В. Горнъ - Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи

Въ концѣ іюля я вернулся изъ поѣздки въ Ревель и черезъ одного моего знакомаго получилъ приглашеніе вмѣстѣ съ Ф. Г. Эйшинскимъ зайти къ эстонскому консулу г. Пиндингу для бесѣды о псковскихъ дѣлахъ. Я тѣмъ болѣе охотно откликнулся на это приглашеніе, что поѣздка въ Ревель, гдѣ я впервые встрѣтился съ членами Русскаго Совѣта, побывавъ на ихъ засѣданіи, открыла мнѣ глаза на всю дѣятельность бѣлыхъ на сѣверо-западѣ и я увидѣлъ, что между системой управленія Балаховича и Хомутова разница, въ сущности, ничтожная и что все бѣлое предпріятіе на краю полнаго краха. Кое что я тогда узналъ и о эстонскихъ настроеніяхъ по отношенію къ нашимъ многочисленнымъ бѣлымъ властямъ.

Г. Пиндингъ жилъ за рѣкой Великой, занимая небольшой деревянный въ полтора этажа особнякъ, гдѣ помѣщалась его консульская канцелярія, штабъ дивизіи и личная квартира. Все выглядѣло удивительно скромно, просто. Въ то время какъ у насъ для управленія многочисленныхъ бутафорскихъ частей требовалась бездна всякихъ столь же многочисленныхъ зданій, эстонцы, распоряжаясь настоящей боевой дивизіей и отправляя консульскія функціи, ограничивались всего однимъ помѣщеніемъ и поразительно малой канцеляріей.

Въ возникшей между нами бесѣдѣ консулъ, полковникъ Пиндингъ (бывшій русскій офицеръ, эстонецъ), довольно подробно познакомилъ насъ съ настроеніемъ своихъ войскъ и категорически высказался за необходимость скорѣйшаго измѣненія политическаго курса, иначе они — эстонцы — уведутъ свои войска къ своей границѣ и Псковъ автоматически окажется снова въ рукахъ большевиковъ.

«Какъ мы можемъ помогать вамъ, — говорилъ полковникъ, — если у васъ такіе порядки, за которые наши солдаты не хотятъ проливать свою кровь.

Дайте намъ матеріалъ противъ бѣшеной агитаціи большевиковъ, а то мы ничего не можемъ сказать въ отвѣтъ на большевистскіе агитаціонные листки. Нажимъ большевиковъ сейчасъ очень великъ: противъ каждой роты резерва эстонцевъ большевики выставляютъ цѣлый баталіонъ. Необходима немедленная реформа власти, въ противномъ случаѣ на псковскомъ фронтѣ все пропало. Мы не станемъ доводить дѣло деморализаціи нашей арміи. Если понадобится переворотъ во Псковѣ, это произойдетъ просто и безболѣзненно: придется арестовать только двухъ генераловъ, потому что и начальникъ штаба корпуса согласенъ на переворотъ. Принимайте всѣ мѣры, чтобы спасти положеніе, иначе будетъ поздно. Если понадобится ѣхать въ Ревель, немедленно выдамъ пропуски».

О Балаховичѣ полк. Пиндингъ, видимо, сознательно избѣгалъ говорить, хотя мы нѣсколько разъ подчеркнули имя этого генерала, какъ одного изъ главныхъ виновниковъ царившей у насъ вакханаліи. Ясно было, что Пиндингъ чего-то не договариваетъ. Позже мнѣ передавали, что Пиндингъ, неоднократно бесѣдовавшій на ту же тему съ разными другими представителями псковскаго общества, будто бы опредѣленно говорилъ о необходимости произвести переворотъ и образовать псковскую республику. Намъ онъ ничего подобнаго тогда не говорилъ. Послѣ визита къ Пиндингу на другой или на третій день, въ помѣщеніи Совѣта кооперативныхъ съѣздовъ (по Губерн. ул.) состоялось конспиративное совѣщаніе, на которомъ присутствовали нѣкоторые земскіе, городскіе гласные, кооператоры и просто общественные дѣятели. Послѣ краткаго обмѣна мнѣніями пришли къ заключенію, что необходимо рѣшительно вмѣшаться въ теченіе событій и попытаться измѣнить существующій бѣлый режимъ. Изъ состава собравшихся избрали делегацію и поручили ей: 1) развѣдать у эстонцевъ о шансахъ плановъ г. Иванова и Балаховича, стараясь ихъ всячески разстроить, какъ вредные для населенія, 2) выяснить у эстонскаго главнаго командованія, поскольку серьезны угрозы эстонцевъ отвести войска къ своей границѣ, 3) заручиться у эстонскаго правительства и главнаго командованія, согласіемъ, на случай паденія Пскова, пропустить на территорію Эстоніи наиболѣе скомпрометированныхъ передъ большевиками жителей города съ ихъ семьями (предполагалось, что отступленіе пойдетъ по Рижскому шоссе, за уходящими къ Печорамъ и Изборску эстонскими солдатами), 4) войти въ Ревелѣ въ сношенія съ представителями Антанты и разъяснить имъ, что если не будетъ принято подъ ихъ давленіемъ немедленныхъ и радикальныхъ мѣръ къ демократизаціи политическаго режима въ занятой русской области, гибель Пскова, да и всей области, неминуема въ ближайшіе дни, 5) обезпечить съ ихъ помощью созывъ съѣзда русскихъ общественныхъ дѣятелей области и неприкосновенность членовъ съѣзда предъ лицомъ многочисленной бѣлой бюрократіи и генераловъ, если съѣздъ удалось бы собрать на собственной территоріи и 6) въ случаѣ невозможности устройства съѣзда на русской территоріи, ходатайствовать передъ эстонскимъ правительствомъ о разрѣшеніи съѣзда въ Эстоніи и соотвѣтствующихъ туда пропускахъ.

Изъ числа собравшихся въ то время никто и ничего не зналъ о существованіи гдѣ-то и какого-то Политическаго Совѣщанія. Я тоже ничего не слыхалъ до того времени объ этой политической организаціи, хотя прожилъ въ первую поѣздку въ Ревелѣ цѣлую недѣлю и неоднократно бесѣдовалъ съ отдѣльными членами Русскаго Совѣта по вопросамъ общей политики нашего края. Очевидно, это было такое пустое мѣсто, о которомъ не считали нужнымъ говорить въ Ревелѣ.

Вырабатывая директивы делегаціи, мы хорошо понимали, на какой личный рискъ идутъ ея члены, поднимая борьбу противъ реакціоннаго генералитета, а, обращаясь къ представителямъ Антанты, мы видѣли въ нихъ единственную силу, которая могла заставить нашихъ реакціонеровъ внять голосу людей изъ общества. Другого исхода и средствъ въ нашемъ распоряженіи тогда не было, а между тѣмъ дѣйствовать требовалось рѣшительно и быстро. Въ составъ делегаціи выбрали В. Л. Горна (гласн. думы), И. М. Азлова (представит. кооператоровъ) и К. А. Башкирова (какъ праваго с.-р. и владѣющаго фр. языкомъ).

Изъ сотоварищей по делегаціи я очень мало зналъ К. А. Башкирова и вовсе почти не зналъ И. М. Азлова; оба они не были коренными псковичами и появились во Псковѣ уже послѣ февральской революціи. Первый — инженеръ, человѣкъ молодой, второй — агрономъ, много солиднѣе по возрасту. Всѣ трое — мы являлись представителями различныхъ демократическихъ теченій, но, будучи объединены, какъ мнѣ казалось, единственнымъ желаніемъ предотвратить катастрофу бѣлаго дѣлаемы могли бы выполнить нашу работу сравнительно успѣшно. Расчеты эти совсѣмъ не оправдались.

Не доѣзжая до Ревеля, въ Юрьевѣ, гдѣ намъ предстояло пересѣсть съ парохода на желѣзную дорогу, И. М. Азловъ категорически мнѣ заявилъ, что «передумалъ» и никуда со мной въ Ревелѣ не пойдетъ, такъ какъ опасается, что разъяренные генералы могутъ захватить во Псковѣ въ отместку имущество представляемыхъ имъ кооперативовъ. А. К. Башкировъ тоже не оправдалъ возлагаемыхъ на него надеждъ и больше путалъ и мѣшалъ, чѣмъ помогалъ въ нашей совмѣстной работѣ, придавая всѣмъ дѣловымъ визитамъ налетъ какой-то неумѣстной веселости.