Льюис Спенс - Тайны древних бриттов

«В указанной епархии находится образ Дарвеллгадарна, с которым люди связывают большие надежды и веру, так что ежедневно тянутся к нему паломники — одни с быками, другие с лошадьми, остальные с деньгами. Их так много, что, например, пятого дня настоящего месяца апреля было насчитано пять или шесть сотен паломников, возлагавших приношения к указанному образу. Невинные люди были соблазнены и завлечены к почитанию этого образа, так что среди них даже бытует мнение, что тот, кто принесет какую-нибудь вещь к образу Дарвелла Гадерна, получит силу, позволяющую спасти из Ада взывающих о помощи».

В том же году этот идол был увезен в Смитфилд и сожжен. Конечно же очевидно, что Дарвелл Гадарн и Ху Гадарн являются одним и тем же лицом. Следует сказать, что именно Ху Гадарну было свойственно вызволять души из Аннуна, или «Ада». Он являлся верховным божеством, силой своей испускаемой энергии (принимавшей образ солнечных быков) достававшим Аванка или бобра (солнце) из озера, — аллегория его способности вызволять жизнь из тьмы бездны.

Все это указывает на существование древней британской традиции в XVI веке (как минимум), ведь почитание такого божества, как Дарвелл Гадарн, не могло бы иметь места, не будь к нему причастно мистическое жречество, без которого поклонение не имело бы никакого статуса или санкции, никакой связующей силы. В значительной степени это подтверждается тем фактом, что вместе с идолом в Смитфилд был привезен и «монах», который носил то же самое имя и который также был предан огню. Если бы это был монах, относившийся к официальному священству, то, конечно, ему бы не было назначено такое наказание; кроме того, он не мог бы носить такое имя. Отсюда следует, что он должен был являться не только живым представителем бога, но и хранителем тайн этого бога и древней британской оккультной традиции, к которому являлись сотни паломников, поклонявшихся идолу как близкому, хорошо знакомому им божеству [38] Факт почитания Ху Гадарна в Уэльсе, относящегося к такому позднему времени, как 1538 г., служит достаточным основанием, чтобы сокрушить аргументы сторонников теории, что друидизм исчез в римский период. .

Также следует обратить внимание на то, что в жертву этому идолу приносился рогатый скот. Очевидно, скот ассоциировался со священным солярным быком, символизировавшим это божество, — последний, как мы видели, упоминался не в одной британской мистической поэме.

В суевериях, связанных с идеей о подмененных детях, мы также находим отчетливые следы веры в возвращение души в мрачную область Аннуна. Согласно этим верованиям, эльфы часто совершали подмену: они оставляли сморщенного, зачастую слабоумного эльфа взамен похищаемого ими здорового человеческого ребенка. Как мы уже говорили, вера в эльфов, видимо, возникла из культа мертвых. То есть считалось, что это мертвые, ожидающие своего нового рождения, и определенно их увязывали с Аннуном. Подмененное существо, таким образом, оказывалось душой т Аннуна, стремящейся укрепиться на Абреде — земном плане, а вера в то, что эльфы могли похищать детей, по-видимому, возникла из представления о том, что человеческая душа, чье земное путешествие оказывается неудачным, может снова упасть в бездны Аннуна.

Одним словом, суеверие, связанное с идеей о подменах, несомненно является наследием культа, в котором существовала вера скорее в продвижение души наверх — или ее скатывание назад, — чем в переселение душ. Существует не много признаков того, что наши предки верили в идею переселения душ в ее общепринятой форме, при том, что имеется обильное число свидетельств того, что в основе их теологии лежало представление о душевной эволюции. Существует празднество, имеющее явную связь с верованием в план Аннуна, демонстрирующее следы мистических ритуалов, связанных с древним жречеством, стоявшим во главе этого культа, — речь идет о Хэллоуине.

В своем описании жизни бардов Оуэн рассказывает, что в Северном Уэльсе 1 ноября проводилось множество ритуальных обрядов, таких, как зажигание большого костра и перепрыгивание через него, «убегание от черной короткохвостой свиньи» и т. д. Он говорит:

«Основные искажения, прежде всего, относятся к сведениям о великом Хуоне, или высшем сущем, — его подлинная природа была затемнена иероглифами или эмблемами его различных атрибутов, так что пресмыкающиеся умы толпы чаще всего не стремились проникать за эти репрезентации. Это открыло дорогу множеству более мелких заблуждений; много суеверий возникло вокруг периодических празднеств, особенно вокруг зажигания огня и празднования появления растительности весной и сбора урожая осенью».

Хуон — это, конечно, тотже Ху Гадарн, и здесь мы снова обнаруживаем его образ увязанным с ритуалами, отсылающими к подземному миру, поскольку костер Хэллоуина — это не более и не менее, как символ костра Аннуна, на что явно указывает упоминание о «черной короткохвостой свинье». Читатель, наверное, помнит, что свинья была одной из «добыч Аннуна», принесенной на землю Пуйллом. Священник в Керкмайкле, что в Пертшире, в своем статистическом отчете указывает: «Ранее священный вечерний огонь, реликт друидизма, зажигался в Бухане, там проводились различные магические церемонии, призванные нейтрализовать влияние ведьм и демонов… Образовывались группы, которые из-за ссор или же из игровых целей начинали расшвыривать чужие костры, эти нападения и их отражения часто исполнялись с мастерством и эмоциональным воспламенением». Очевидно, что этот ритуал, в отличие от более невинных развлечений позднейших времен, связанных с Хэллоуином, служил отголоском очень древнего мифа, в основе которого лежал набег на огненную подземную сферу братства мистиков. Драмы такого рода неизменно присутствовали в мистериях древнего мира, особенно в Греции и Египте. На то, что в народе бытовало убеждение, что эти празднества пришли от друидов, указывает не только кермайклский священник, но и священник в Калландере, который в подобном же отчете говорит: «Люди получали священный огонь от друидических жрецов на следующее утро, и считалось, что сила его будет сохраняться до конца года».

Без сомнения, непросто проследить протравленный контур мистической традиции Британии в народных верованиях и легендах, а во многих случаях профессиональные истолкователи фольклора сделали задачу еще более трудной своим упорным стремлением увязать все древние верования с природными явлениями, такими, как появление растительности, пренебрегая при этом более глубоким смыслом, лежащим в основе всех этих сказаний. Чтобы доказать, что на памяти даже нынешнего поколения существовала признанная священническая каста оккультного толка, я обращусь к ряду свидетельств ее присутствия, по крайней мере в Уэльсе. В «Топологическом словаре Уэльса» Льюиса мы читаем, что источник Финнона Элиана «даже в настоящее время часто посещается суеверными… обряды совершает инициат, стоящий в определенном месте рядом с источником, в то время как его владелец читает отрывки из священных писаний, после чего он зачерпывает небольшое количество воды и дает инициату выпить, а остаток он выплескивает через свою голову, — это повторяется трижды». Фаулкс в своей книге «Enwogion Cymru», изданной в 1870 г., говорит, что последним человеком, на котором лежало попечение об источнике, был некий Джон Ивенс. До него эти обязанности исполняла женщина, и о ее прозорливости существовало множество занимательных историй. Рис в своем «Кельтском фольклоре» пишет: