Михаил Мягков - Вермахт у ворот Москвы

Более трех недель 29-я армия (командующий генерал-майор В. И. Швецов) сражалась в отрыве от основных сил фронта. Ее соединения израсходовали почти все боеприпасы, подходили к концу и продовольственные запасы. Медлить с прорывом из кольца больше было нельзя. Получив соответствующее разрешение командующего фронтом (И. Конева), соединения 29-й армии в ночь на 17 февраля 1942 г., рассредоточившись на отдельные группы, стали выходить к основным силам Калининского фронта.

Командование 9-й немецкой армии 18 февраля 1942 г. доносило о многократных попытках противника группами от нескольких сотен до 3 тыс. чел. прорваться через фронт немецких подразделений. Немецкое командование отмечало, что в боевых порядках советских частей были замечены также партизаны и десантники. Дело в том, что 16 и 17 февраля 1942 г. в районе действия 29-й армии был десантирован 4-й батальон 204-й воздушно-десантной бригады (1-го воздушно-десантного корпуса) в составе 500 чел. Командовал батальоном старший лейтенант П. Белоцерковский. Десантники должны были оказать содействие советским стрелковым подразделениям в прорыве на юго-запад, на соединение с 39-й армией [447]. Отходившим советским частям был навязан тяжелый бой. «Нам удалось, – говорилось в донесении штаба 9-й немецкой армии, – в районе лесного участка северо-восточнее Афанасьево преградить путь этим силам и помешать прорыву… Полным ходом осуществляется уничтожение окруженного противника [448].

Вскоре фельдмаршал фон Клюге направил фюреру итоговое донесение, в котором говорилось, что за четыре недели 9-я армия генерала Моделя, несмотря на трудные погодные условия, разбила противника. Она «нанесла тяжелое поражение 39-й и полностью уничтожила 29-ю русскую армию. Всего с 21 января ликвидировано пять и разбито четыре дивизии, взято в плен 4.833 и убито 26.647 чел., захвачено и уничтожено 187 танков, 1.037 орудий и минометов…» [449]

Однако утверждение командования ГА «Центр» об уничтожении 29-й советской армии было явным преувеличением. 19 февраля 1942 г. генерал Конев доложил И. Сталину, что на участке 30-й армии вышли из окружения около 200 чел. В полосе 252-й стрелковой дивизии (39-й армии) пробились 185-я, 381-я дивизии, а также армейские части во главе с генералом Швецовым, всего до 3.500 бойцов и командиров, которые сразу же стали приводить себя в порядок [450]. Таким образом, костяк 29-й армии был сохранен.

Несколько по иному сценарию развивались события в районе действий 39-й советской армии. Несмотря на то, что войска генерал-лейтенанта И. И. Масленникова были отрезаны от своих тылов, они все-таки смогли зимой 1942 г. сохранить контакт с войсками Калининского фронта, находящимися восточнее г. Белый. 39-я армия перешла к обороне и закрепилась в болотистой местности в районе верхнего течения р. Обша. Свой фронт она развернула в направлении железнодорожных перегонов Ржев – Оленино и Ржев – Сычевка. Советские соединения пока успешно отражали все атаки немецких войск, находясь, практически в полуокружении и располагая лишь ненадежными транспортными коммуникациями. Весной 1942 г. штаб 9-й германской армии неоднократно поднимал вопрос о ликвидации советских сил на этом участке. Однако осуществить операцию по полному окружению 39-й армии немцам удалось только в июле 1942 г. (ГА «Центр» провела 2–31 июля 1942 г. операцию «Зейдлиц»). Ослабленные в боях части генерала Масленникова оказались тогда отрезанными от «большой земли» и вынуждены были прорываться из кольца на встречу 41-й армии, неся значительные потери [451].

20 февраля 1942 г. немецкое командование объявило о полной очистке местности от противника на участке 27-го и 6-го армейских корпусов западнее Ржева. Отмечались успешные действия 86-й пехотной дивизии (9-й армии). Общий вывод оперативного отдела штаба ГА «Центр» об обстановке на фронте был следующим: «…Положение противника не изменилось, но следует указать на его увеличившуюся активность позади фронта, высадку авиадесантных войск, а также деятельность партизан. По данным разведки и показаниям военнопленных, противник предполагает в день Красной армии (23 февраля) провести особые операции как позади фронта, так и на всех его участках, при поддержке своих воздушных сил…» [452]

Забегая вперед, скажем, что ничего особенного 23 февраля так и не произошло, если не считать продолжавшуюся высадку сил 4-го воздушно-десантного корпуса восточнее Знаменки. 21 февраля 1942 г. штаб ГА «Центр» издал приказ № 1414 на ведение боевых действий после завершения зимы. В определенной мере он стал продолжением и дополнением уже упомянутой директивы ОКХ от 12 февраля 1942 г. по ведению боевых действий во время распутицы. Правда, теперь это был документ, разработанный непосредственно командованием группы, в котором учитывались мнения полевых командиров вермахта. Приказ № 1414 был подписан, когда опасность захвата Ржева советскими войсками практически уже миновала. В районе города началось строительство дополнительных укреплений. Указывалось, что к работе по подготовке позиций и опорных пунктов на весну и лето следует приступить немедленно и вести ее всеми имеющимися в распоряжении средствами, а «при выборе позиций нужно стремиться строить их на сухих, песчаных участках…»

Ставились задачи объединениям ГА «Центр»:

2-я танковая армия: удерживать район юго-западнее Сухиничей и во взаимодействии с южным флангом 4-й армии овладеть г. Киров;

4-я армия: отступить на позицию Угра – Воря и оставить город Юхнов. При отступлении от него предусматривалось основательное разрушение всех мостов через р. Угра и аэродрома; создание «зоны пустыни».

4-я танковая армия: первоочередная задача – уничтожение вражеских частей в своем тылу: партизан – в районе Дорогобужа; десантников, конников генерала Белова и частей 33-й армии – в районе южнее и юго-западнее Вязьмы.

Особая операция предусматривалась в полосе 9-й армии. Еще в директиве от 12 февраля 1942 г. немецкое командование говорило о возможности окружить крупные силы Калининского фронта, продвигающиеся через Андреаполь и Торопец на Великие Луки, Витебск и Демидов. ОКХ беспокоило то обстоятельство, что советские 3-я и 4-я ударные и 22-я армии выходили далеко во фланг и тыл немецким 9-й полевой и 3-й танковой армиям. Войска Красной армии в перспективе могли перерезать транспортное сообщение через Смоленск и окончательно лишить ГА «Центр» взаимодействия с правым флангом ГА «Север». Этого немецкое командование допустить не могло. В качестве контрмеры, в директиве от 12 февраля 1942 г., оно предусматривало собственный удар по тыловым коммуникациям советских армий [453]. Спустя 9 дней, 21 февраля, фон Клюге конкретизировал предстоящую задачу. Он приказал 9-й армии готовить операцию в направлении на Осташков для того, чтобы «перерезать вражеские коммуникации между Ржевом и Осташковым, овладеть под Осташковым крепким опорным пунктом и, по возможности, продвинуть фронт к Волге…» [454]