Геннадий Кудий - Русская Атлантида

Гедимин считал себя не столько литовским, сколько русским князем. Он был женат на русской и детям своим устраивал браки с русскими же. Более двух третей земель Великого княжества Литовского были этнически русскими. Гедиминовичам удалось образовать такой государственный центр, к которому потянулась потерявшая единство вся Юго-Западная Русь. При Гедимине началось ее собирание, но закончили этот процесс его дети и внуки. Само собирание совершалось быстро и в целом легко, так как население древнерусских земель обычно охотно шло под власть обрусевших великих князей литовских. В результате Западная и Южная Русь достаточно быстро освободилась от татарского владычества и получила, говоря современным языком, сильную властную вертикаль — русскую по своей культуре, религии и природе. Однако в противоположность московской централизации здесь сформировался иной и редкий тогда тип государства, пусть со средневековым, но федеративным устройством и демократией, где русское влияние на литовских князей было чрезвычайно велико. Вот какую характеристику дает Гедимину Карамзин: «Властвуя над Литвою и завоеванною частью России, он именовал себя великим князем Литовским и Российским, жил в Вильне, им основанной, правил новыми подданными благоразумно, уважая их древние гражданские обыкновения, покровительствуя Веру греческую и не мешая народу зависеть в церковных делах от митрополита московского…»

Правда, еще в самом начале своего правления и с согласия константинопольского патриарха Гедимин основал самостоятельную митрополию с центром в Новогродке, которая охватывала Полоцкое и Туровское епископства. Первым литовским митрополитом был Феофил (1317–1329). Но так как в начале XIV века обозначились два центра объединения древнерусских земель — Литва и Москва, то патриарх Константинопольский перешел к новой политике — поддержке церковного единства Руси. Поэтому после смерти Феофила он подчинил Туровскую и Полоцкую епархии митрополиту «всея Руси» Феагносту, возглавляющему кафедру во Владимире в 1328–1353 годах, и отрицательно относился впредь к попыткам создания иных метрополий. По этой причине попытка Гедимина возродить в 1331 году метрополию в Галиче провалилась. Возможно, это была первая, тогда еще малозаметная победа Москвы в противостоянии с Литвой за право собирания древнерусских земель.

Само же это соперничество по мере сокращения буферной зоны между Литовской и Московской Русью становилось все более зримым и жестким. Гедимин активно стремится подчинить своей власти Новгород и Псков, но к ним присматривается и московский князь. Одновременно литовский князь идет на союз с Тверью, тогда главным соперником Москвы за первенство в Северо-Восточной Руси. В 1320 году этот союз скрепляется браком дочери Гедимина Марии с тверским князем Дмитрием Михайловичем (правда, еще одну свою дочь Гедимин выдал за великого князя Московского Симеона). Итогом борьбы за Новгород явилось призвание в 1333 году на княжение в этот город сына Гедимина Наримонта. В 1338 году Наримонта на новгородском княжеском столе сменил его сын Александр. Но это было лишь началом изнурительной борьбы двух государств за Новгород и Псков. К тому же противостояние Вильни и Москвы активно подогревали Золотая Орда и Орден, действовавшие по принципу «разделяй и властвуй» и зорко следившие, чтобы ни одно из этих княжеств не получало зримых преимуществ в борьбе за объединение Русского Мира, а уж тем более чтобы они не вошли в союз.

Велик вклад Гедимина и в борьбу за отражение агрессии немецких рыцарей. Она продолжалась второе столетие, причем схватки с тевтонцами на северных и западных рубежах Великого княжества Литовского тогда фактически не затихали. Только в 1287–1306 годах рыцари совершили 130 походов на белорусские земли, не считая походов на земли современной Литвы. Например, гродненский «Старый замок» крестоносцы пытались захватить в 1305, 1306 и 1311 годах, но не смогли, хотя численность их отрядов порой достигала 6 тысяч человек. Огромную роль в этом, а равно в отражении агрессии крестоносцев вообще тогда сыграл князь Давид (Давыд) Гродненский (1283–1326). Он был сыном нальщанского князя Довмонта и княжны Марии Дмитриевны, внучки Александра Невского, то есть его правнуком. Давид родился в Пскове, где Довмонт оказался в 1266 году после участия в убийстве Миндовга, которому он якобы мстил за бесчестие своей жены. Здесь Довмонт принял православие, получил имя Тимофей и стал служилым князем, возглавившим борьбу псковичей против их главного врага — «безбожных немцев».

Старый замок в Гродно (реконструкция).

«С младых ногтей» Давид воспитывался как воин — его обучали верховой езде, стрельбе из лука, владению копьем, мечом и шестопёром, а жизнь у «стремени отца» приучила мальчика к многодневным походам и ночевкам под открытым небом в любую погоду и в любое время года. В 1299 году северорусские земли поразила страшная эпидемия чумы, унесшая много жизней. Среди них были и родители Давида. Но, умирая, Довмонт наказал сыну ехать на свою родину, что тот и исполнил. Видя ум и способности юноши, Гедимин взял его на службу, назначил каштеляном (комендантом) Гродно, а вскоре выдал замуж за Давида свою дочь-красавицу Бируте. Скорее всего, главной «виновницей» этого брака была любовь. В дальнейшем же Гедимин часто оказывал Давиду предпочтение даже перед своими братьями и сыновьями, особенно в качестве посредника при сношении с землями Северо-Западной Руси. Мудрый политик и полководец не ошибся в своем выборе, а Гродно и Гродненская земля получили тогда надежного защитника.

Давид побеждал тевтонских и ливонских рыцарей в восьми битвах. Его называли «грозой крестоносцев» и «щитом Понемонья».

Великокняжеская печать.

Впервые Давид проявил себя зимой 1305 года, когда первоначально выдержал натиск многотысячного войска крестоносцев под предводительством прославленного комтура Конрада Михтенхагена, напавшего на Гродно, а спустя два дня, получив военную поддержку от Гедимина, наголову разбил крестоносцев. В следующем году Давид разбил войска другого комтура — Эферхарда фон Вирнербурга из Кёнигсберга, тоже пытавшегося захватить Гродно во главе сотни рыцарей и 6 тысяч легковооруженных всадников. Та же участь постигла крестоносцев и в 1311 году. Но еще хуже им пришлось в сентябре 1314 года, когда тевтонцы под водительством магистра Генриха фон Плоцке осадили Новогродский (Новогрудский) замок и пытались взять его штурмом.