибнев, — Верман в категорической форме предложил мне бросить все мои прежние занятия и поступить на работу на завод „Руссуд“, где тогда строились мощные корабли Военно-морского флота. Так, в 1911 году Сгибнев оказался на „Руссуде“, где стал отвечать за электропроводку и освещение на строящихся военных кораблях».

Какие же сведения передавал Сгибнев Верману? В повести А. Елкина об этом говорится следующее: «Верман, — рассказывал он (Сгибнев), — интересовался всеми деталями постройки „Императрицы Марии“. Особенно системой рулевого управления и схемами артиллерийских башен корабля…»

А что же по этому поводу говорится в архивных документах? Вот что показал Сгибнев на самом деле па допросе 20 ноября 1933 года: «…Я был приглашен Фришеном для электроремонта его дачи в предместье Николаева. В процессе производимой мною у него работы с Фришеном я познакомился ближе, благодаря чему впоследствии я получил через него ряд заказов для своей мастерской по электрооборудованию конторы… Здесь же у Фришена я познакомился с его служащим Верманом Виктором Эдуардовичем, германско-подданным. Последний был большим любителем яхт-клуба, на почве чего мы сдружились и часто совместно проводили время, увлекаясь спортом. В 1911 году я поступил на николаевский завод „Руссуд“ по рекомендации адмирала Данилевского (а отнюдь не по указанию Вермана!), с которым был знаком благодаря производимой мною работы у него по ремонту его автомобиля. Работая на данном заводе, я снова встретился с Верманом В.Э., который предложил мне сообщать ему о ходе моих работ по оборудованию временного освещения строящихся на заводе военных кораблей… С предложением Вермана я согласился, и до 1916 года я информировал его о ходе постройки военного корабля „Мария“ и затем другого корабля типа „Дредноут“ — „Александра“. Исчерпывающие сведения, интересовавшие Вермана, я ему не мог дать, т. к. это выходило из круга моей компетенции, но я его ориентировал, от кого и где те или иные сведения смог получить. Конкретно его интересовали системы рулевого управления и схема артиллерийских башен дредноутов. Я рекомендовал Берману эти сведения добыть через контрагентов, производивших установку этих механизмов на дредноутах».