Елена Мельникова - Славяне и скандинавы

*** Упсальские курганы относятся, правда, к более раннему времени, до сер. VI в.; в рамках же собственно вендельского периода погребения (550-800) представляют собою самые богатые захоронения. Королевские погребения этой поры, подобные упсальским курганам, пока неизвестны. В связи с этим остается дискуссионным вопрос, в какой мере вендельские «династы» зависели от центральной власти в Упсале, тем более что «Сага об Инглингах» повествует об упадке этой власти, прекращении королевской династии в стране свеев и появлении здесь многочисленных «малых конунгов». С могильниками «вендельского типа», по наблюдениям шведского археолога Б. Амброзиани, связаны обширные территории, заново освоенные в соседних лесных районах и, возможно, составившие вполне независимые от упсальских конунгов территориальные объединения. Прим. перев.

**** Ряд исследователей усматривает в снаряжении этой и других могил «вендельского типа» знаки собственного княжеского достоинства, прежде всего в богатом парадном вооружении, защитном и наступательном, отделанном с исключительной роскошью. - Прим. перев.

1Almgren O., Nerman B. Die ältere Eisenzeit Gotlands. Stockholm, 1923; Nylen E. Die jüngere vorrömische Eisenzeit Gotlands. Uppsala, 1955; Stenberger M. Öland under äldre järnåldern. Stockholm, 1933.

2См. прим. I. См. также: Ekholm G. Gravfältet vid Gödäker. - Fv, 1925, årg. 20, s. 347-357; Stenberger M. Tuna in BadeIunda. - AA, 1956, v. 27, s. 1-21; idem. Bjurumfyndet och dess datering. - Fv, 1948, årg. 43, s. 193-210; Oxenstierna E. Die ältere Eisenzeit in Ostergötland. Lidingö, 1958.

3Almgren O. Kung Björns hög och andra fornlämningar vid Häga. Stockholm, 1905.

4Lindqvist S. Uppsala högars och Ottarshögen. Uppsala, 1936; позднее сопоставление больших курганов с могилами знати было осуществлено в работе: Hyenstrand Å. Centralbygd-Randbygd. Stockholm, 1974.

5Bolin S. Fynden av romerska mynt i det fria Germanien. Lund, 1926; Arne T. J. Solidusfynden på Öland och Gotland. - Fv, 1919, årg. 14, s. 107-111; Werner J. Zu den auf Öland und Gotland gefundenen byzantinischen Goldmünzen. - Fv, 1949, årg. 44, s. 257-286; Lindqvist S. Öland och Gotlands solidi. - Fv, 1950, årg. 45, s. 160-163.

60сновополагающей для характеристики германского звериного стиля является работа: Salin В. Die altgermanische Tierornamentik. Stockholm, 1904 (1-е изд.); Stockholm, 1935 (2-е изд.). См. также: Holmqvist W. Germanic Art. Stockholm, 1955; idem. Christliche Kunst und germanische Ornamentik. Аccademia Nazionale Dei Lincei Anno CCCLXV Quaderno N. 105 , Roma 4-7 aprile 1967.

7Об этом, прежде всего, см. указанные работы Б. Салина и В. Хольмквиста, а также: Holmqvist W. Senromerskt karvsnitt och engelskt 400-tal. - Fv, 1970, årg. 65, s. 313-317. В печати находится работа того же автора Early Nordic Art, посвященная этим вопросам. См. также: Ростовцев М. И. Скифия и Боспор. Критическое обозрение памятников литературных, археологических. Л., 1925, с. 227-236.

8Holmqvist W. Christliche Kunst...

9Раскопки Хельгё освещены в монографической серии: Exavations at Helgö, I-VI, Stockholm, 1961-1981. Состояние изученности памятника освещено в публикации: Holmqvist W. Die Ergebnisse der Grabungen auf Helgö (1954-1974). - Praehistorische Zeitschrift , 1976, Bd. 51, S. 127-177.

10Excavations at Helgö IV.

11Excavations at Helgö II.

12Holmqvist W., Granath K.-E. Helgö, den gåtfulla ön. Stockholm, 1969. См. также: Holmqvist W. Aus der Frühzeit schwedischer Geschichte. - Archeologia Polski , 1971, r. 16, s. 309-315; idem. Helgö als Zentralort im Ostseeraum in der jüngeren Eisenzeit. - In: Bericht über den II. Internationalen Kongress für Slawische Archäologie, Bd. 2. Berlin, 1973, S. 283-289.

13Excavations at Helgo, IV. См. также: Nerman В. Det svenska rikets uppkomst. Stockholm, 1925; Åberg N. Den historiska relationen mellan folkvandringstid och vendeltid. Stockholm, 1953.

14Arrhenius O. Die Grundlagen unserer älteren Eisenherstellung. - Antikvariskt Arkiv , Lund, b. 13, 1959.

15Nerman B. Grobin-Seeburg. - Ausgrabunden und Funde. Stockholm, 1958.

16Lindqvist S. Gotlands Bildsteine, Bd. I-II. Uppsala, 1941-1942; idem. Jättestenen från Sanda och andra nyfunna bildstenar. - Gotländskt arkiv , 1962, b. 34, s. 7-22; idem. Tre nyfunna bildstenar.-Ibid., 1955, b. 27, s. 41-52; idem. Bildstenfynd vid kyrkorestaureringar. - Ibid., 1956, b. 28, s. 19-30; Holmqvist W. De äldsta gotländska bildstenarna och deras motivkrets. - Fv, 1960, arg. 55, s. 173-192; idem. Bilddenkmäler. - In: Reallexikon der germanischen Altertumskunde, Bd. 2. Berlin-New York, 1976, S. 516-570.

17Holmqvist W. Bilddenkmäler, Taf. 54.

18Arwidsson G. Lovö-bor med kontinentala förbindelser pä 400-talet. - In: Proxima Thule. Stockholm, 1962, s. 113-122.

19Arwidsson G. Vendelstile, Email und Glas. Uppsala, 1942; idem. Valsgärde 6. Uppsala, 1942; idem. Valsgärde 7. Uppsala, 1977; idem. Valsgärde 8. Uppsala, 1954; Olsen P. Die Säxe von Valsgärde. Uppsala, 1945; Arne T. J. Das Bootgräberfeld bei Tuna in Alsike. Stockholm, 1934; Ambrosiani B. Bätgravarnas bakgrund i Mälardalen. - In: Vendeltid. Stockholm, 1980, s. 123-133; idem. Background to the boatgraves of the Mälaren-valley. - In: Vendel Period Studies. Stockholm, 1983, p. 17-22; Лeбeдeв Г. С. Шведские погребения в ладье VII-XI вв. - В кн.: Скандинавский сборник, вып. XIX. Таллин, 1974, с. 155-186.

20См. выше прим. 6.

21Связи с Англией особенно подробно рассматриваются в работе: Holmqvist W. Was there a Christian Mission to Sweden before Ansgar? - Early Medieval Studies , 1975, v. 8, p. 33-55.

Около 800 г. на Балтике усиливается процесс, наметившийся еще в предшествующее время. Часть населения покидает свои старые места обитания. Решающим условием, по-видимому, был устойчивый рост населения, который под воздействием благоприятных экологических факторов, может быть улучшения климата, около 800 г. достиг значительных размеров. Однако оборотной стороной демографического роста стали возникшие экономические трудности 22. Необходимо учитывать также и другой фактор: примерно с 500-х гг. в скандинавских землях начинается зарождение государственности. Свейская держава как историческая реальность все яснее выступает из сумрака времен.

Из более поздних, но достоверных источников мы знаем, каким образом концентрация власти воздействовала на общество с давними традициями свободы и демократии (хотя и не совсем в современном смысле). В Норвегии процесс государственной консолидации привел к переселению свободных бондов в Исландию, куда они плыли со своими семьями и челядью, чтобы избежать гнета конунга Харальда Прекрасноволосого, объединявшего страну. То, что произошло в Норвегии, в большей или меньшей степени должно было иметь место и в других странах; в этой связи особенно примечательно, что внутренняя организация Свейской державы достигла большой устойчивости и прочности.

Силы, вызванные к жизни этими процессами, были весьма активны. Как и где они действовали?

Два атрибута эпохи называют обычно в связи с экспансией, которую мы называем походами викингов: оружие, которым сражались (цв. илл. 20), и корабли, перебрасывавшие дружины воинов через моря в далекие страны (цв. илл. 6). Нужно добавить и третий, правда неразрывно связанный с первыми двумя: весы с гирьками-разновесками, атрибут торговца (цв. илл. 8).

Тремя основными видами оружия были меч, топор и копье. Их считают нередко специфически северными, «норманнскими»; но в действительности это вооружение - общеевропейское (хотя можно выделить и собственно скандинавские его формы). При вполне практичном назначении их украшали, инкрустировали медью и серебром. Мечи по сравнению с предшествующим периодом (когда было распространено роскошное оружие) отличаются подчеркнуто функциональным оформлением. Развившиеся на основе позднеримской «спаты», двулезвийного широкого меча, оружия всадников, в эпоху викингов они использовались, и весьма искусно, главным образом пешими воинами. Меч считался ритуальным оружием, которое часто наследовалось от отца к сыну; ему приписывались сверхъестественные свойства. Более употребительным оружием был широкий, обычно неорнаментированный боевой топор (секира). Копье, божественный атрибут Одина, бога воинов, в связи со своим сакральным значением украшалось серебряной насечкой, часто на него наносили изображения зверей, имевшие магический смысл.