Юрий Жуков - Тайны Кремля

«До сих пор, — продолжал Маленков, — несмотря на указания партии во многих партийных и хозяйственных органах при назначении работника больше занимаются выяснением его родословной, выяснением того, кем были его дедушка и бабушка, а не изучением его личных деловых и политических качеств, его способностей. Основным вопросом в деле подбора кадров является вопрос о правильном выдвижении новых работников, умеющих организовать живое дело. При этом надо усвоить, что речь идет о выдвижении не только партийных, но и беспартийных большевиков. Среди беспартийных много честных и способных работников, которые хотя и не состоят в партии, не имеют коммунистического стажа, но работают часто лучше, добросовестнее, чем некоторые коммунисты со стажем».

Вслед за столь откровенным указанием опираться в работе на беспартийных профессионалов, Маленков предложил иное. Избавляться от некомпетентных коммунистов, назвав их болтунами и невеждами. «Пора, — сказал он, — товарищи, вытащить такого сорта хозяйственников на свет божий. Болтунов, людей, не способных на живое дело, нужно освобождать и ставить на меньшую работу, безотносительно к тому, являются они партийными или беспартийными». «Невежда — это такой человек, который ничего не знает и знать ничего не хочет… Займет такой невежда пост директора ли предприятия, начальника ли дороги или другой какой пост и ничего слушать не хочет… Надо, товарищи, разоблачать таких невежд и гнать их в шею от руководства. Нельзя терпеть невежд во главе предприятий и вообще на руководящих постах» [190] Маленков Г. М . О задачах партийных организаций в области промышленности и транспорта. М., 1941. .

Все эти предложения — указания затрагивали пока только нижний слой хозяйственного руководства, преимущественно людей, занимающих посты от директора предприятия и ниже. Но в резолюции конференции они приобрели совершенно новые черты: необходимо «добиваться того, чтобы директор предприятия стал на деле полновластным руководителем, целиком отвечающим за состояние предприятия и за порядок на производстве». Подобное уже вполне официальное требование должно было делать его полностью самостоятельным в работе.

Вместе с тем совершенно новый, непривычный для многих подход к оценке профессиональной деятельности тех, кто был занят в сфере народного хозяйства, продемонстрировала и еще одна резолюция конференции. Та, которая решительно предупредила наркомов М. М. Кагановича, М. Ф. Денисова, 3. А. Шашкова, А. А. Ишкова, В. В. Богатырева: «если они не улучшат работы своих наркоматов… то они будут сняты с постов народных комиссаров». А о том, что это не пустая угроза, а вполне возможная мера, доказывало перемещение в партийных органах уже снятых за развал работы наркомов. Тех, кому больше не предъявлялось Никаких политических обвинений — причислению к сторонникам Троцкого или Бухарина, к иным оппозиционным фракциям: вывод из членов ЦК Н. М. Анцеловича, П. С. Жемчужиной, М. М. Литвинова, И. А. Лихачева, Ф. А. Меркулова, перевод из членов в кандидаты в члены ЦК заместителей наркомов земледелия И. А. Бенедиктова, обороны — Е. А. Щаденко [191] Резолюции XVIII всесоюзной конференции ВКП(б). М., 1941, с. 11, 21–22. .

Все это лишний раз подтверждало ту тенденцию, которая наметилась с введением в состав руководства СНК СССР Вознесенского, Булганина, Малышева, Первухина, Косыгина, избранных членами ЦК только после назначения их на такие высокие посты. Показывало, что пребывание в формально высшем органе партии, в ЦК, теперь стало лишь отражением уже состоявшегося выдвижения специалиста, а не служило своеобразным трамплином для будущего повышения.

В последний день конференции, 21 февраля, произошло и еще одно важное событие, которое завершило формирование нового узкого руководства, завершило ту борьбу, которая незаметно для постороннего взгляда, не выплескиваясь наружу, внешне не проявляясь, неослабно шла вот уже два года, с окончания XVIII съезда партии. На состоявшемся в тот день Пленуме ЦК, буквально в последние минуты его работы, без какого-либо серьезного объяснения, обоснования, обсуждения произошло значительное пополнение ПБ. С предложением по этому вопросу выступил Сталин, в очередной раз продемонстрировав ставшую ничтожной роль и партии в целом, и ее конференции, даже ЦК, от которых теперь ничего не зависело, которые использовались лишь для оформления решений узкого руководства, ежели в том была необходимость.

« Сталин. Мы здесь совещались, члены Политбюро и некоторые члены ЦК, пришли к такому выводу, что хорошо было бы расширить состав хотя бы кандидатов в члены Политбюро. Теперь в Политбюро стариков немало набралось, людей уходящих(выделено мною. — Ю. Ж .), а надо, чтобы кто-либо другой помоложе был бы подобран, чтобы они подучились и были, в случае чего, готовы занять их место. Речь вдет к тому, что надо расширить круг людей, работающих в Политбюро.

Конкретно это свелось к тому, что у нас сложилось такое мнение — хорошо было бы сейчас добавить. Сейчас два кандидата в Политбюро. Первый кандидат Берия и второй Шверник. Хорошо было бы довести до пяти, трех еще добавить, чтобы они помогали членам Политбюро работать. Скажем, неплохо было бы товарища Вознесенского в кандидаты в члены Политбюро ввести, заслуживает это, Щербакова — первого секретаря Московской области, и Маленкова — третьего. Я думаю, хорошо было бы их включить.

Андреев. Желает ли кто высказаться? Нет. Голосуется список в целом. Кто за то, чтобы принять предложение товарища Сталина, поднять руки. Прошу опустить. Кто против? Нет. Воздержался? Нет. Предложение принято» [192] Центр хранения современной документации (далее — ЦХСД), ф, 2, оп. 1, д. 1, л. 81–82. .

С этого момента узкое, неофициальное руководство СССР стадо выглядеть следующим образом. Чисто партийные структуры в нем представляли Сталин, Андреев, Жданов, Маленков, причем не столько как члены, кандидат в члены ПБ, сколько как секретари ЦК — то есть те, кто фактически и возглавлял аппарат, реально руководили им, направляя всю деятельность ВКП(б) в центре и на местах. Государственные структуры — Молотов, Микоян, Каганович, Берия (последние двое всего за неделю перед тем были введены еще и в ЭкоСо [193] РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 3, д. 1034, л. 18. , что до некоторой степени восстановило прежнюю роль Лазаря Моисеевича и весьма усилило роль Лаврентия Павловича, которого, ко всему, 3 февраля еще и утвердили зампредом СНК СССР [194] Там же, д. 1033, л. 41. , благодаря чему он окончательно обошел по властным полномочиям Ворошилова), Вознесенский, а также Булганин. Последний оказался единственным из десятерых, оставшимся всего лишь членом ЦК, что делало его полностью зависящим от воли Сталина, его покровителя.