Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов

Вспоминаю дело Игоря Сутягина, тоже обвиненного в шпионаже. По одному из эпизодов ему вменяли в вину, что он сообщил американской военной разведке о серийном выпуске нашей промышленностью ракеты Р-77 класса «воздух-воздух». Защита представила доказательства, что этой ракетой вооружены все типы истребителей и истребители российских ВВС и ВМФ, а с 1992 года ракета производится на экспорт. Суду была предъявлена справка завода-производителя о том, что ракета не является секретной. Судья Мосгорсуда Марина Комарова отказалась приобщать эту справку к материалам дела и предъявлять ее присяжным на том основании, что она подписана не директором завода, а его заместителем.

Я думаю, что нечто подобное происходило и на процессе Поупа.

В субботу 12 августа 2000 года в 8 ч. 51 мин. Курск сообщает крейсеру «Петр Великий», что собирается провести перископическое наблюдение с 18 метровой глубины, чтобы продемонстрировать свою новую торпеду. Почему командир решает прекратить радиосвязь, тогда как выстрел торпеды намечен только через 3 часа?

Мой комментарий:

Начнем с фактов. Начальник штаба Северного флота вице-адмирал Михаил Моцак показал на допросе, что 11 августа 2000 года «Курск» выполнил боевое упражнение РС-2 по мишенной позиции, после чего всплыл и его командир по ЗАС и радио доложил о выполнении боевого упражнения.

В 14 часов 48 минут после выполнения ракетной стрельбы Лячин донес об освобождении района огневых позиций и следовании в РБД-1 через район ожидания и погружении до 18 часов 12 августа. В 6 часов 8 минут 12 августа командир АПРК «Курск» доложил о занятии РБД-1 и готовности к выполнению торпедных стрельб. В 8 часов 51 минуту он донес о выполнении боевого упражнения (условная ракетная стрельба). Больше «Курск» на связь не выходил.

С чего авторы фильма взяли, что в момент подготовки торпедной атаки «Курск» имел сеанс связи со штабом учений, я не знаю. Они не понимают, что Геннадий Лячин не мог нарушить радиомолчание, в ином случае он был бы запеленгован кораблями условного противника и получил «неуд».

«Перископическое наблюдение» — это класс, это — по Александру Покровскому. Из разряда сексуалистического желания дать перископом по фейсотической морде лица.

Западные спутники сообщают, что многие российские корабли приближаются к Курску. Российские самолёты с атомными бомбами вылетают в зону маневров. Согласно международным соглашениям по стратегической безопасности НАТО должно было быть предупреждено. Верховное командование Северного флота отказывается дать малейшее объяснение этих полетов. Некоторым подводникам дан приказ надеть защитный комбинезон.

Мой комментарий:

Шендерович, Жванецкий и Задорнов собрались вместе и отдыхают. Спутники сбились в стадо, зависая над районом учения. Истребители с ядерными бомбами — это примерно то же самое, что римские легионеры с противотанковыми гранатометами. По мнению авторов фильма, командование Северного флота, объявив о проведении учений с запретом захода военных кораблей и судов в район учений, должно еще написать докладную записку руководству НАТО по поводу взлета каждого самолета с палубы авианосного крейсера, но не пишет!

Откуда в фильме появились «самолёты с атомными бомбами»? «Происходит взрыв в торпедном отсеке. Объявлена тревога. Обнаружена первая пробоина. Почему, ведь стоило только нажать на одну кнопку, командир не даёт команду наполнить воздухом балласты, чтобы моментально поднять Курск? Почему аварийный буй не был отправлен на поверхность? Даже наоборот, двигатели были пущены на максимальную скорость, будто Курск подвергся внешней атаке. 2 мин 15 сек спустя, происходит второй взрыв».

Откуда режиссер взял, что объявлялась тревога? Откуда в фильме появилась команда «На всплытие»? С чего авторы взяли, что двигатели «Курска» были запущены на максимальную мощность? Почему решили, что при внешней атаке корабль должен увеличивать скорость и всплывать, а не менять курс и погружаться? Получить такую информацию можно было только находясь в 2-м отсеке рядом с Геннадием Лячиным.

Переодевание в легководолазное снаряжение или в индивидуальные дыхательные аппараты перед стрельбой учебной торпедой по своей глупости и некомпетентности можно сравнить только с утверждением, что экипаж перед стрельбой облачился в смокинги. Индивидуальные дыхательные аппараты моряки надевают при выходе из аварийной подводной лодки.

Я специально привел этот фрагмент фильма, чтобы показать степень некомпетентности его авторов. Единственный вопрос, имеющий право на существование: почему автоматически не всплыл аварийный буй?

На этот вопрос отвечает следствие. Я уже писал о причинах невсплытия аварийного буя (см. главу 7), но важность вопроса, неоднократные ссылки на буи как на доказательства вины американских ВМС заставляют меня напомнить, что аварийный буй не всплыл из-за невключения автоматической системы его отстрела.

Ф. Рингвал, норвежский сейсмолог: «Второй взрыв был невероятно сильный. В 100 раз мощнее первого. Второй взрыв образовал огромную пробоину в носовой части субмарины. Курск тонет на глубине 108 метров в Баренцевом море. Подводники останавливают 2 атомных реактора, 23 человекам из 118 удаётся укрыться в последнем отсеке, снабжённым аварийно-спасательным шлюзом».

Вместо того чтобы приблизиться к Курску адмирал Попов, командующий манёврами, даёт приказ кораблям удалиться. Затем он исчезает на несколько часов, чтобы вернуться на базу.

В это же время, российская сверхсекретная минисубмарина АС-15 осматривает Курск вместе с водолазами из спецотдела разведывательных служб. Эта информация будет оглашена только несколько месяцев спустя.

Мой комментарий:

Здесь почти все — правда. Глубина затопления «Курска» указана верно. Второй взрыв действительно превосходил первый примерно в 100 раз. Единственное замечание: не подводники заглушили ядерные реакторы, а сработала аварийная система их заглушки. Если бы этого не произошло, последствия были бы непредсказуемы. Действительно оставшиеся в живых 23 подводника укрываются в 9-м отсеке.