Джон Пимлотт - Wehrmacht. Сухопутные войска III Рейха

Однако тут-то и вскрылись проблемы. Танковые клинья наступления смогли сделать очень многое, но они значительно обгоняли следовавшие за ними части пехоты, продвижение которой еще больше осложнялось необходимостью «подчищать» за танкистами — брать под полный контроль территории, подавлять в них очаги сопротивления и заниматься военнопленными. Гитлер осознавал это и дважды во второй половине мая приказывал танковым колоннам останавливаться и дожидаться пехоты. Как считается, именно эти приказы и дали союзникам тот «глоток воздуха», который помог им организовать эвакуацию из Дюнкерка. К тому же танки зависели от колонн снабжения, которые неизменно застревали в пробках или же просто не могли угнаться за наступлением из-за недостаточной степени подвижности. Ни одна из этих проблем не сыграла решающей роли в ходе кампании на Западе, но когда Гитлер обратил гное внимание на Восток, чтобы раз и навсегда покончить г угрозой коммунизма, воздействие их оказалось катастрофическим. Несмотря на столь убедительным образом явленную всему миру в Польше, в Скандинавии и во Франции мощь Вермахта, в силе его крылись и семена слабости, приведшие в итоге Вооруженные силы нацистов к полному крушению. Но немцы не смогли оценить тогда грядущей угрозы.

На заднем плане Эйфелева башня, а на переднем — нацистский флаг, взвившийся над Парижем в июне 1940 г. Кампания, завершившаяся разгромом французов, была короткой, быстрой и решительной, она привела к крушению страны как в военном, так и в политическом плане, одним словом, она представляет собой блицкриг в самом чистом виде. Парижанам предстояло засыпать и просыпаться под свастикой до августа 1944 г.

Пехотинцы в легком снаряжении бросаются вперед в лучших традициях ударных частей, чтобы захватить станцию в сельском районе Франции в начале кампании 1940 г. Система железных дорог являлась важнейшим средством доставки снабжения и переброски подкреплений; тот факт, что немцы практически не встречали сопротивления, лишнее свидетельство крушения обороны союзников.

Немецкие офицеры из штаба группы армий фельдмаршала Герда фон Рундштедта в ходе посещения укреплений линии Мажино в 1940 г. Созданная как мощнейший барьер на пути немецкого наступления, линия Мажино оказалась практически бесполезной, поскольку противник обошел ее самые грозные укрепления.

Завоевание Югославии, Греции и Крита весной 1941 г. стало еще одной внушающей ужас демонстрацией немецкой военной мощи, но вместе с тем событие это отодвинуло начало операции «Барбаросса» — вторжения Вермахта в Россию.

Унтер-офицер стреляет из ракетницы, подавая сигнал к атаке в Мостаре, Боснии, в апреле 1941 г.

Генерал Эвальд фон Клейст (справа), командующий 1-й танковой армией на КПП в Югославии. Май 1941 г.

Два танка PzKpfw-IV стоят в стороне, в то время как немецкие мотоциклисты упорно преодолевают пересеченную местность на севере Югославии в апреле 1941 г. Запечатленный здесь мотоцикл — BMW R-750.

Колонна PzKpfw-III въезжает в типичную деревню где-то на границе между Болгарией и Грецией в апреле 1941 г. Танки находятся в полной боеготовности, что видно по наличию на их броне запасных гусеничных траков и катков.

Захват немцами Западной Европы в корне изменил стратегический ландшафт. На протяжении всей своей недолгой истории объединенная Германия неизменно стояла перед кошмаром войны на два фронта — против Франции с ее союзниками на Западе и против России на Востоке. Гитлер, помнивший об уроках Великой войны, сознавал подобную опасность и, принимая во внимание еще одну данность — идеологическую полярность национал-социализма и коммунизма, делавшую столкновение между двумя системами неизбежной, — понимал, что перед поединком с Советским Союзом ему необходимо обеспечить свой западный фланг. Умелая дипломатия (и предложение поделить Польшу, с готовностью принятое) способствовала молчаливому согласию советского вождя Иосифа Сталина на действия Германии в конце 1939 г. и начале 1940 г., что позволило Вермахту сконцентрировать внимание на западных союзниках, однако для полного и окончательного искоренения коммунизма военными средствами Гитлеру требовалась подготовка. Уже 1 августа 1940 г. фюрер директивой № 17 приказал увеличить численность дивизий до 180, а также поставил запланированное вторжение на Британские острова (операция «Морской лев») в зависимость от успеха действия на море и в воздухе накануне морского десанта. Он уже поворачивался лицом к Востоку.

Решение, если смотреть на него в ретроспективе, было преждевременным. Несмотря на тяжелые потери, понесенные Британией в битве за Францию, территория этой страны оставалась незанятой немцами и могла послужить в будущем трамплином для вторжения на континент противников Германии. Конечно, для того чтобы подобная угроза стала реальной, требовалось время, а Гитлер, вне сомнения, пребывал в уверенности, что его стратегия коротких и решительных кампаний будет вполне применима и в случае нападения на Советский Союз, между тем, не предприняв должных усилий для уничтожения Британии летом 1940 г., фюрер совершил крупный просчет. Если бы немцам удалось разгромить Британию или ликвидировать ее как серьезную политическую силу, не пришлось бы начинать кампании на Балканах и в Северной Африке, а вместо того можно было бы сосредоточить все силы и средства против Советского Союза в тот момент, когда имелась возможность максимально их использовать — на ранней стадии любой атаки.

Немецкая колонна из мотоциклов, машин разведки и танков PzKpfw-III продвигается по лесистой местности в Югославии в апреле 1941 г. Обратите внимание на черный крест на броне танка — опознавательный знак, пришедший на смену белому кресту, характерному для Польской кампании.