Михаил Мягков - Вермахт у ворот Москвы

Стало ясно, что войскам фон Лееба не хватает сил, чтобы преодолеть советскую оборону. Вскоре штабу ГА «Север» была поставлена другая задача наступать в северо-восточном направлении, на Тихвин, – цель двойного окружения Ленинграда и соединения с финнами вновь стала приоритетной. В штабе ГА «Центр» понимали, что это осложняет и без того не простую обстановку на северном фланге группы фон Бока.

Отсутствие тесного взаимодействия групп армий фон Бока и фон Лееба в период проведения операции «Тайфун» привело к тому, что по мере продвижения немецких войск к Москве на северном фланге ГА «Центр» стал образовываться громадный выступ, обороняемый с советской стороны войсками Калининского фронта. Этот выступ висел подобно балкону над немецкими армиями. 23-й армейский корпус (командир генерал Шуберт), наступающий на левом фланге 9-й армии, не был в состоянии его «срезать» [244]. В то же время части советских 22-й, 29-й и 31-й армий смогли отойти на северо-восток и закрепиться на рубеже – Осташков, Торжок, район Калинина.

Фон Боку не оставалось ничего другого, как задействовать 9-ю армию только для обороны северного фланга группы. Уже 14 октября 1941 г. штаб 9-й армии отмечал, что теперь первой задачей армии является «во время окружения Москвы силами 4-й армии и 2-й танковой армии принять фланговую защиту против сил противника, продвигающихся в направлении от Ленинграда…». Иными словами, немцы были вынуждены принять меры к защите от возможного удара советских войск, действующих в районе Валдая [245]. 3-я танковая группа продвигаться далее на северо-запад не могла.

Более того, на южном фланге ГА «Центр», ко второй половине октября, выявилась невозможность продвижения части сил 2-й танковой армии в направлении на Воронеж для поддержки наступления 2-й полевой армии. В ответ на запрос генштаба ОКХ относительно возможности дальнейшего продвижения 2-й танковой армии в юго-восточном направлении, штаб ГА «Центр» 27 октября ответил следующее: «…Независимо от нижеизложенного затруднительного положения, продвижение 2 ТА на юго-восток создало бы широкую брешь на всем протяжении фронта группы армий, в результате чего возникла бы постоянная угроза восточным флангам 2 ТА и 4 А. Чтобы замкнуть эту брешь, достаточных сил не имеется… Приказ 2 ТА изменить направление своего продвижения, вынудило бы 4 А прекратить всякое продвижение по всему ее фронту…» Далее штаб ГА «Центр» отмечал, что после отдыха, соединения 3-й танковой группы будут иметь задачу наступать или в восточном направлении, вместе с 4-й танковой группой, или в северном на Бежецк – для глубокого охвата Москвы с северо-запада. Наступление в направлении Торжка (без поддержки 16-й армии) мог продолжать лишь один 6-й армейский корпус [246]. Тем самым идея окружения советских войск на Валдае оказалась «под сукном».

Наступление ГА «Центр» по расходящимся направлениям, предусмотренное приказом от 14 октября 1941 г., отнимало время и силы необходимые для удара непосредственно на Москву, и фон Бок понимал это. Более того, осуществить такое наступление теперь не представлялось возможным. В этом состояла первая неожиданность с которой немцы встретились во время операции «Тайфун». Удары на Торжок и Воронеж откладывались, но цель продвижения к Ярославлю и Рыбинску еще оставалась. Захват этих городов позволял германским войскам перерезать важнейшие транспортные артерии, связывающие столицу с северными и северо-восточными районами Советского Союза, затруднить подход к ней резервов и подвоз военных материалов, в том числе поставляемых по ленд-лизу через Мурманск и Архангельск. Полное окружение Москвы 4-й армией (вместе с 4-й танковой группой) и 2-й танковой армией означало, по мнению фюрера, ее неминуемое падение. Капитуляция столицы, согласно приказу ОКХ от 12 октября 1941 г., не должна была быть принята. Город обрекался на уничтожение [247].

Однако достижение этих целей требовало значительных сил и средств. Немцам необходимо было также произвести перегруппировку своих войск [248]. 28 октября, согласно решению фюрера, ОКХ приказало продолжить продвижение 2-й танковой армии в направлении р. Ока (т. е. в северо-восточном направлении) и захватить там не разрушенный мост восточнее Серпухова [249]. В тот же день штаб ГА «Центр» поставил задачу 9-й армии: «…прекратить наступление на север и занять оборону на рубеже Калинин, южнее Торжок, Большая Коша». Штаб подчеркивал, что задачей 3-й танковой группы будет, после наступления хорошей погоды, наступать на Ярославль и Рыбинск [250].

Итогом перегруппировок явилась концентрация всех возможных сил группы армий для достижения главной задачи. Однако теперь фон Бок не мог рассчитывать на легкий «вояж» к стенам Москвы. 200-километровый фронт советских войск, подчиненных генералу Коневу, нависающий с севера над ГА «Центр», отнимал девять пехотных дивизий 9-й армии, которые использовались теперь только в обороне [251]. (см.: Приложение, док. № 5) На юге 2-я армия также не имела реальной возможности (без содействия 2-й танковой армии) занять Воронеж. Поддержка с ее стороны наступлению на Москву была минимальной. Занятием 2 ноября города Курска, силами 48-го корпуса, армия, по существу, достигла предела своих возможностей. Фронт восточнее Курска начал постепенно стабилизироваться. Войска 2-й армии готовились к зимовке [252].

Соединения фон Бока оказались в такой ситуации, когда вынуждены были наступать на относительно узком участке фронта, в условиях все возрастающей угрозы своему северному флангу. Сказалась потеря драгоценного времени и снижение наступательного порыва, обусловленные расширением задач и увеличением количества направлений продвижения после приказа от 14 октября 1941 г. Можно констатировать, что гигантомания, в основе которой лежало стремление следовать «тактике блицкрига», осенью 1941 г. полностью исчерпала себя и угрожала срывом всего наступления на Москву. Основная задача быстрое продвижение к столице после завершения боев под Вязьмой и Брянском пока выполнялась только ограниченными силами. По кратчайшему маршруту, с запада, на Москву двигались не четыре, как вначале операции, а только два объединения: 4-я армия и 4-я танковая группа.

Однако и этих двух объединений могло стать достаточно для взятия столицы, поскольку они имели огромное численное превосходство над избежавшими окружения советскими частями. Остается фактом, что, не имея перед собой значительных сил Красной армии, 4-я армия и 4-я танковая группа так и не смогли быстро прорвать оборону советских войск перед Москвой. Немецкая разведка была недалека от истины, отмечая, что в начале октября перед восточным флангом 4-й армии противник располагал всего четырьмя или пятью дивизиями, для непосредственной обороны Москвы – тремя дивизиями НКВД [253].