Александр Широкорад - Русские и украинцы. Братья по вере и крови

Однако выполнять условия Ольшанских соглашения Сагайдачному не пришлось. Ляхам потребовалась помощь в борьбе с Москвой, и королевич Владислав лично обратился к Сагайдачному. Гетману удалось собрать до 20 тысяч малороссийских казаков, среди которых было несколько тысяч запорожцев.

Польское войско Владислава шло на Москву по «парадному» ходу: Смоленск — Вязьма — Можайск. А вот Сагайдачный двинулся с юга почти по пути Лжедмитрия I.

Чтобы избежать обвинений в предвзятости в описаниях «подвигов» казаков, процитирую Яворницкого: «Прежде всего он (Сагайдачный) взял и разорил города Путивль, Ливны и Елец, истребив в них много мужчин, женщин и детей…» [85] Яворницкий Д.И. История запорожских казаков. Т. 2. С. 150.

К сухому описанию Яворницкого добавлю несколько конкретных эпизодов. Так, в Путивле был разграблен Молганский монастырь, а все монахи убиты. То же повторилось в Рыльске со Свято-Никольским монастырем.

«В зависимости от Сагайдачного действовал Михайло Дорошенко с товарищами, который взял города Лебедян, Данков, Скопин и Ряский, побив в них множество мужчин, женщин, детей „до сущих младенцев“; а потом, ворвавшись в рязанскую область, предал огню много посадов, побил несколько священников и приступил было к городу Переяславу, но был отбит и ушел к Ельцу. Сам Сагайдачный, взяв Дивны и Елец, направился в Шацкий и Данков и отсюда отправил впереди себя полковника Милостивого с 1000 человек Козаков под город Михайлов (Рязанской губернии), приказав ему ворваться ночью в город и взять его» [86] Там же. С. 150–151. .

Однако под Михайловым малороссийским казакам не повезло. Все штурмы были отбиты, и 27 августа Сагайдачный, не солоно хлебавши, двинулся к Оке на соединение с войсками королевича Владислава. По пути гетман сжег Каширу, вырезав всех ее обитателей.

20 сентября войска королевича и гетмана соединились под Москвой у Донского монастыря.

В ночь на 1 октября поляки и запорожцы [87] В данном случае термин «запорожцы» я использую как метку, чтобы не путать с казаками, служившими у московских воевод. В войске же Сагайдачного преобладали малороссийские казаки, а не запорожцы. двинулись на штурм Москвы. Между Арбатскими и Никитскими воротами атакующим удалось ворваться в Земляной город, но стены Белого города остались неприступными.

Понеся большие потери, ляхи и запорожцы отступили. 20 октября начались переговоры на реке Пресне, недалеко от современного «Белого дома». Послы обеих сторон спорили, сидя на лошадях. Пять дней прошло в бестолковой перебранке. А тут заявился Дедушка Мороз, и 27 октября Владислав бросил свой стан в Тушине и двинулся на север на Переяславскую дорогу.

Подойдя к Троицкому монастырю, поляки попытались взять его штурмом, но были встречены интенсивным артиллерийским огнем. Владислав приказал отступить на 12 верст от монастыря и разбить лагерь у села Рогачева. Королевич отправил отряды поляков грабить галицкие, костромские, ярославские, пошехонские и белозерские места, но в Белозерском уезде поляки были настигнуты воеводой князем Григорием Тюфякиным и побиты.

Через три дня казаки Тюфякина разбили в 45 верстах от Устюжны полк малороссийских казаков Яцкого. При этом казак Осип Федоров взял в плен своего родного брата Тимофея.

Сагайдачный пошел на юг по Калужской дороге. Казаки страшно опустошили Серпуховской уезд, сожгли посад самого Серпухова, но взять кремль не смогли. То же самое повторилось и в Калуге — посад разграбили, но кремля не взяли. Под Калугой Сагайдачный простоял до Деулинского перемирия.

Как видим, я не пытаюсь идеализировать запорожских и малороссийских казаков, равно как и скрывать «темные» моменты в истории русско-украинских отношений.

Хотя оппоненты могут возразить: зачем писать о зверствах малороссийских казаков в Смутное время в книге «В едином строю»? Ну, формально затем, что с 1605 по 1618 год великороссы и малороссы, пусть в разных пропорциях, но всегда были в едином строю в войсках Лжедмитрия I, Ивана Болотникова, Тушинского вора и королевича (царя) Владислава.

Правда, некоторые отряды запорожцев сражались и на стороне царя Михаила Федоровича. Так, в конце декабря 1618 г. полк малороссийских казаков отделился от гетмана Сагайдачного и пришел в Калугу. Причем многие казаки были с женами и детьми. Командовавший ими полковник Конша отправил царю челобитную, прося принять полк на службу. В январе 1619 г. было решено направить казаков Конша на службу в 18 городов центральной России и назначить им стрелецкое жалованье. Так, самому Конше и сотникам полагалось жалованье стрелецких сотников, десятникам — стрелецких десятников, остальным казакам — рядовых стрельцов. Но запорожцы посчитали это жалованье недостаточным. В апреле 1619 г. после нескольких челобитных и дезертирства части казаков бояре порешили увеличить им жалованье «против черкас старого выезда» — по 5–6 рублей (десятникам по 6 рублей с полтиной) и по 8—10 четвертей ржи и овса человеку в год.

Что же касается самого Сагайдачного, то он, видимо, наконец-то осознал, чем ему и малороссийскому казачеству грозит союз с поляками. Сагайдачный публично покаялся и просил прощения у иерусалимского патриарха Феофана за злодеяния, совершенные им и его казаками в России в 1618 г.

Мало того, он посылает в Москву своего атамана Петра Одинца «со товарищи» с просьбой принять гетмана вместе со всем Войском Запорожским на службу к царю.

В марте 1620 г. Одинец держал речь перед боярами. Вот ее официальная запись: «Прислали их все запорожское войско, гетман Сагайдачный с товарищами, бить челом государю, объявляя свою службу, что они все хотят ему великому государю служить головами своими по-прежнему, как они служили прежним великим российским государям и в их государских повелениях были и на недругов их ходили, крымские улусы громили. Теперь они также служат великому государю, ходили на крымские улусы, а было их 5000 человек, было им с крымскими людьми дело по сю сторону Перекопи под самою стеною; татар было на Перекопи с 7000 человек, а на заставе с 11 000; божиею милостию и государевым счастием татар они многих побили, народ христианский многий из рук татарских высвободили; с этою службою и с языками татарскими присланы они к государю: волен бог да царское величество, как их пожалует, а они всеми головами своими хотят служить его царскому величеству и его к царской милости к себе ныне и впредь искать хотят».

Думный дьяк Грамотин, похваливши их за службу, сказал: «Здесь в Российском государстве слух было понесся, что польский Жигимонт король учинился с турками в миру и в дружбе, а на их веру хочет наступить: так они бы объявили, как польский король с турками, папою и цесарем? А на их веру от поляков какого посягатья нет ли?» Черкасы отвечали: