Курт Керам - Первый американец

Во время одного из путешествий на север Карлсефни нашел пятерых спавших скрелингов и, как повелось у викингов, сразу же перебил их. Он обнаружил у убитых деревянные сосуды, наполненные смесью крови и костного мозга. Это блюдо считалось лакомством у эскимосов. Но Ингстад пишет, что видел такую же еду и у североканадских индейцев. Стрелы же, которыми осыпали викингов, свидетельствуют в пользу индейцев.

Слово «скрелинг» само по себе ничего не говорит, хотя в норвежском и исландском языках встречаются подобные слова: scraela — крик или scraelna сморщить. Шутки ради это слово можно было бы перевести как «сморщенный крикун». Но это не поможет установить принадлежность аборигенов к какому-либо определенному народу. Проще всего предположить, что викинги не делали никакого различия между индейцами и эскимосами и любого встречного аборигена называли скрелингом.

Вопрос остается открытым.

Без ответа остается также вопрос о том, сколько викингов, или хотя бы один из них, добрались до Америки в следующие столетия. Ведь они жили в Гренландии около 500 лет, прежде чем по неизвестной причине исчезли оттуда [9] Подробнее о судьбе гренландских норманнов см.: Г. И. Анохин. Судьба гренландских норманнов. — "Советская этнография", 1967, А" 3, с. 113–124, и Л. А. Файнберг. Очерки этнической истории зарубежною Севера. М., "Наука", 1971, с. 155–162. . В истории открытий успехи приходят волнами. Весьма вероятно, что попытки решить проблему «викинги в Америке», которая за десять лет неожиданно получила такой импульс, вскоре дадут удивительные результаты.

Сегодня же мы можем сказать только одно: высадки викингов в Америке интересны со многих точек зрения. Но они не изменили ни мировоззрения, ни экономических условий жизни коренных жителей Американского континента. Это сделал Колумб, это сделали завоевавшие с юга североамериканский континент испанцы, речь о которых пойдет в следующей главе.

И может быть, брат Лейфа, Торвальд, был провидцем, когда, вырвав стрелу из смертельной раны, произнес свои последние слова. Он сказал: «Вижу, что на моей талии слишком много жира. Мы открыли плодородную страну, но она не принесет нам счастья!» 7

Среди испанских завоевателей, вторгшихся в Америку, нашелся один-единственный человек, осмелившийся поднять голос против чудовищных преступлений, которые творились захватчиками в отношении краснокожих. Это был епископ Бартоломе де Лас Касас, написавший в 1552 г. свое «Краткое донесение о разорении Индий».

Только этот человек видел в индейцах равноправных людей, признавал их добродетели, считался с их традициями. Только он отмечал самобытность их культуры, которая по крайней мере в империи ацтеков Мексики и в империи инков Перу была во многом выше и тоньше культуры захватчиков, являвшихся худшими представителями своей страны и своей церкви.

За первооткрывателем Колумбом двинулись завоеватели. Эрнандо Кортес с горсткой тяжеловооруженных всадников [10] Отряд Кортеса в начале его похода на столицу ацтеков — Теночтитлан насчитывал 15 всадников, 400 пехотинцев и несколько тысяч союзных индейских воинов из Семпоалы. начиная с 1519 г. в течение двух лет сумел разрушить цветущую империю Монтесумы (по словам Шпенглера, он сделал это «подобно тому, как прохожий мимоходом сшибает головку подсолнечнику») и захватил несметные сокровища. Не меньше золота награбил и Франсиско Писарро, уничтоживший в 1533 г. империю Атауальпы. Под сенью креста наместники испанской короны творили самые невероятные насилия, убивая и грабя аборигенов.

Лас Касас (1474–1566), который на протяжении сорока лет непосредственно наблюдал эти зверства, говорит об индейцах: «Это люди хрупкого телосложения. Они не переносят тяжелых болезней и быстро гибнут от малейшего недомогания».

Иллюстрация из прошения о лучшем обращении. Оно было подано мексиканскими индейцами испанским властям в 1570 г. (после того как испанцы уже уничтожили миллионы коренных жителей).

Что же делают с ними испанцы? Сначала они крестят их. Затем превращают в рабов и отправляют закованными в цепи — мужчин, женщин, детей — на плантации в рудники. «На протяжении сорока лет они заняты лишь тем, что терзают, душат, истязают, пытают и мучают их. С помощью тысяч столь же новых, сколь редких пыток, которых прежде никому и нигде не доводилось видеть, о которых не приходилось ни слышать, ни читать, они самым зверским образом сживают их со света. Таким путем они добились того, что из населения острова Эспаньола, еще недавно насчитывавшего более 3 млн [11] По самым максимальным оценкам современных исследователей, население Эснаньолы (о. Гаити) составляло к моменту испанского завоевания ие более 1 млн. — 1,2 млн. человек. ., которых я видел собственными глазами, сегодня осталось менее чем триста человек. Мы можем считать достоверно установленным, что на протяжении упоминавшихся сорока лет путем тиранического и дьявольского обращения со стороны христиан, о котором шла речь выше, более двенадцати миллионов мужчин, женщин, детей были уничтожены самым жестоким и гнусным образом. Христиане заключали пари друг с другом о тол, кто из них сможет одним ударом меча рассечь человека пополам, проколоть ему пикой голову или вырвать внутренности из живота. Они за ноги отрывали новорожденных от груди матерей и разбивали им головы о скалы. Они сооружали также широкие виселицы, на каждой из которых подвешивали во славу Спасителя и двенадцати апостолов по тринадцать индейцев, затем снизу подкладывали дрова и сжигали всех заживо. Случалось, что некоторые христиане либо из сострадания, а чаще всего из желания прослыть великодушными оставляли в живых отдельных детей и сажали их позади себя на лошадь. Тогда другие испанцы, приблизившись сзади, прокалывали этих несчастных своими копьями пли сбрасывали их па землю и отрубали им ноги своими мечами. Однажды индейцы пришли к нам в гости, принесли с собой провизию и другие подарки… Но вдруг в христиан вселился дьявол, и они без какой-либо причины или малейшего повода изрубили в моем присутствии более трех тысяч мужчин, женщин, детей, сидевших вокруг нас на земле. Сверх того, они повесили более двухсот индейцев, чтобы удовлетворить ненасытную жестокость одного-единственного человека — хорошо знакомого мне испанца, который был самым отъявленным злодеем среди других варваров» (настойчивые исследования позволили точно установить имя этого варвара, которое не называет Лас Касас, — Родриго Альбукерке).

Один преследуемый ими касик (старейшина) по имени Хатуэн прибегнул к помощи весьма мрачной символики. Узнав, что у него мало надежды па спасение, он собрал вокруг себя уцелевшую от гибели горстку своих людей и спросил их: «Почему так жестоки испанцы?» И тут же сам дал на него следующий ответ: «Они таковы не только потому, что природа создала их злобными и жестокими. Особая роль здесь принадлежит их богу, которому они поклоняются и которому ыы тоже должны усердно молиться…» «Смотрите, — сказал он, — указывая на стоявшую подле него корзинку, до краев наполненную золотом и драгоценными камнями, вот он бог христиан! Представьте себе это хорошенько, и мы исполним в его честь арейтос (род танца). Возможно, тогда он сжалится над нами и прикажет христианам не мучить нас». «Правильно! Правильно!» — закричали радостно остальные индейцы и тут же начали танец в честь христианского бога и исполняли его до полного изнеможения. Тогда Хатуэй сказал: «Решайте, мы можем поступить с христианским богом, как захотим. Мы можем оставить его у себя, но тогда придут испанцы и все равно отберут его, а нас убьют. Давайте лучше выбросим его в реку!» И тогда они решили похоронить христианского бога — золото в волнах. Надо ли добавлять, что после этого Хатуэй был убит» 1.