Любомир Бескровный - Русская армия и флот в XIX веке

После войны нужно было восстановить мобилизационный запас; кроме того, обеспечить снабжение резервных частей. В результате энергичных мероприятий к 1881 г. положение с запасом было восстановлено. Неприкосновенный (мобилизационный) запас был создан на 1 303 тыс. солдат. Кроме того, создали запас государственного ополчения на 151 539 чел. и 5-процентный запас для запасных в расчете на 63 197 чел.

К 1894 г. были созданы: неприкосновенные запасы на 1 833 730 чел., 5-процентный запас на 70 626 чел., запас для государственного ополчения на 346 826 чел. [1493]С учетом запасов в 1899 г. требовалось серого сукна 2 800 тыс. аршин, темно-зеленого неворсованного — 3 млн. аршин и верблюжьего — 150 тыс. аршин [1494].

Для удовлетворения потребностей флота заготовлялось подрядным способом 10–12 тыс. аршин гвардейского сукна, 12–14 тыс. аршин верблюжьего сукна, около 15 тыс. синих фланелевых рубах, от 390 до 500 тыс. аршин холста, 50–60 тыс. аршин полотна, сапожного товару на 40–50 тыс. пар обуви [1495].

Данные об объеме ежегодных заготовок для армии за 1880–1900 гг. приводятся в табл. 127.

Утвердившийся во второй половине XIX в. капиталистический способ производства определил характер системы снабжения. О натуральных поставках в это время не могло быть и речи. Все решали денежные закупки. Обеспечение массовой армии всеми видами снабжения осуществлялось путем подвоза с баз. Вопросы организации и устройства тыла приобрели еще более важное значение, чем в дореформенный период.

Таблица 127 [1496]

При составлении мобилизационных планов мирного времени требовалось решить такие важные вопросы, как характер войны, способы мобилизации народного хозяйства, организация баз снабжения, способы обеспечения в ходе войны по численному расчету сосредоточению и развертыванию войск и т. п.

Военные специалисты (И. Лобко, Ф. Макшеев, В. Баскаков и др.) понимали, что войны будущего будут вести миллионные армии, что они потребуют огромного напряжения сил и средств народа. Но военные теоретики делали отсюда неверный вывод, что воюющие стороны быстро истощатся и, следовательно, войны будут носить скоротечный характер. А раз это так, то военное хозяйство должно выдерживать предельное напряжение.

Этот вывод был сделан, в частности, потому, что к концу XIX в. стал особенно ощущаться разрыв между мобилизационными планами, согласно которым главные силы размещались в западных приграничных округах, и возможностями получения продовольственных и материально-технических ресурсов, источники которых, как правило, находились в центральных и отдаленных округах. Этот разрыв усугублялся односторонним внедрением в практику системы глубокого базирования.

В 90-е годы издавались важные труды. позволявшие подвести научную базу под теорию организации и устройства тыла. Главный вывод, к которому стали приходить военные специалисты, состоял в том, что развитие военного дела требует разработки «планов экономических мероприятий» в общегосударственном масштабе [1497]. Военное хозяйство стало приобретать сложную организацию, в связи с этим возник вопрос о подготовке кадров высшей квалификации, что и обусловило создание интендантского курса при Академии Генерального штаба.

В связи с этим Военное ведомство предприняло военно-статистические обследования народного хозяйства в пределах военных округов, на основе которых составляли военно-статистические описания и создали интендантский атлас.

Выше приводились цифры расходов на вооружение и обеспечение армии продовольствием и обмундированием и другие нужды. Остается сказать об общих ассигнованиях на содержание армии и обеспечение ее всем необходимым, а также о расходах на проведение военных действий.

При введении новых штатов в армии в 1803 г. потребовались ассигнования в сумме 35 563 тыс. руб. Предполагалось, что эта цифра станет стабильной. Однако непрерывные войны, продолжавшиеся с 1805 по 1815 г., потребовали громадных расходов, следствием чего было нарушение бюджетного баланса Для покрытия же дефицита было необходимо выпустить быстро обесценивающиеся бумажные деньги. Эти расходы составили следующие суммы (в тыс. руб. ассигнациями) [1498].

По окончании заграничных походов военные расходы (в абсолютном выражении) начали постепенно снижаться и составили в 1816 г. 234 380 тыс. руб., в 1820 г. — 197 471 тыс. и в 1825 г. — 155 202 тыс. руб. (ассигнациями). Снижение это в действительности еще больше, если учесть обесценение рубля [1499].

Войны с Ираном (1826–1827 гг.) и Турцией (1828–1829 гг.) вынудили увеличить военные расходы. В 1826 г. расходы на армию составили 154 139 тыс. руб. по смете. В 1827 г. кроме 161 817 тыс. руб. сметы ассигнований пришлось израсходовать еще 24 924 тыс. руб., в 1828 г. сверх 161 500 тыс. руб. было ассигновано дополнительно 46 204 руб., в 1829 г. к 161 751 тыс. руб. было добавлено еще 122 422 тыс. руб. [1500]

В последующие два года кроме обычных бюджетных ассигнований пришлось затратить дополнительные средства на содержание войск по штатам военного времени. В 1830 г. военные расходы составили 219 446 тыс., а в 1831 г. — 207 704 тыс. рублей. Сверх этих расходов на подавление польского восстания потребовалось ассигновать 97 268 тыс. и на Босфорскую экспедицию еще 5 тыс. руб. [1501]

Финансовая политика Канкрина, занявшего пост министра финансов, сводилась к тому, чтобы ликвидировать исчисление доходов и расходов по двум курсам (в серебре и ассигнациях) и добиться стабилизации валюты. Это удалось сделать к 1840 г. путем установления жесткой экономии. Достигнутая стабилизация рубля позволила перейти к исчислению в твердой валюте. Это устранило ряд затруднений в обеспечении войск. Военный бюджет сохранялся с 1840 по 1852 г. примерно на одном уровне и составлял в 1840 г. 70 227 тыс. руб., а в 1845 г. — 71 968 тыс. руб. серебром. В 1848–1849 гг. в связи с угрозой распространения революционного движения с Западной Европы на Россию и для подавления Венгерского восстания армия была приведена в военное положение, на что потребовались значительные дополнительные средства. В 1848 г. общая сумма дополнительных ассигнований составила 97 269 тыс., в 1849 г. — 102 378 тыс., а в 1850 г. — 103 045 тыс. руб.