Николай Храмцовский - Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода

В 1380 году, когда Димитрий Иоаннович призывал всю Россию стать против полчищ Мамая, Димитрий Константинович послал только свои полки, но ни сам, ни сыновья его не участвовали в славной Куликовской битве.

В 1381 году он, вопреки общим пользам Москвы и всей Руси, уверил посла Тохтамышева, Акхазя, явившегося требовать покорности князей русских, что в Москве посольству будет небезопасно, и тем отвлек Акхазя от свидания с князем московским [51] См. Троицкую летопись. ; а потом, в следующем году, когда Тохтамыш, идя под Москву, вступил в южные пределы Нижегородской области, Димитрий Константинович отправил к нему своих сыновей. Кирдяпы, дойдя до нынешнего Сергача, узнали, что Тохтамыш повернул на Рязань, поспешили за ним и, догнав его, отправились с ним вместе к Москве.

Когда Тохтамыш достиг великокняжеской столицы, Димитрий Иоаннович был уже в Костроме. Тохтамыш обложил Москву и начал приступ, но москвитяне, руководимые храбрым внуком Ольгерда, литовским князем Остеем [52] Карамзин полагает, что князь Остей был прислан в Москву великим князем Димитрием Иоанновичем. См. «Историю государства Российского», т. V, стр. 80. , три дня мужественно отражали осаждающих и причинили им большой вред. Тохтамыш, коварный, как и все азиатские варвары, чтоб овладеть городом, не тратя своих сил, объявил москвитянам, что пришел не на них, а на князя Димитрия; что от них он ничего не требует, кроме мира и любви; если они впустят его добровольно в свои стены полюбоваться красотой города, то он никакого зла не сделает никому, но окажет милости народу.

С этим предложением Тохтамыш послал Кирдяпу, Василия и Симеона; они, вполне ему поверившие или только исполнявшие его волю, подъехав к стенам Кремля, сообщили слова его Остею и гражданам и заверили в истине их клятвой, причем Симеон, сняв даже с себя крест, целовал его.

Остей и москвитяне, желая покорностью отвратить от Москвы дальнейшие бедствия, склонились на их убеждения, отворили ворота, пошли навстречу Тохтамышу с крестами и дарами, и «кипевшая (прежде) богатством и славою» Москва превратилась в дым и пепел, жители ее — в бездушные трупы. Так погибли доверчивые москвитяне от вольного или невольного обмана князей нижегородских.

Димитрий Константинович своим искательством действительно успел задобрить Тохтамыша: владения нижегородские спаслись от нового разорения. Тохтамыш отослал Симеона Димитриевича к отцу, с послом своим Ших-Ахметом, но Василия оставил при себе в качестве аманата [53] См. Нижегородский летописец, Троицкую, Архангельскую, Ростовскую летописи и Степенную книгу. .

Осенью 1383 года многие князья русские поехали в Орду, в том числе и Борис Городецкий. Димитрий Константинович отправил туда Симеона — сам уже он был тяжко болен. Он скончался в 1384 году, 5 июля в 6 часу дня, «в чернецех и скиме, нареченный в Св. крещении Фома, а во мнишеском чину Феодор», и также погребен в нижегородском Спасо-Преображенском соборе, подле отца своего и брата [54] См. Нижегородский летописец и Никоновскую летопись. В прежнее время младенцам давали имена тех святых, которым праздновалось в день их рождения; другое же имя давалось уже при крещении: так Иоанн 111 был назван Тимофеем, а сын его Василий — Гавриилом. См. «Историю государства Российского», т. V, прим. 257 и т. VI, прим. 205 и Степенную книгу. .

Димитрий Константинович не имел ни дарований отца своего, ни счастья брата, однако был одним из замечательных деятелей своего времени: он боролся с Москвой и с татарами, а политикой своей, конечно, не всегда чистой, успел до конца жизни удержаться на престоле нижегородском и сохранить независимость своего княжества. Для Нижнего Новгорода он памятен началом построения кремля и основанием церквей: Николаевской, на Нижнем посаде, и Димитрия Солунского, нынешнего Благовещенского собора. Любители русской истории обязаны ему списком Нестора (Лаврентьевским), который написал для него в 6885 (1377) году монах Лаврентий [55] См. конец Лаврентьевской летописи. .

В княжение Димитрия Константиновича жил в Нижнем Новгороде старец Павел Высокий, книжный и «чудный» инок нижегородского Печерского монастыря, славный своими добродетелями и познаниями, за что и получил прозвание философа. За христианские подвиги, готовность словом и делом помогать всякому страждущему духовные и миряне любили и уважали его, и пролили много слез о его кончине, последовавшей 1 января 1383 года. В числе оплакивавших этого старца был и сам св. Дионисий [56] См. Никоновскую летопись. .

По смерти Димитрия Борис Константинович получил от Тохтамыша ярлык на княжество Нижегородское, а Василий и Симеон — на Суздальское. Но Василий опять был оставлен в Орде, и, кажется, по проискам Бориса.

В 1386 году, когда Димитрий Иоаннович, разгневанный дерзостями новгородцев, ходил для укрощения их с полками двадцати шести областей, рать нижегородская также участвовала в этом походе [57] См. Ростовскую летопись. .

Своекорыстная мера Бориса не принесла желанной пользы, а скорее повредила ему: Василий, живя в Орде, успел выхлопотать себе ярлык на обладание Нижним, и, явясь на Русь в 1388 году, собрал рать в Суздале, выпросил помощь у Димитрия Иоанновича и вместе с братом Симеоном явился под Нижним Новгородом.

Борис, застигнутый врасплох, не мог защищаться; вступил в переговоры с племянниками, длившиеся только несколько дней (с 19 по 24 число марта), отказался от титула великого князя нижегородского, сдал племянникам Нижний Новгород и удалился в свой удел Городец. Но честолюбие и зависть мучили старика, ему казался тесным удел Городецкий и были ненавистны племянники, завладевшие, вопреки прав старейшинства, престолом нижегородским, целью многолетних его домогательств.

В следующем году скончался великий князь Димитрий Иоаннович. Борис поспешил в Орду и хотя был теперь старшим в роде Ярослава II, но не смел предъявить прав своих на престол владимирский, который давно уже сделался наследственным в роде Калиты, а искал опять только Нижнего Новгорода.

В это время Тохтамыш, готовясь переведаться силами с Тамерланом, отправился к пределам Персии. Борис догнал его на пути, ездил с ним целый месяц и получил дозволение удалиться в Сарай. Там дождался он возвращения Тохтамыша, который и дал ему ярлык на княжество Нижегородское. Овладев в третий раз Нижним Новгородом, Борис заключил Василия Кирдяпу в Городце в темницу, жену и детей Симеона также посадил под стражу в Нижнем Новгороде, в Георгиевском тереме — дворце князя Юрия, основателя Нижнего Новгорода; сам же Симеон успел убежать.

Но и на этот раз могущество Бориса продолжалось недолго: таков верно был удел честолюбивого донельзя и несчастного сына Константина Мудрого. Впрочем, и над самым княжеством, основанным Константином, готовились совершиться слова Венценосного Пророка: «мимо идох и се не бе».