Александр Чапаев - Василий Иванович Чапаев

В состав ударной группы намечалось включить две трети всей имевшейся пехоты и артиллерии и всю армейскую конницу Южной группы войск. Район сосредоточения ударной группы прикрывался с востока 20-й стрелковой дивизией I армии, с севера — 73-й бригадой 25-й стрелковой дивизии, куда ей приказывалось прибыть не позже 18 апреля. В приказе требовалось от всех «проникнуться сознанием крайней необходимости положить предел дальнейшему развитию успеха противника, дабы при содействии ожидаемых из областей подкреплений перейти к контрудару и нанести врагу решительное поражение» [539]. Рассчитывая на содействие ожидавшихся из областей подкреплений, М. В. Фрунзе не ставил начало наступления в зависимость от их прибытия. Нельзя было упускать время. Сосредоточение ударной группы требовало значительной перегруппировки войск в сжатые сроки. Перебрасывалось 18 полков пехоты и конницы по железным дорогам и походным порядком на расстояние от 300 до 500 и более километров, в том числе и 75-я (Александров-Гайская) бригада из Уральска через Саратов, Сызрань и Самару. В условиях ограниченных возможностей железнодорожного транспорта того времени эта задача была не из легких. Ее выполнение М. В. Фрунзе взял под свой личный контроль.

С большими трудностями было связано всестороннее обеспечение войск. «Доводим до вашего сведения, — докладывали М. В. Фрунзе из политотдела Реввоенсовета Южной группы, — что, согласно сообщению завполитодивом 25-й стрелковой дивизии от 22-го сего месяца, вновь прибывшие в Бузулук на пополнение полков части присылаются тылом разутыми и раздетыми» [540].

Сосредоточение войск шло медленно, с большими трудностями. Опасаясь за оборону Бугуруслана, М. В. Фрунзе 14 апреля сообщал командарму-V, что направляет из Самары формировавшуюся там 74-ю бригаду 25-й дивизии в составе не менее 3,5 тысячи штыков, артиллерийского дивизиона и саперной роты. «Части эти, — предупреждал он, — не обстреляны, но по составу хорошим ядром полков являются: одного — Иваново-Вознесенский батальон, а другого — батальон интернационалистов; оба полка пополняются за счет мобилизации местных рабочих. Крайне важно, чтобы до их прибытия Бугуруслан нами удерживался. При помощи их и того, что сумеете набрать у себя, я думаю, можно нанести, по крайней мере, короткий, но сильный удар противнику, двигающемуся вдоль линии железной дороги. Этот удар будет поддержан ударом с юга на север от Бузулука частями 1-й (73-й) бригады той же дивизии. К сожалению, мне не удалось до сих пор сосредоточить в Бузулуке более крупных сил…» [541]

Нанести удар не удалось. 16 апреля, до подхода частей, Бугуруслан пал. На помощь из Самары на станцию Толкай был направлен 17 апреля 223-й полк 75-й бригады.

По настоятельной просьбе командарма-V командование фронта требовало от М. В. Фрунзе передать 25-ю дивизию в эту армию. Это, во-первых, резко ослабляло силы ударной группы, так как части 31-й дивизии Туркестанской армии, предназначавшиеся для удара совместно с 25-й дивизией, по мнению М. В. Фрунзе, были «сравнительно плохо снабжены и подготовлены» [542]. Во-вторых, выхолащивало идею замысла операции — мощного удара во фланг и тыл главной группировке противника, приводило к его фронтальному вытеснению. Однако под давлением командования, продолжавшего опасаться за бугульминское направление, выводившее к Симбирску, где находился штаб фронта, дивизию без 73-й бригады из ударной группы пришлось отдать. Передавая, М. В. Фрунзе потребовал использовать ее на правом фланге V армии, где она могла принять участие в предстоящем ударе.

Части ударной группы вошли в соприкосновение с противником. В 73-й бригаде 25-й дивизии, выдвинутой к 18 апреля на прикрытие бузулукской группировки с севера, конной разведкой в тот же вечер были задержаны трое вестовых противника с двумя боевыми приказами. Приказы были доставлены начдиву Чапаеву и немедленно, ночью, им лично переданы по телеграфу в штаб М. В. Фрунзе. В них широко раскрывалась группировка противника, так как на обороте были выписаны все части, в которые приказы рассылались [543].

Располагая сведениями о противнике, М. В. Фрунзе 19 апреля отдал приказ по Южной группе войск, согласно которому V армия, усиливаемая 25-й дивизией (без 73-й бригады), получала задачу не только остановить наступление противника в направлениях Бугульминской и Самаро-Златоустовской железных дорог, но и овладеть районом Бугуруслана. Ударной группе в составе 73-й бригады 25-й дивизии, 31-й дивизии (без бригады) и Оренбургской казачьей бригады из района севернее Бузулука наступать в направлении на фронт Заглядино, Бугуруслан; во взаимодействии с V армией разгромить бугурусланскую группировку противника и отбросить ее к северу, отрезав сообщение с Белебеем. Конницей обеспечить правый фланг группы, держать связь с I армией, развивать действия в тыл противника в район Сарай-Гир. Контрудар был назначен на 28 апреля [544].

Утром 21 апреля Чапаев и Фурманов в сопровождении десятка полтора всадников выехали в 73-ю бригаду, к комбригу И. С. Кутякову. Двигались медленно. Дорога через Сухоречку на Ждановку была тяжелой, грязной, местами покрытой льдом и рыхлым снегом. Лошади скользили, спотыкались, проваливались. В Крутенькую, неподалеку от Ждановки, где находился штаб бригады, прибыли под вечер. Уточнили расположение частей, а потом до глубокой ночи изучали по карте возможные направления удара противника и наиболее выгодные позиции для своих войск. С утра следующего дня выехали на местность. Путь лежал на Александровку и далее на Казаковку. На позиции жизнь шла по-боевому. Не умолкала перестрелка, велась разведка.

Противные стороны разделяла река Боровка. На левом ее берегу были свои, на правом — противник. Ночами агитаторы призывали обманутых колчаковских солдат переходить на сторону красных. Конники бригады систематически проникали в тыл противника с разведывательными целями. А комиссар бригады Г. А. Горбачев переправился вплавь через вздувшуюся в половодье реку Боровку с целым эскадроном. Собрав необходимые сведения и оставив там группу для ведения дальнейшей разведки, грязные и мокрые, вернулись обратно. «Вот как работают настоящие комиссары, — записал в своем дневнике Фурманов. — Его работа слита неразрывно с работой командира бригады, функции объединяются, сплетаются, перевиваются» [545].

Проведя рекогносцировку и ознакомившись с положением дел на месте, Чапаев и Фурманов отдали необходимые распоряжения. Поздним вечером вернулись в Бузулук, а затем до двух часов ночи были у прямого провода на переговорах с заместителем командующего Южной группы войск Ф. Ф. Новицким: требовалось срочно выехать с оперативной частью штаба дивизии в распоряжение командующего V армией. Изъятие дивизии из состава ударной группы, снятие ее с направления главного удара и передачу в V армию Чапаев, как и М. В. Фрунзе, встретил с неудовольствием. В разговоре с Ф. Ф. Новицким он заявил: «Люди воюют, а я буду кататься из одной армии в другую» [546]. 73-й бригаде Кутякова предстояло действовать в отрыве от своей дивизии, в составе Туркестанской армии.