Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов

Мой комментарий:

Ликвидация российской базы Камрань во Вьетнаме произошла осенью 2001 года (за три года до истечения срока бесплатной аренды). Одновременно, вопреки настойчивым требованиям кубинского руководства, была закрыта станция радиоэлектронной разведки в Лурдесе. Тогда российские военные говорили про чисто экономические причины. Но если Куба действительно получала плату за российскую базу в Лурдесе в размере около 200 миллионов долларов в год (в основном, товарами), то Вьетнам только заявлял о переходе на рыночные условия аренды после окончания действия предыдущего договора.

Руководство этой страны намекало даже на некий аукцион. Согласно заявлениям, США и Китай предлагали за Камрань по 500 миллионов долларов в год, но Вьетнам был готов пролонгировать договор с Россией за 300 миллионов. В результате Вьетнам все же решил не отдавать предпочтение ни одной великой державе и объявил о намерении превратить Камрань в открытый (фактически нейтральный) порт. Недавний добровольный уход из Камрани был воспринят общественным мнением России достаточно болезненно, и теперь любое осложнение вокруг Черноморского флота может восприниматься Россией через призму «вьетнамского синдрома».

Можно продолжать тему военных баз на Кубе и во Вьетнаме, а также российских баз в Армении, Таджикистане, Киргизии и Казахстане, но это имеет к гибели «Курска» такое же отношение, как насморк у президента гильдии российских адвокатов Гасана Мирзоева — к российскому правосудию.

Уильям Хартунг, эксперт нью-йоркского Института мировой политики: «Я считаю, что Курск — это российское 11 сентября. Когда это трагическое событие произошло, правительство так и не задало нужные вопросы. Почему это произошло? Не было никакой гласности. Мне кажется, что Москва и Вашингтон имеют общий интерес сохранить тайну и не говорить нам о том, что на самом деле случилось».

Мой комментарий:

Не могу не согласиться с тем, что 12 августа 2000 года для России — то же самое, что 11 сентября 2001 года — для США и всего мира. Однако есть совсем небольшая разница: трагедия в США произошла в результате атаки террористов, а трагедия на «Курске» связана исключительно с собственным разгильдяйством. И ответы на эти вопросы есть и в выводах следствия, и в заключении правительственной комиссии.

А в том, что не было никакой гласности, я согласен с Уильямом Хартунгом только отчасти. Вранья было много, даже очень много, оно было связано с адмиральской анальной инконтиненцией [95]. Потом было вранье о том, что подводники в 9-м отсеке жили не более 8 часов. Но при всем этом материалы уголовного дела были доступны. Из них можно было узнать правду, критически оценить выводы следствия и аргументированно ответить авторам версий, статей и фильмов. Вашингтону же имеет смысл сохранять тайну только в части технических возможностей своих подводных лодок.

Если гибель Курска произошла от американской торпеды, становится ясным молчание Путина. Ему надо найти версию, приемлемую как для российского, так и для мирового сообщества. Парадоксально, но именно в этот момент, когда СМИ не дают ему покоя, Путин показывает свою значимость как главы государства, недоступного для давления со стороны общественного мнения, военной иерархии и СМИ. Он показывает способность на решение большого конфликта.

Мой комментарий:

В этом отрывке фильма обсуждается личность Путина как президента и как человека. В фильме звучит сакраментальная фраза: «Если гибель „Курска“ произошла от американской торпеды…» Итак, авторы фильма не утверждают, а предполагают.

А если это предположение, справедливым будет и изложение этой фразы от противного: «Если гибель „Курска“ произошла не от американской торпеды…» Следовательно, дальнейшие утверждения в фильме можно представить так: «…становится неясным молчание Путина», «ему не надо искать версию, приемлемую как для российского, так и для мирового сообщества», «парадоксально, но именно в этот момент, когда СМИ не дают ему покоя, Путин не показывает свою значимость как главы государства, недоступного для давления со стороны общественного мнения, военной иерархии и СМИ», «он не показывает способность на решение большого конфликта».

Когда Путин наконец уезжает из его летней резиденции, он отправится на давно запланированную встречу с представителями церкви. Он упоминает гибель Курска, т. к. знает как любой новый президент, что ему необходима поддержка православного духовенства. Даже несмотря на то, что в течение многих лет оно в основном управляется КГБ. Эта помощь ему необходима т. к. он сталкивается с человеческой драмой, которая не может быть скрыта, как в советский период.

Мой комментарий:

Я не знаю, верит Путин в Бога или прикидывается — судя по делам, прикидывается, но в любом случае он должен был показать скорбь. Впрочем, не исключаю, что ему на самом деле жалко погибших ребят, а с Лячиным он встречался лично. Может быть, ему и не нужна была поддержка. Не исключено, что позже он раскаялся в том, что не согласился на немедленную помощь иностранных специалистов и поверил своим адмиралам.

Взаимоотношения КГБ и РПЦ — «это, — как говорит Леня Каневский, — уже другая история» и к экипажу «К-141» отношения не имеет.

Первый раз после выборов рейтинг Путина упал на 10 %. Он знает, что надо взять политическую инициативу. Он прилетает в Мурманск, где его встречают адмиралы и местные политики. Далее идет на встречу к семьям. Он встречается с женой командира «Курска». Несколько кадров, снятые единственным допущенным телеканалом, показывают разваливающееся жилище командира одной из самых престижных субмарин России.

Вечером Путин встречается с семьями. Собрание длится 3 часа. Два немецких журналиста, которым удалось попасть в зал, дают ошеломляющий отчет этой встречи. Они сообщают, что после выступления Путина, давшего свою версию, семьи стали резко критиковать президента в течение 2,5 часов и дошли до того, что сказали, что он недостоин своего звания, и требовали увольнения многих адмиралов.