Ада Сванидзе - Викинги – люди саги. Жизнь и нравы

Но вернемся к сватовству Торвальда. Отец все же предупредил его о том, что, по словам людей, у девушки плохой характер; но молодой человек загорелся идеей брака с Халльгерд Длинноногой («Все равно меня не отговоришь»), и отец был вынужден согласиться («тебе с ней жить»). Хёскульд хорошо принял Освивра и Торвальда, но был с ними честен: «Мне все о вас известно, но я не хочу обманывать вас: нрав у моей дочки тяжелый». Торвальд и ему ответил, что это не удержит его от сговора, и попросил Хёскульда поставить свои условия. Тот поспешил согласиться, помолвка состоялась, и сваты отбыли. Когда Халльгерд узнала о сговоре, она расценила действия отца как желание выдать ее замуж поспешно, «за первого встречного». И сказала ему, что он вовсе не любит ее так крепко, как говорит, раз не счел нужным даже пригласить ее на собственную помолвку.

Как обычно, свадьба представляла собой пышный праздник, пир. Жениха сопровождали дружки [556] Cр.: ИС I. С. 132 и сл. . Обе стороны созвали гостей, которых собралось до 120 человек. Обе семьи обменивались дарами. Провожая гостей, одаривали и их. Невеста выглядела веселой [557] Веселость невесты не случайно подчеркивается в саге (Там же. С. 461): это как бы свидетельствует об ее удовлетворении состоявшейся свадьбой, даже радости. В сагах упоминается и «печальная невеста». и была приветлива с Торвальдом, но Освивру ее смех не понравился.

Жизнь молодых не сложилась. Жена больше общалась со своим воспитателем, которого привезла с собой в дом мужа, и почти не разговаривала с самим Торвальдом. Она оказалась очень жадной и бесхозяйственной, так что в доме даже не стало хватать съестных припасов. В конце концов по ее вине произошла ссора с мужем, и в ответ на ее очередную грубость тот ударил ее по лицу так, что пошла кровь. И тогда в первый же удобный момент воспитатель Тьодольв убил Торвальда секирой. Освивр после ряда переговоров получил за сына хорошую виру в две сотни серебра, поделил с родичами Халльгерд имущество бывших супругов, и Халльгерд, став еще богаче, возвратилась к отцу вместе со своим воспитателем.

Следующим мужем этой дамы стал также богатый и достойный человек, по имени Глум. Когда он стал свататься, отец Халльгерд, наученный горьким опытом, решил: «Не надо, чтобы сговор был без ведома Халльгерд, как в тот раз. Пусть она знает заранее об этом предложении, увидит Глума и решит сама, выходить ли ей замуж за него» (гл. XIII). Но, несмотря на эти предосторожности, брак опять оказался не по душе Халльгерд. Тьодольв убил и второго ее мужа, но на сей раз и сам поплатился жизнью.

Эта история, если внимательно вчитаться в текст саги, несомненно, имеет подтекст, из которого можно понять, что между девушкой и ее воспитателем существовала некая связь, вполне возможно даже интимного характера.

Но чаще всего девушка, согласно обычаю, сама решает вопрос о своем замужестве только при наличии благожелательного отношения к ее воле главы семьи, либо ее выдают замуж без ее согласия. Имеется свидетельство и того, что вопрос о своем браке девушка решала с матерью [558] ИСИЭ. С. 450. . Известен случай – вряд ли он был единственным, – когда девушку «ради денег» выдали за глубокого, «но еще бодрого» старика («Сага о сыновьях Дроплауг», гл. VI). Эта история плохо кончилась, поскольку молодая жена завела роман с женатым человеком, который «находил время не только для жены». Но у старого мужа был на воспитании мальчик, родня которого отомстила за бесчестье воспитателя, убив любовника его жены. А поскольку по обычному праву прелюбодеяние считалось большим преступлением, вира за убитого не полагалась. Эта история интересна еще и потому, что в очередной раз демонстрирует роль социального и имущественного статусов при заключении брачного союза, о чем уже говорилось выше и что видно также из других брачных историй.

Хотя в принципе, имея в виду важность брачных союзов для общественного престижа каждой семьи, люди старались родниться в пределах своей или более высокой социальной страты, однако и здесь время от времени возникали щекотливые ситуации. Так, дочь прославленного скальда Эгиля гордая Торгерд поначалу решительно отказала в своей руке красивому и богатому молодому щеголю Олаву, незаконному сыну знатного Хёскульда и купленной им полонянки (о чем говорилось выше), который позднее завоевал славу, служа дружинником у конунга Харальда. Девушка, еще не видевшая Олава, сказала отцу: «Ты хочешь выдать меня замуж за сына служанки, пусть он и красив и превосходит всех» («Сага об Эгиле», гл. XXIII) [559] ИС. I. С. 301–302. . И стояла на своем, хотя отец объяснил ей, что Олав – очень высокого рода: отец его матери – ирландский конунг, который с радостью признал внука.

Но Олав повел себя очень дипломатично. Отслужив в Норвегии, восстановив важные семейные связи в Ирландии и вернувшись домой, он возобновил сватовство к Торгер. Прежде всего Олав красиво и дорого оделся: «…на нем было пурпурное одеяние, которое конунг Харальд подарил ему. На голове у него был золотой шлем, а в руке он держал меч, который ему подарил Мюркьяртан», его ирландский дед. Дело было во время тинга, и Хёскульд, а за ним Олав вошли в палатку Эгиля, где на поперечной (женской) скамье сидела красивая, нарядная и величавая девушка. Сообразив, что это Торгерд, Олав подошел к скамье и, сел возле девушки, назвал свое имя и имя своего отца, а затем сказал:

«– Тебе, верно, кажется, что сын служанки стал наглым, раз он решается сидеть здесь и беседовать с тобой.

Торгерд ответила:

– Тебе, верно, памятно, что ты совершал подвиги более смелые, чем говорить с женщинами.

Затем они начали говорить друг с другом и проговорили весь день».

Так сладилась эта свадьба. На ней было великое множество гостей, празднество оказалось великолепным. Гости на прощание получили подарки. А молодые крепко полюбили друг друга и жили очень хорошо (гл. XXIII–XXIV).

Случалось, хотя и редко, что полюбившуюся девушку похищали, вероятно, по взаимному сговору, если этого брака не желали родичи с ее или его стороны. Так, некий Бьярни, внук могущественного и знатного Бьёрна, после пира, где было много молодежи, посватался к приглянувшейся ему девушке, сестре столь же богатого и знатного херсира Торира, которую звали Тора. Она была, видимо, искусная кружевница, потому что люди называли ее Тора Кружевная Рука. Бьярни было отказано. Тогда он, дождавшись удобного случая, увез девушку к себе, желая справить с ней свадьбу. После долгих препирательств между обеими семьями брак все же состоялся. Но из-за незаконного, по понятиям того общества, поступка жениха им пришлось уехать на Шетландские острова, где они жили вполне счастливо [560] Там же. С. 119 и сл. . Дочь этих супругов красавица Асгерд впоследствии воспитывалась у Скаллагрима, отца Эгиля, позднее последний отвозил ее домой. Немало шведских и датских баллад, сочиненных в XIII – середине XIV в. («Фалквор Луманссон» и другие) свидетельствуют, что похищение девушек с целью брака практиковалось еще и тогда. Если девушка была из знатной семьи, то ее похищение могло стать своего рода средством борьбы за власть, за престиж [561] Баллады. С. 54, 63 и др. .