Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов

Кроме него за этот поход к государственным наградам были представлены 72 члена экипажа.

По итогам года АПРК «Курск» признали лучшим кораблем Северного флота. Геннадия Лячина вместе с Главкомом ВМФ Владимиром Куроедовым принял лично Владимир Путин. В июле 2000 года «Курск» последний раз участвовал в военно-морском параде в честь дня ВМФ. Валерий Рязанцев пишет:

«Флотоводцы „эпохи Горшкова“ считали учение о войне на море как иностранных, так и своих теоретиков военно-морского искусства буржуазным учением. Они критиковали научные труды П. Госта, А. Мехэна, Ф. Коломба, С. О. Макарова, Н. Л. Кладо, А. В. Нимитца, Б. Б. Жерве по вопросам развития военно-морских сил и морской стратегии, не видели ничего поучительного для советского ВМФ в тех морских операциях, которые проводили ВМС США, Великобритании, Германии, Японии во Второй мировой войне. Настольной книгой о войне на море для „мирных флотоводцев“ стало произведение их непосредственного начальника С. Г. Горшкова „Морская мощь государства“, где излагался один-единственный взгляд на проблему современной войны на море — советский океанский ракетно-ядерный флот по боевой мощи способен противостоять флотам США и НАТО на всех морях и океанах и может проводить стратегические наступательные и оборонительные операции на океанских театрах военных действий.

Нельзя ошибаться и лгать в любом деле, но сознательно врать в военном деле — значит, сознательно подвергать опасности уничтожения миллионы своих сограждан. „Неправильное знание хуже, чем незнание“, — говорил немецкий педагог А. Дистервег. Советские начальники ВМФ сознательно врали о том, что наш флот способен решать любые задачи в океане, что наши боевые корабли по боевым возможностям не уступают американским кораблям, что наши военные моряки — лучшие в мире профессионалы морского дела, что три сотни атомных и дизельных подводных лодок вместе с морской ракетоносной авиацией способны разгромить любого морского врага. Сегодня ученики „мирных флотоводцев“ эпохи С. Г. Горшкова сознательно вводят в заблуждение общественность страны, говоря о том, что тяжелый атомный крейсер „Петр Великий“ — это корабль XXI века, что еще не построенная атомная подводная лодка „Юрий Долгорукий“ является лучшей в мире, что наши атомные подводные лодки огромного водоизмещения по уровню шумности не отличаются от современных американских атомных подводных лодок. На самом деле советский Военно-морской флот после окончания холодной войны в одночасье развалился и перестал существовать.

Оказалось, что самые новые и современные боевые надводные корабли и атомные подводные лодки СССР имеют низкие боевые характеристики, вооружены неэффективным оружием, дороги в повседневном обеспечении и обслуживании. Оказалось, что ВМФ СССР не имел сил и средств боевого обеспечения, что в его составе имелась масса разношерстных проектов боевых кораблей, а возможности предприятий судостроительного комплекса страны не обеспечивали потребности флота в ремонтах этих кораблей. Оказалось, что флоту СССР не нужны были подскальные сооружения для укрытия кораблей, на которые израсходованы огромные денежные и материальные средства, не нужны были атомные корабли разведки и наблюдения за космическими объектами, не нужна ракетная система „Тайфун“. И вообще, был сделан вывод о том, что советский океанский ракетно-ядерный флот не был сбалансирован по боевому составу, по целям и задачам. Такой вывод сделали те же „флотоводцы“, которые этот флот строили».

Традиция врать, преувеличивать собственную боеготовность и техническую оснащенность, преуменьшать возможности противника из советского прошлого перекочевала практически без изменений в российское настоящее.

Вот еще одно описание достижений российского ВМФ в изложении Рязанцева:

«Апофеоз лжи и обмана на Северном флоте пришелся на 1996 год, когда военачальники рапортовали „о блистательном походе“ в Средиземное море отряда боевых кораблей в составе ТАРКР „Адмирал Кузнецов“, эсминца „Бесстрашный“, сторожевого корабля „Пылкий“ и девяти судов обеспечения. Поход посвящался 300-летию российского флота.

Я уже рассказывал, в каком бедственном положении в то время находились все флоты нашей страны. Руководство ВМФ для подготовки этого похода направило практически все бюджетные деньги, выделявшиеся на содержание кораблей ВМФ, на Северный флот. Запасы корабельного топлива, которое предназначалось для всех кораблей флотов, были отправлены на Северный флот. Такие действия „флотоводцев“ Главного штаба ВМФ поставили Тихоокеанский, Балтийский и Черноморский флоты на грань полной утраты боеготовности. „Адмирала Кузнецова“ с первым заместителем Главнокомандующего ВМФ на борту в первые недели похода из-за различных поломок материальной части чуть было не пришлось буксировать обратно в базу. Кое-как восстановив часть вышедшей из строя боевой техники, корабль дошел до Средиземного моря. И полетели с борта крейсера по всем флотам служебные телеграммы: „Флот России вернулся в Средиземное море“, „Впервые в небе Адриатики российские палубные истребители“, „6-й флот США шокирован появлением российских кораблей в водах Средиземного моря“. Несколько месяцев два первых заместителя Главнокомандующего ВМФ, сменяя друг друга, руководили этим „героическим“ походом, выступали в роли свадебных адмиралов на различных многочисленных заграничных приемах, банкетах и раутах. Другие задачи не требовали присутствия на борту крейсера столь высокопоставленных начальников.

Возвратившись с похода, истратив огромные материальные и денежные средства, тяжелый авианесущий крейсер стал на долгие годы в дорогостоящий ремонт. „Флотоводцы“ Главного штаба ВМФ отрапортовали президенту и правительству России о том, что флаг ВМФ вернулся в Средиземное море. О том, что демонстрация флага в Средиземном море обошлась российскому государству в копеечку, а для ВМФ — в годовую стоянку всех боевых кораблей флотов у пирса, „флотоводцы“ предпочли промолчать. Они промолчали и о том, что этот поход „сожрал“ всю валютную выручку за проданные на металлолом корабли. Ведь изначально эти деньги предназначались на постройку жилых домов офицерам и мичманам флотов.

„Средиземноморский круиз“ еще больше усугубил плачевное состояние флота. На это никто не обращал внимания, нужны были яркие праздничные мероприятия, и их „флотоводцы“ проводили, не считаясь ни с какими затратами».

Описание вице-адмирала Рязанцева, кажется, не имеет прямого отношения к гибели «Курска», который вошел в состав ВМФ России в январе 1995 года [40]. Но оно яркими красками рисует обстановку, которая царила в годы командования нашим Военно-морским флотом адмиралами Феликсом Громовым и Владимиром Куроедовым.