Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов

Глава правительственной комиссии Илья Клебанов.

16 августа председатель правительственной комиссии, вице-премьер Илья Клебанов сообщил, что стуки из корпуса «Курска» прекратились, о чем я уже писал. Что касается Владимира Устинова, то вряд ли Генеральный прокурор Российской Федерации настолько бесшабашен, что станет выставлять себя на всю страну болтуном, утверждая, что подводники в 9-м отсеке погибли в первые 8 часов. Значит, у него были «убийственные» доказательства?

Да, были. Это судебно-медицинская экспертиза, проводившаяся при участии главного судебно-медицинского эксперта Минобороны Виктора Колкутина.

Колкутин утверждает, что моряки в 9-м отсеке жили не более 8 часов. На основании этой экспертизы следствие сделало вывод о том, что между бездарно проведенной спасательной операцией и гибелью людей нет причинной связи.

Главный судебно-медицинский эксперт Министерства обороны Виктор Колкутин.

Краткое пояснение для читателя, далекого от юридической науки и практики. В уголовном праве есть целый ряд составов преступлений, в которых законодатель в качестве обязательного условия предусмотрел наступление общественно-опасных последствий. Такие составы преступления именуются материальными составами. Так, например, статья 143 Уголовного кодекса устанавливает ответственность за нарушение правил охраны труда. Ответственность за нарушение правил техники безопасности или иных правил охраны труда в отношении лиц, на которых была возложена обязанность соблюдения этих правил, может наступить лишь в том случае, если это причинило тяжкий вред здоровью или привело к смерти. При таких материальных составах обязательным условием является наличие причинной связи между деянием (действием или преступным бездействием) и последствиями. Одно из важнейших условий наличия причинной связи: деяние должно предшествовать наступлению последствий.

В нашем случае если моряки 9-го отсека погибли до начала спасательной операции, то причинной связи между бездарной спасательной операцией и последствиями — гибелью людей — не будет. Если же в момент начала спасательной операции они были живы, то состав преступления есть. Вот почему время наступления смерти подводников имеет принципиальное значение с точки зрения ответственности должностных лиц Северного флота.

Следствие рассматривает наличие причинной связи между спасательной операцией, тогда как причинная связь между ненадлежащей подготовкой экипажа или выпуском в море корабля, который руководители флота не имели права выпускать на учения, даже не рассматривается. А следовало как минимум дать оценку и аргументировать наличие или отсутствие такой связи.

Впрочем, обо всем по порядку.

Из 23 тел моряков, находившихся в 9-м отсеке, 12 были подняты водолазами в октябре 2000 года, остальных извлекли спустя год, когда «Курск» был поставлен в сухой док. После вскрытия тел в 2000 и 2001 годах эксперты, среди которых был и Виктор Колкутин, сделали вывод о причинах смерти: гибель моряков наступила в результате отравления угарным газом из-за возникшего в 9-м отсеке пожара.

После подъема тел подводников 30 ноября 2000 года была проведена судебно-медицинская экспертиза. Вот как в ней изложены причины гибели подводников 9-го отсека:

«…установлен факт возникновения в 9-м отсеке пожара. Образовавшиеся при этом продукты горения, в первую очередь угарный газ (СО), существенно сократили время, в течение которого воздух 9-го отсека мог быть пригоден для дыхания. Это подтверждают наличие копоти в дыхательных путях и предельно высокая, с учетом индивидуальных особенностей организма, концентрация карбоксигемоглобина [58]в крови. Признаки посмертного поражения тел некоторых подводников открытым пламенем свидетельствуют о наличии в атмосфере достаточного для поддержания горения количества кислорода на момент возникновения пожара».

По мнению специалистов, вероятнее всего, после возникновения пожара моряки погибли с разницей от нескольких десятков секунд до нескольких минут.

С этим я не спорю.

В выводах судебно-медицинских экспертиз, проведенных с участием того же Виктора Колкутина в 2000 году (экспертиза причин смерти и времени ее наступления проводится по каждому подводнику) записано:

«Ответить на вопрос о давности (конкретной дате и времени) наступления смерти (фамилия и инициалы подводника) в рамках настоящей экспертизы не представляется возможным, так как решение этого вопроса (учитывая уникальные обстоятельства дела и многофакторный характер воздействия различных неблагоприятных факторов на организм подводника) выходит за пределы компетенции судебно-медицинских экспертов».

Установить время жизни подводников можно только с момента возникновения пожара, но само время пожара не установлено. Специалисты сочли, что для установления времени жизни подводников необходимо проведение комплексной экспертизы с привлечением специалистов в области технического обеспечения глубоководных спусков, физиологии подводного плавания, аварийно-спасательного дела и патологической физиологии.

Эти выводы также никто не оспаривает. Именно при пожаре возникает угарный газ, который явился причиной гибели моряков в 9-м отсеке, именно он является травмирующим фактором, а не какие-либо другие причины, например, взрывы на «Курске», которые унесли жизни большей части экипажа.

Факт возникновения пожара в 9-м отсеке, помимо всего прочего, подтвержден пожарно-технической экспертизой отдела экспертиз пожаров и взрывов Центра судебных экспертиз при Министерстве юстиции. Причина возгорания известна: попадание масла на пластины для регенерации воздуха В-64. Основу этих пластин составляют перекиси калия и натрия, выделяющие кислород. Время возникновения пожара, равно как и время смерти моряков, ни эксперты-пожарные, ни судебные медики поначалу установить не смогли.

Отложим на время судебную медицину и поговорим об экспертизах, которые прямо или косвенно могли бы свидетельствовать о времени возникновения пожара в 9-м отсеке.

Осмотр лодки после ее поднятия показал лишь то, что пожар возник при уровне воды на 0,5 метра выше первого настила, что соответствует 2/3 объема 9-го отсека. Логично было бы попытаться определить момент возгорания, подсчитав, за сколько часов кормовой отсек мог быть затоплен. Такая техническая экспертиза проводилась специалистами ЦКБ «Рубин» и 1-м ЦНИИ МО РФ, но она мало что прояснила.