Любомир Бескровный - Русская армия и флот в XIX веке

Другими словами, Милютин требовал приблизить процесс обучения к практике. Армии нужен был офицер, хорошо знающий не только теорию военного дела, но и умевший практически решать сложные вопросы управления войсками.

В представленном в Военное министерство проекте положения Милютин указывал, что «все академии должны прекратить свое существование в смысле университетских факультетов военного образования и сделаться аппликационной школой каждого из специальных ведомств» [534] ЦГВИА, ф. 2000, оп… 2, д. 5227, л. 75. .

В соответствии с этим была изменена редакция в своде военных постановлений. «Николаевская академия Генерального штаба, Михайловская артиллерийская и Николаевская инженерная и Военно-юридическая академии имеют целью доставить офицерам высшее образование, соответствующее требованиям того рода службы, к которому они предназначены» [535] «Свод военных постановлений», кн. IV, т. 15. СПб., 1870. .

Учебный план Академии Генерального штаба подвергся существенным изменениям. На общем отделении главными предметами были: тактика, стратегия, военная история, военная администрация, военная статистика, геодезия с картографией, съемкой и черчением. К вспомогательным предметам относились: русский язык, сведения по части инженерной, сведения по части артиллерии, политическая история с некоторыми отделами международного права, иностранные языки. На геодезическом отделении главными предметами были: теоретическая и практическая астрономия, физическая география, геодезия со съемкою и черчением, картография, военная статистика, вспомогательными — военная администрация, тактика, русский язык, иностранные языки [536] Н. П. Глиноецкий . Указ. соч., стр. 230. .

Согласно новому положению численность слушателей, подлежащих приему в академию, была установлена в 50 чел. При этом для поступления в академию нужно было после окончания училища прослужить в войсках 4 года, из которых 2 года — на строевых должностях. Повышены были и программные требования.

Результат не замедлил последовать. Число поступающих в академию снизилось более чем в 10 раз. Так, в 1860 г. в академию поступило 103 чел., в 1862 — 72 чел. и в 1863 г. — 8 чел. Обеспокоенный Генеральный штаб потребовал от академии выяснить причины слабого притока офицеров. На запрос академии из войск поступили ответы, что причиной этому являются слишком большой срок службы на командных должностях и резкое повышение требований к поступающим [537] ЦГВИА, ф. 644, д. 164, лл. 16–28. . На этом переписка закончилась. Условия приема не были изменены. В связи с расширением программы по стратегии и тактике и включением военной игры как метода практического обучения способам вождения войск в 1869 г. срок обучения был увеличен еще на 6 месяцев.

Вновь к вопросу об объеме изучаемых курсов и соотношении теоретической и практической подготовки вернулись в конце 60-х годов. Во французских и немецких высших учебных заведениях добивались главным образом узкопрактической подготовки. Русская академия давала более широкие знания, но прививала меньше практических навыков.

С большой статьей о задачах высшей военной школы в 1868 г. выступил генерал Леер. Он предлагал иметь «военный университет, а не фабрику офицеров Генерального штаба, поскольку специалист Генерального штаба многосторонен». Его не беспокоила многопредметность, которая неизбежна при решении поставленной задачи [538] Г. А. Леер . Генеральный штаб и его командование. — «Военный сборник», 1868, № 11, стр. 51. .

Для ознакомления с постановкой высшей школы за рубежом (главным образом во Франции) за границу был направлен профессор Н. Обручев. Его выводы представляют большой интерес. Они свидетельствуют о том, что в России лучше понимали значение высшей школы. Конференция отметила ряд положительных сторон обучения в «аппликационной школе», но признала целесообразным сохранить установившуюся в России систему, усилив, однако, формирование практических навыков путем отработки их на военной игре.

В начале 90-х годов академия по существу снова вернулась к исходным позициям, т. е. к положению 1832 г. По положению 1893 г. на нее снова возлагалось распространение высшего образования среди офицеров и комплектование Генерального штаба. Интерес к высшей школе сильно возрос, увеличился наплыв слушателей. В связи с этим ограничительная квота на число поступающих была отменена. В соответствии с новым положением была изменена и структура академии. Первые два класса (курса) хотя и давали высшее образование, но окончившие их офицеры направлялись в войска на командные должности. Лишь окончившие третий класс (курс) причислялись к Генеральному штабу для занятия штабных должностей [539] В конце 90-х годов XIX в. Военное министерство создало комиссию, на которую опять возлагалась задача определения характера и объема знаний выпускников академии. Комиссия пришла к выводу о необходимости усиления специальной подготовки и превращения академии в школу офицеров Генерального штаба с ограниченным количеством слушателей. Но этот вопрос не был окончательно решен в XIX в. (ЦГВИА, ф. 1, оп. 1, д. 1140, л. 35). .

О числе офицеров, выпущенных из академии, дают представление следующие данные [540] По «Всеподданнейшим отчетам Военного министерства» за указанные годы (данные включают и отчисления по различным причинам). :

Академию оканчивали далеко не все слушатели. Довольно большой процент слушателей отчислялся до окончания курса. Неуспеваемость далеко не всегда была причиной отчисления. Часто этой причиной было участие в политических движениях.

С 1881 по 1885 г. было отчислено 318 чел., с 1886 по 1890. — 178, с 1891 по 1895 г. — 201 и с 1896 по 1900 г. — 216 чел. [541] Там же.

Академия все больше и больше завоевывала авторитет в войсках. Ее питомцы постепенно заняли важные посты как в Генеральном штабе и штабах округов, так и в строевых частях, и это способствовало качественному улучшению армии. Так, с 1852 по 1882 г. академию окончило 1 329 чел., из них 903 чел. пошло в Генеральный штаб, 197 чел. получило в командование полк, 66 чел. командовали бригадой, 49 чел. — дивизией, 8 чел. — корпусом и 7 чел. — военным округом [542] Н. П. Глиноецкий . Указ. соч., стр. 344–345. .

Однако высшие командные должности по-прежнему сохраняли выходцы из титулованной знати.

Курс восточных языков. Специальной общевойсковой высшей школой был так называемый Курс восточных языков, задачей которого была подготовка офицеров со знанием арабского, персидского, турецкого и татарского языков, международного и мусульманского права. Курс был открыт в 1883 г. при такой же школе, готовившей специалистов для Министерства иностранных дел. Срок обучения был установлен в 3 года. Численность ежегодного приема была установлена в 5 чел. Всего с 1886 по 1898 г. из этого учебного заведения было выпущено 55 офицеров. По окончании офицеры должны были прослужить в Туркестанском или Кавказском округах не менее 4½ лет. Для подготовки же офицеров со знанием китайского языка были учреждены две стипендии при специальной школе в Урге и одна при такой же школе в Кульдже [543] «Очерк деятельности Военного министерства за истекшее десятилетие 1881–1890 гг.» СПб., 1892, стр. 219–220. «Всеподданнейшие отчеты Военного министерства» за указанные годы. .