Курт Керам - Первый американец

Для обывателя очарование подобных книг заключается в том, что они отвечают на бесчисленные вопросы: решают проблемы, которые интересуют его по романтическим причинам и над которыми он никогда всерьез не задумывался, а следовательно, не знает ни их предпосылок, ни их трудностей.

Книги эти — и в этом причина их успеха — не знают проблем, не срывают покровы с тайн и не дают ясности, к чему стремится ученый; они затуманивают правду, освещают ее таинственным светом мистики и предлагают читателю ключ, как мгновенно стать членом «круга избранников», знающих сокровенные тайны и способных постигнуть всю их глубину, чего ученые из-за узости ума и бедности чувств понять не в состоянии.

Конечно, ни один ученый не обходится без эмоций. Нельзя себе представить историю научного исследования без вдохновения, предчувствий, блужданий наугад, злоключений и ошибок. Прописная истина заключается в том, что археолог именно тогда оправдывает свое звание, когда с помощью воображения из мертвого материала («Воображение — это огонь открытия», — сказал выдающийся английский археолог Флиндерс Петри) воскрешает прошлое к новой жизни. Тем не менее следует напомнить, что наука должна рассматриваться в конечном счете как метод, который держит воображение под контролем, что ее критерием является доказуемый факт и что гипотезы, будучи ее составной частью, никогда не становятся аксиомами, пока они не доказаны. Конечно, это в идеале. А в действительности заблуждения — свойство человеческой натуры, и то, что постулаты даже в естествознании исторически обусловлены и могут пересматриваться, ничего в этом не меняет.

Все это — антипод лженауки, которой занимаются дилетанты (crackpots). Вот у нас появилось и новое слово. Crackpots уже вошло в американский разговорный язык и есть в авторитетном американском словаре «Вебстере».

Порой интеллигентные, часто удивительно начитанные и чрезвычайно работоспособные, они большей частью безобидны, но в отдельных случаях могут натворить величайших бед.

Антрополог Роберт Уокоп посвятил дилетантам от американской археологии специальную книгу 11. Он описал — и лучше его это нельзя было сделать — их постоянные оскорбительные наскоки на профессиональных ученых.

«Нельзя не заметить известной последовательности в их поведении. Типичный представитель бредовых теорий по поводу происхождения американских индейцев, как правило, начинает свою книгу с протеста. Он пишет, что ученые его презирают, высмеивают или в лучшем случае не признают. Затем он предсказывает, что его писания воспримут отрицательно или вовсе не обратят на них внимания, и клеймит позором «твердолобых ханжей в университетах и музеях». Часто между строчек он намекает, что его противники не только безнадежно консервативны и ревниво относятся к достижениям любителей, но даже не честны и когда они сталкиваются с противоречащими их взглядам доказательствами, то скрывают их, а при необходимости и уничтожают. Но, считая ученых аморальными, некомпетентными незнайками, все же все эти псевдоученые, без исключения, гордятся любыми (чаще всего воображаемыми) одобрениями, высказанными этими жалкими «академиками» „Phuddy Duddies“» [35] Phuddy Duddies — начальные буквы от английских слов Philosophy Doctor — доктор философии — прозвище профессиональных археологов старой школы. .

«Phuddy Duddies» не новое слово, но это новообразование любителя-археолога, захотевшего отомстить, еще не очень известно. «Phuddy Duddies» — обобщение академического сокращения Ph. D. (philosofyae doctor) доктор философии, превращенное в насмешку. (Правда, «Вебстер» дает это слово под буквой «F» — Fuddy Duddy — и объясняет его как «ультраконсерватор»). «Они не спят при открытых окнах, ибо боятся, что влетят новые идеи», — так пишет Гарольд С. Гладвин, придумавший сокращению РЬ. В. новое созвучие и смысл: Phuddy Duddy. Гладвин был любителем-археологом, самостоятельно финансировавшим важные раскопки и имевшим большие заслуги, но, поскольку не все его теории были признаны, он объявил крестовый поход против профессионалов, назвав их безнадежными Phuddy Duddy 12. Не лишено комичности, что один из Phuddy Duddy, а именно Лео Вайнер, профессор славянских языков Гарвардского университета, утверждавший в отличие от археологов, что культуры Центральной Америки произошли из Африки, высказался еще более резко, чем Гладвин: «Без сомнения, археологические собаки будут и впредь лаять на луну…» 13

Уокоп заканчивает книгу строчками, которыми мы бы хотели закончить главу: «Любители всегда будут ненавидеть профессиональных ученых (Phuddy Duddies), а ученые — всегда презирать дилетантов (crackpots)».

Город Ньюарк, расположенный в пятидесяти километрах восточнее Колумбуса, столицы штата Огайо, славится одной из необычайнейших площадок для игры в гольф. Возможно, непосвященный с первого взгляда не обнаружит в ландшафте ничего особенного: кое-где возвышаются несколько широких холмов с плоскими вершинами, но многие площадки для игры в гольф отличаются от остальных тем, что расположены на холмах. Однако холмы Нью-арка не просто площадки — они не что иное, как доисторические маунды! И белый мяч игроков летает над памятниками более чем тысячелетней истории!

На шести с половиной квадратных километрах протянулись когда-то окаймленные валами «проспекты» от одного маунда к другому. Многое уже разрушено, сохранился только «Большой круг» — круглая конструкция из земляных валов диаметром 365 м с фигурным маундом в виде орла посредине. Кажется удивительным, что граждане Ньюарка не постеснялись устроить здесь площадку для гольфа. Но нам следует помнить, что для жителей штата Огайо маунды не являются чем-то необычным: они живут среди них, а некоторые фермеры построили свои дома прямо на них. Как мы уже сказали, маундов здесь бесчисленное множество. И только кое-где к нам приходит чувство, испытанное Сквайром более ста лет назад, когда он бродил по этим местам:

«Здесь покрытое огромными деревьями девственного леса творение человеческих рук представляет собой величественную и впечатляющую картину; и, когда посетитель впервые идет по древней аллее, на него снисходит чувство благоговения, аналогичное тому, что он испытал бы, проходя через врата египетского храма или глядя на немые руины Петры, затерявшиеся в пустыне» 1.

Если идешь вдоль самого знаменитого, так называемого Большого змеиного маунда (Сгеа! Бегрен! Могши), он кажется весьма внушительным сооружением, но не ошеломляющим; лучше всего на него смотреть с башни для обзора, с самолета или вертолета, только тогда вы по-настоящему удивитесь этой огромной работе. И действительно, большинство распространенных изображений — это фотографии с воздуха; но воображение Сквайра, не имевшего в 1848 г. возможности сделать фотографию с воздуха, все же давало ему правильное представление об общей картине. В своей книге он сделал удивительно точный рисунок большой змеи с высоты птичьего полета и написал: «Это, вероятно, самое необычайное сооружение из земли, открытое до сих пор на Западе…» 2