Эдуард Фавр - Эд, граф Парижский и король Франции (882-898)

Наконец, Эд потерял в королевстве Арнульфа мощную опору: Мегингауд [803], граф Вормсфельда и Майенфельда, аббат Санкт-Максимина в Трире, который, вероятно, выступил посредником при организации первой встречи Арнульфа и Эда и который как родственник последнего оказывал ему добрые услуги, 28 августа 892 г. пал жертвой волнений, вспыхнувших в Лотарингии. Этот человек, возможно, самый влиятельный в регионе, как родственник Эда и верный сторонник Арнульфа мог сделать много, чтобы сохранить между обоими государями отношения, установлению которых способствовал. Последствия его смерти скажутся на судьбе Эда в 894 г., а в последующие годы еще более, ведь Цвентибольд не смог бы сыграть в борьбе с Эдом той роли, которую, как мы увидим, он сыграл, если бы Мегингауд был жив.

Арнульф, возвратившись из не слишком удачного похода в Италию, проходившего с января по апрель 894 г., в мае-июне находился в Вормсе [804], где созвал общее собрание магнатов королевства; именно туда явились к нему Карл и его сторонники. Они не решились бы на подобный шаг, если бы не были уверены в радушном приеме; они не обманулись. Карл, по обычаю, привез Арнульфу дары. Потом он дал Арнульфу обещание [805]; слова нам неизвестны, но оно определенно содержало присягу на верность. Соблазнительно считать, что там содержалось что-то еще; Фульк в письме говорит о более полной зависимости Карла, чем та, какую предполагало обещание верности. Карлу, чтобы получить признание, пришлось сделать больше уступок Арнульфу, чем сделал Эд. Впрочем, это естественно, что зависимость Карла от Арнульфа была большей, чем Эда: ведь Карл получил из рук Арнульфа свою королевскую власть, тогда как Эд поднялся на трон сам и только потом уладил отношения с Арнульфом, который был поставлен перед свершившимся фактом.

Короче говоря, Арнульф признал легитимность притязаний Карла на отцовское королевство и уступил ему это королевство [806]. Это выражение, использовавшееся современниками, могло бы вызвать удивление. Понятно, что Эд, парвеню, не имевший никакого отношения к каролингской династии, признал верховенство Арнульфа; но почему Карл, единственный и последний легитимный Каролинг, признал верховенство бастарда? Это может объясняться лишь обстоятельствами — неуклонно укреплявшейся властью Арнульфа, о незаконнорожденности которого напрочь забыли, и крайней слабостью Карла. Чтобы оказать покровительство кузену, Арнульф потребовал от него абсолютной покорности; ему нетрудно было выдвигать претензии, поскольку он был необходим.

Таким образом, Арнульф предал Эда, не выполнил первый долг сеньора в его отношении — защитить его [807]. Очевидно, в глазах современников Эд мог быть только парвеню; он годился для борьбы с норманнами или для временного исполнения королевских обязанностей до тех пор, пока на трон не сможет сесть Карл. Но теперь, когда Западно-Франкское королевство могло иметь легитимного государя, в пользу которого говорили семейные связи, династические соображения и личные амбиции, почему было не покинуть Эда? Его время прошло.

Арнульф не ограничился тем, что хорошо принял Карла и признал его права: он отдал приказ епископам и графам долины Мааса оказать ему поддержку, вернуть в свое королевство и восстановить на троне [808]. Возможно, тогда и возник союз Карла с Ренье, графом Эно и Хаспенгау. С этими помощниками Карл двинулся на своего противника: 26 сентября 894 г. он вступил в Западно-Франкское королевство и вошел в королевскую резиденцию Аттиньи в обществе своей матери Аделаиды и Фулька, а также Франкона, епископа Льежского [809], который, видимо, был одним из помощников, выделенных Арнульфом.

Эд был начеку: во время осады Реймса или немного позже он находился в Сен-Дени [810](2 мая). Узнав, что на него снова напали, он выдвинулся на берега Эны [811], чтобы там дождаться врага, остановить его на входе в королевство и не дать ему стать на квартиры в Реймсе.

Когда вспомогательная армия Восточно-Франкскою королевства приблизилась к врагу, она разбежалась; магнаты, посланные Арнульфом, не пожелали сражаться с Эдом, для которого многие из них были друзьями. Увидев противника полностью готовым к обороне, они вышли из игры, и каждый вернулся к себе, не оказав никакой поддержки Карлу, который, пусть и признанный Арнульфом, оказался в том же затруднительном положении, что и прежде. Он принял решение отступить на земли Ричарда, герцога Бургундского; тот, похоже, не оказал гостеприимства Карлу и его сторонникам, а скорей терпел их присутствие: «Карл со своими оставался в Бургундии, — пишет анналист, — в тех местах, где они имели такую возможность» [812].

Эд, оставшийся властителем «Франкии», отправился за ним в погоню, надеясь решительным боем покончить с этой внутренней войной; «но Божьим милосердием, — пишет анналист, — не было допущено, чтобы спор раз решился кровью» [813]; Карл ускользнул; Эд вернулся во «Франкию» и остался в Париже, чтобы контролировать этот регион, на верность которого он не мог рассчитывать [814].

В Бургундии сторон было больше, чем во «Франкии», — кроме обоих претендентов на престол, был еще Ричард, граф Отёнский, который, не испытывая враждебности к Карлу, учитывал прежде всего собственные интересы и интересы своего племянника Людовика Прованского. Там, как и в других местах, междоусобная война вызвала раздоры и в среде служителей церкви. Едва какая-то епископская кафедра становилась вакантной, каждая партия хотела посадить туда своего человека; так случилось в Шалоне-на-Марне, где верх одержал епископ, которого назначил Фульк; так случилось в Лангре; однако Теутбальду, кандидату Фулька на тамошнюю епископскую кафедру, назначенному после долгой борьбы, выкололи глаза граф Манассия [815] и некий Рампон, родственник Фулька, оба — доверенные лица Ричарда; они обвинили Теутбальда в том, что, когда в Отёне был поставлен угодный им епископ, он обличил это назначение перед Римом и добился, чтобы оно было признано незаконным [816]. Действительно, в 894 г. отёнская кафедра стала вакантной после смерти епископа Адальгария [817], который сменил Анскерика в должности канцлера, потом его переманили на сторону Карла, принеся в 893 г. в дар аббатство Флавиньи [818], а вскоре он умер — возможно, был отравлен. Аналогичная история произошла и в Труа: Готье, архиепископ Сансский, от которого зависела эта епископская кафедра, назначил туда иностранца, вероятно, как и он, принадлежавшего к партии Эда; вскоре Ричард, аббат монастыря Сент-Коломб в Сансе, и Манассия 8 июня 895 г. захватили Сане благодаря измене [819], объявили о низложении архиепископа и взяли его в плен; папа объявил им анафему, как и Рампону; Фульк, похоже, проявил некоторую снисходительность к этим нарушителям прав церкви — он полагал, что они ему еще пригодятся: пусть личные интересы были им важней интересов Карла, но во всяком случае они были врагами Эда. Он решительно отпустил грехи Рампону, своему родственнику, который уверял, что не присутствовал при покушении на Готье Сансского [820]; но он тщетно ходатайствовал за его сообщников перед папой, который оставил свой приговор в силе и обязал Фулька обнародовать его.